Я его понимал. Он хотел знать, насколько мы жизнеспособны. Сможем ли простоять неделю, затянув переговоры. Насколько мы тверды в своей решимости противостоять агрессии, как это продемонстрировали в свое время коморцы, и как мы можем "кусаться". Кроме того, я видел его интерес к Суровой. Коморцы были готовы наложить на нее свою лапу, отобрав у корпорации, но не хотели уничтожать нас.

Такой вот кодекс чести бывших изгоев. А вариант, который предложил я, Зерта вполне устраивал. Но и вписываться за слабаков они не хотели. В конце концов, побеждает сильнейший и путем естественного отбора. Выживают только самые жизнестойкие, сильные и умелые. Поняв, что на сегодня разговор закончен, я встал и вышел.

Зерт задумчиво смотрел на дверь, закрывшуюся за Вурдалаком.

— Гирт, — негромко позвал он, и скрытая дверь в стене тут же приоткрылась. — Ты смог проследить за юношей?

— Нет, босс. Парень вышел из бывшей конторы Бада и совершенно спокойно направился к нам. Мы не смогли установить прослушивающую аппаратуру у них. Карл помешал.

— Карл, — вздохнул коморец. — Не ожидал, что он станет их начальником службы безопасности. Ты знаешь, о чем это говорит?

— Нет, босс.

— Это говорит о том, что у его милости нет своих кадров и он вынужден использовать то, что попалось под руку. Хотя должен заметить, что это отличный выбор. Твои люди пробовали перекупить его или кого-нибудь из его команды?

— Пробовали, босс. Но вербовщика схватили, и нам пришлось его выкупать уже самого. Карл тогда сказал, чтобы мы благодарили его. Типа он главный и не разрешил наносить вред нашим людям. — Гирт отвернулся и огорченно вскричал: — Вот и сейчас парень пропал. Шел-шел, завернул за угол и исчез. Его невозможно проследить, если он не хочет этого.

Зерт кивнул и махнул рукой:

— Ладно, свободен.

"Кто же ты такой, Вурдалак? — подумал он. — Кто за тобой стоит? Не может быть, чтобы ты был сам по себе. И где ваша княгиня? Которую никто никогда не видел. Кто ведет здесь свою игру? Валор? Пальдона? Не похоже. Эти действуют не так тонко. Больше грубой силой и деньгами. А здесь глубокое внедрение, сверхсекретность и показ нового модификанта. Кому нужны эти задворки цивилизации? Что он ищет здесь? Ладно, со временем разберемся", — озадаченно подумал Зерт и принялся составлять шифровку.

Второй советник Шлемаз Морданхай читал ноту протеста, которую принес ему наблюдатель от СНГ в Совете сектора. Его губы тронула едва заметная ироничная улыбка. "Недоделки", как на своем сленге называли новообразованные государства чиновники, выразили протест по поводу незаконного задержания их кораблей.

"И что с того? — подумал Морданхай. — Ах, у вас имеются веские доказательства провокации, в которой принимают участие члены Совета, пограничники и корпорация "Триатекс". Смешные. Как они что-то смогут доказать?"

Он небрежно отложил лист и замер. Перед ним на стуле сидел старичок с жидкими волосиками на седой голове, с благообразной бородкой и добрым морщинистым лицом. Он примостился на краешке стула и, опираясь на палку, ждал, когда на него обратят внимание.

— Э-э-э… вы кто… господин?.. — А затем до советника дошло, что этот старичок незаметно смог пройти через охрану, секретаря и так же незаметно оказался в его кабинете. — И кто вас сюда пустил? — спросил он возмущенно.

— Я вижу, депешу читаешь, милок, — совершенно спокойно, не отвечая на удивленные вопросы, сказал странный посетитель. — И как поступишь? Посмеешься или возьмешься за ум?

Советник пару секунд хлопал глазами, не зная что сказать. Затем по селектору связался с секретарем.

— Рахья! Зайди ко мне. И вызови охрану. — Он повторил это несколько раз, но на его призыв никто не ответил.

— Не слышит? — в свою очередь спросил старик. — Конечно, не слышит. Я же отключил твой кабинет от всякой связи с миром. — Он огляделся. — Богато живешь, Шлемаз, не по средствам. Шкаф деревянный, подарок губернаторши, поди. — Он осуждающе покачал головой. — Неблагодарный ты человек, советник.

