Мне, вернее, молодому Ирридару старый Рунге, который всю жизнь прожил один, на вопрос "Почему не женишься?" отвечал всегда одно и то же:

— Малыш, мужчина для женщины нужен как дуб для дятла. Я не такой крепкий.

— А зачем нужна женщина для мужчины? — спросил однажды Ирридар, сидя в казарме воинов отца.

— Женщина-то? Наверное, как блоха для собаки, чтоб кусала и не давала спать, — подумав, ответил он.

От этих мыслей меня отвлек приход моих людей.

Несмотря на то что старшим я назначил Брана, три десятка пилотов привел на корабль Карл. Вместе с ними прибыли специалисты Кроумваля, с ним во главе. Карла сопровождала Вирона. Она старалась держаться независимо, а Карл сразу подошел ко мне.

— Есть разговор. — Он серьезно смотрел на меня.

— Говори, — разрешил я, наблюдая, как Брык повел прибывших размещаться по каютам.

— Это кто? — показал он глазами на спину уходящей Вироны.

— Это, Карл, лучший в секторе аналитик. — Увидев, что он хотел что-то сказать, остановил его: — Не благодари. Я должен заботиться о своей службе безопасности.

В ответ на мою тираду Карл захлопал глазами.

— Ваша милость, я хотел проверить ее, но не нашел ни единого следа о ней. Она кто?

— Важно то, Карл, что ей ты можешь доверять как мне. — Я усмехнулся. — Ты же и меня пытался пробить, ведь так? Не оправдывайся. Ты правильно действовал. А главное, ничего не нашел. Вот так и с ней. Наша родина слишком далеко, — задумчиво глядя на стену, сказал я, напуская побольше тумана.

— Так далеко, что девушка с социальной нейросетью стала главным аналитиком? — проследив за моим взглядом, с сомнением спросил Карл.

— А это не важно, Карл. У меня тоже "социалка". Нам хватает.

Я врал, конечно, и наводил, как говорится, тень на плетень. Но ничего лучшего не придумал. А можно сказать, и не старался.

— У нас бионические способности, — пояснил я, рассматривая скептически скривившегося собеседника. — Не сомневайся, просто проверь ее квалификацию. — И, оставив задумавшегося Карла, ушел.

Через шесть часов мы сблизились с авианосцем. Транспорты перевезли нас на носитель.

На переходе из пассажирского трюма в шлюз стояли два огромных космодесантника в полной броне. Увидев меня, приняли положение "смирно", и третий вышедший навстречу гаркнул:

— Смирно! Капитан на корабле!

— Вольно! — довольный произведенным эффектом, скомандовал я и прошел к Грызу. Бронестекло шлема было открыто, и на меня смотрела клыкастая радостная рожа.

Радана, как самая любопытная, проходя мимо, даже приподнялась на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь шлема. Грыз нагнулся к ней и пошутил:

— Пух!

Девушка от неожиданности попятилась и чуть не упала. Ее поддержал другой орк и довольно оскалился. Радана сжалась и осторожно высвободилась из рук громилы. Карл, как более опытный, шепнул ей:

— Метаморфы, мидэра, не бойтесь.

— Вот еще! — дернула плечиком девушка. — Я не боюсь! — И, гордо вздернув носик, прошла между орков.

Время начала операции пошло на часы. В кают-компании корабля я собрал всех назначенных мной командиров. Бран, который поведет пилотов истребителей. Его заместитель Карл. Радана, Кроумваль, Грыз и, конечно, Брык. Как же без него. Он, как старший стюард, с помощью дронов угощал всех кофе.

Может, кто-то подумает, что мое решение назначить Брана командиром эскадрильи сумасбродное и не до конца продуманное при наличии такого спеца, как бывший военный Карл. Но тут задумка была с дальним прицелом. Мне нужно было поднять авторитет руководящего звена княжества и показать всем, как можно преуспеть на службе государству. Их к победе поведет не военный, а такой же, как они, простой человек. Не воинственный и где-то даже трусоватый ловчила. Менталитет местных жителей станции формировался в условиях всепоглощающей коррупции и чиновничьего произвола. Когда, чтобы чего-либо добиться, надо соблюдать определенные правила. Надо обрастать нужными связями, давать взятки, предавать, обманывать и по головам пробиваться к верхним уровням станции. Я хотел показать, что есть другой путь, более предпочтительный, и первыми должны стать те, кого я вознес по воле случая наверх. А что делать? Затевая создание липового государства, я не рассчитывал на то, что оно начнет само развиваться. Но тот импульс, что я в него вложил, продолжает действовать помимо моей воли. И я стал заложником ситуации, которую сам же и создал.