Теперь к советнику стал подступать страх. Он смотрел на странного посетителя широко раскрытыми глазами и не знал, что говорить. Наконец он пересилил себя и, дав петуха, закричал:

— Пошел вон, старый дурень! Охрана! На помощь!

— Хе-хе. Да ты, поди, глухой, — засмеялся старик. — Никто не придет, ори не ори. Я сферу молчания поставил.

Советник вытаращился на старика:

— Сферу чего?

— Ну точно, глухой. — Старик пошамкал губами. — Мне, милок, некогда тута заседать. Поэтому внимательно слушай. Я сейчас уйду. А ты приготовь два миллиона кредитов и переведи на этот счет. — На столе перед советником появилась маленькая флешка. — А так как я знаю, что ты забывчивый, то напомню тебе свое пожелание тем, что ты останешься без воздуха. Но как только средства переведешь, воздух снова будет поступать в твой шикарный кабинет. Это штраф тебе за взятку, что ты получил от "Триатекс". Сколько ты там получил, всего сто тысяч? — И увидев, как изменился в лице советник, старичок отмахнулся: — Да ты не говори, я и так знаю. Ну, я пошел. Не скучай, скоро опять навещу.

Он уронил палку, и та с грохотом упала. Советник непроизвольно проследил за ней, а когда поднял глаза, на стуле никого не было. Не было и палки на полу.

Что за дьявольщина? Советник вытер лоб платком и спешно засобирался. Убрал ноту протеста в папку "Входящие", запер папку в сейф и направился к выходу из кабинета. Теперь присутствие старичка казалось ему помутнением рассудка или сном. Он толкнул дверь, но она не открылась. Да в чем дело?! Что за день сегодня такой дурацкий?!

— Эй! Есть там кто-нибудь? — придя в ярость, закричал советник через дверь. — Рахья! Охрана! Оглохли вы, что ли!

Он включил наручный искин и попытался выйти на связь. Но перед ним засветилась надпись: "Для входа назовите пароль. Пароль скрыт в загадке: зимой и летом одним цветом".

— Что… Что за бред? Какой пароль? Какое лето? — Шлемаз Морданхай впал в прострацию. Он тупо смотрел на мигающую надпись и не знал, что ему делать.

Вскоре он почувствовал, что ему стало душно. Он расстегнул воротник рубашки и, разозлившись на глупую ситуацию, которая неожиданно возникла и вывела его из себя, забарабанил ногами и кулаком по двери. Он надеялся, что на шум кто-нибудь придет и откроет дверь. Но все было тщетно. Решив успокоиться и все хорошо обдумать, советник вернулся за стол. Его взгляд наткнулся на флеш-карту, лежащую на столе. Значит, ему не показалось, здесь был этот сумасшедший старик.

Через десять минут он с отчаянием почувствовал, что ему не хватает воздуха. Все это время он пытался вводить ответы на загадку. Что может быть одним цветом? Что есть лето и зима? Его мозг лихорадочно работал, но все ответы были неверными. Свет? Нет, неправильно. Космос? Тоже нет. Ботинки. Рубашка. Носки. Жена. Настроение! — перебирал он все, что приходило в голову. Советник снял костюм, потом рубашку. Пот заливал его лицо. Платок был насквозь мокрый. Губы тряслись, а мысли метались, не желая обрести опору. К нему стала подступать паника. Когда уже почти не было сил думать и сопротивляться, он наконец понял, что у него только один выход. Он глубоко с хрипом втягивал воздух и не мог надышаться.

"Если не переведу кредиты, я точно умру, — сдался он и взял флешку со стола. С ненавистью посмотрел на нее и дико засмеялся. — Как я переведу деньги, если не могу войти в искин?"

Он посидел еще пару минут и с трудом вставил карту в разъем стационарного кома. Экран засветился, и появилась надпись: "Вы хотите перевести средства на указанный счет? Да / Нет". Советник обессиленно нажал пальцем "Да". Следом появилась другая надпись: "Какую сумму желаете перевести?"

Мучаясь и кривясь словно от зубной боли, Шлемаз Морданхай написал цифру "два миллиона", почти все свои накопленные средства, и, помедлив, нажал "Отправить".