Теперь мы будем бороться за право жить, трудиться, за наше будущее. Я не мог отделять себя от них, и на мне лежала огромная ответственность. Я только сейчас понял, какая черта превалировала в моем характере, да и в характерах людей моего поколения. Это когда на тебя ложится ноша ответственности за других. Тогда ты собираешься с мужеством, которое до этого спало и не проявлялось. А потом, надрывая жилы, прешь как танк, не за себя, нет. На себя мы плюем. За тех, кто в нас поверил. Кто ждет помощи и защиты. Вот как мой отец — отважный старший сержант, минометчик, корректировщик огня. Безбоязненно ходивший в тыл врага, отчаянно вступавший в рукопашные схватки. Перетащил на своей спине ствол миномета через Днепр и, будучи несколько раз раненный, не отступил, а прикрывал переправу своего батальона.

На мой вопрос "Папа, страшно было?" отвечал просто: "А что делать, сынок, кто же, если не мы, минометчики, поможем нашей пехоте. Командир нашей батареи Героя получил. А мне вот орден Славы третьей степени".

Причем в мирной жизни это был незаметный, тихий и даже робкий служащий. Вот так и нижегородское ополчение, объединившее мирных горожан, осознавших свою ответственность за судьбу страны, превратилось в непобедимое войско и освободило Москву от поляков.

Поэтому я собирал свое ополчение, перефразируя слова отца: "Кто же поможет запертым на Суровой, если не мы". Но, по моим прикидкам, полноценно участвовать в боях ребятам и девчатам не придется.

Я оглядел напряженные лица присутствующих.

— Господа! Сейчас я вам изложу план операции. Название операции "Свобода". На первом этапе мы выходим к Суровой и начинаем сближение с кораблем противника. Истребители выходят на боевое охранение корабля-носителя. При попытках нас атаковать корабли прикрытия отгоняют противника и в бой не втягиваются. Задача эскадрильи — охрана корабля. Второй этап: я и штурмовой взвод проникаем на корабль противника и захватываем его. Третий этап — высадка на планету. Я со взводом произвожу атаку сил вторжения, а корабли Брана прикрывают нас с воздуха, уничтожая бронетехнику. Тех, кто сдастся, отдадут под суд, процесс над ними будет транслироваться по всему сектору. Вот и весь план.

Кроумваль даже крякнул от такой простоты.

— Господин Вурдалак, вам не кажется, что план несколько… простите за критику, нереален? Раз-два-три — и победили. Может, у вас есть детальный план?

— Нет, не кажется. На корабле противника наши союзники, которые окажут нам помощь.

— Может, поделитесь информацией, какие союзники? — не сдавался владелец летной школы.

— Я поделюсь, если вы пообещаете держать язык за зубами. Потому что для вас, господин Кроумваль, это может быть небезопасно.

— Я умею держать язык за зубами.

Я равнодушно кивнул. Хотел знать больше, получи.

— "Фронт борьбы с коррупцией".

Кроумваль заморгал, понимая, в какую ловушку он себя загнал. Об этой организации не говорил только немой. Он сглотнул и вытер лицо ладонью.

— Операция начнется через два часа. — Что такое время "Ч", здесь не имели представления, поэтому я говорил на понятном для них языке. — Каждой группе, участвующей в операции, будет выделен координатор Брык. Вопросы?

Все молчали, и я их понимал.

Некоторым, кто имел боевой опыт, все было понятно. План дурацкий. Но лучше хоть какой-то план, чем никакого. Командир уверен в успехе, и это вселяет уверенность и надежду, что все не так уж катастрофично. По крайней мере, можно будет удрать в случае чего. А у других, у кого не было опыта, не было и вопросов.