— Тогда зачем твой отец применил такое ужасное заклинание? — напирая на парня, обвиняющим тоном спросила она. — Что он хотел скрыть?

Су быстро смекнула, что знал о них с орком только Шьорв. И, если он будет молчать, ее не будут искать. Значит, надо представить дело так, что она считает виноватым отца парня, хозяина харчевни.

— Да с чего ты взяла, что это мой отец? — взвизгнул испуганно Шьорв.

— А кто? — наигранно удивилась девушка. — Мы сидели спокойно, тут вошел маг и, устремив свой нос на тебя, пошел к стойке. Больше некому! — безапелляционно заявила она. — Но ты не бойся, я не выдам, — прошептала она и похлопала его успокаивающе по плечу. — Помоги мне выбраться из порта, и я никому ничего не скажу.

— Правда? — расстроенно переспросил парнишка, сбитый с толку уверенностью их бывшей посудомойки. Связываться с магами он боялся до колик в животе. Он очень хотел, чтобы она, как ненужный свидетель, оказалась как можно дальше от их харчевни и самого порта. Он хотел забыть о ней, и не дай предки она объявится тут снова и начнет говорить, что это сотворил его отец.

— Пошли, я проведу тебя, — сказал он и поднялся.

Они уже не раз так покидали территорию порта. Но раньше она давала парню посмотреть и потрогать свою грудь как вознаграждение за то, что он выводил ее как свою рабыню. Так и в этот раз, он вручил ей корзину с какими-то продуктами, и они направились к выходу из порта. Всех выходящих строго проверяли, но, узнав сына хозяина одной из лучших харчевен, их пропустили без проволочек.

— Смотри, ты мне обещала! — напутствовал ее на прощанье Шьорв.

— Могила! — проведя по своей шее рукой, заверила девушка.

В пещере, куда она постаралась пробраться как можно тише, она увидела интересную картину. Орк сидел голый, спиной к ней. Это под одеждой он выглядел щуплым, его мышцы спины, рук и плеч переплетались, как корни деревьев, и даже на расстоянии она видела, что они такие же твердые, как сами корни. Его одежда была развешана на сучьях, а внутри своеобразной вешалки кружился маленький огненный вихрь.

— Я сейчас оденусь, — не оборачиваясь, произнес он и стал хватать одежду с веток.

Девушка, не обращая внимания на его наготу, прошла к огню и протянула руки.

— Ух ты, жжется! — Она быстро отдернула руки и подула на пальцы. С усмешкой посмотрела на посеревшего орка, стыдливо прикрывающего пах комком одежды. — Можешь не прятать своего дружка. — Она уселась, скрестив ноги, напротив него. — Я их тут уже вволю нагляделась. У кого меньше, у кого больше, а так все одинаковые.

Фома поборол стыд и стал судорожно натягивать исподнее. Он старался не смотреть на эльфарку, но та без всякого смущения с интересом рассматривала его.

— Ого! — непроизвольно вырвалось у нее. — Ну надо же! А сам такой худой, как заморыш.

Фома стал почти белый. Быстро отвернулся и, ни слова не говоря, оделся.

— Что там в порту? — спросил он, стараясь не смотреть на смеющуюся девчонку.

— Там переполох. Ищут мага, который устроил погром в торговом квартале. Не твоя, случаем, работа? — Она испытующе уставилась на него.

А Фома, который еще ни разу не попадал в такое положение, замялся. Девочка ему нравилась. Простая, веселая и надежная, но имеет ли он право открыться ей?

— Можешь не говорить, — правильно поняла она его замешательство. — Сама догадалась. Я же вижу в тебе дар. И маги увидели. Я только не пойму, как ты намеревался, не пряча свой дар, искать здесь свою девушку? — И невпопад спросила: — Есть хочешь? Я вот корзину с едой принесла.

Фома достал кусок хлеба, колбасу и стал задумчиво жевать.

— Она не моя, — ридок через пять ответил он.

— Кто? — Су недоуменно посмотрела на него.

По ее взгляду Фома уже понял, что она забыла свой вопрос. Су просто сидела и согревалась теплом, исходящим от магического огня.

— Девушка, — пояснил Фома. — Она не моя. Она была в команде учителя и внезапно пропала, а он поручил мне ее найти.

— Учитель! Учитель! Ты о нем говоришь так, словно он сын Творца! Прямо благоговеешь перед ним! Он кто, старик бородатый?

Су была немного раздражена и сама не понимала, что ее раздражает. Где-то глубоко внутри себя она чувствовала, что это связано с отношеним Фомы к учителю, а ей хотелось почему-то, чтобы этот клыкастый зеленокожий так говорил о ней, закатывая глаза и с придыханием, о ней, а не о старом, выжившем из ума старике. Это была ревность, и Су ничего с собой поделать не могла. А то, что все старики выживают из ума, она считала непреложной истиной. Иначе зачем дед перед смертью заставил ее мать выйти замуж за того подонка. Сам подох и им жизнь сломал. Ее лицо исказила гримаса ненависти.

— Учитель не старый, — улыбнулся орк, — ему еще нет шестнадцати.

Су подумала, что ослышалась.

— Сколько? — переспросила она.

— Ему пятнадцать лет. Хотя, может, уже и все шестнадцать.

Эльфарка скептически уставилась на него.

— И ты потащился в такую даль искать девушку для этого молокососа? — еще не до конца веря, спросила она.

— Если мы выберемся, то ты сама увидишь, какой это молокосос. — Фома не обиделся, наоборот, развеселился. — Я его попрошу, и он тебе поможет в твоей мести. Тем более что есть еще один снежный эльфар, который жаждет мести, и учитель обещал ему помочь.

— Обещать, Фома, еще не значит сделать. Ты очень доверчив, — по-взрослому отозвалась девушка. — Ты знаешь, сколько мне тут всего обещали. О-о! Ты бы только слышал. — Она закатила глаза, пытаясь произвести впечатление на орка.

Но тот только рассмеялся и перевел разговор на другое:

— Я, как стемнеет, отлучусь на время, а потом вернусь. Сиди здесь и никуда не отлучайся. Может статься, что надо будет быстро уходить. Поняла?

— Поняла, — недовольно буркнула та.

— Хорошо, что поняла, — не обратил внимания на ее тон Фома. — Ты плавать умеешь?

— Умею. — Тон девушки не изменился.

— Хорошо, — снова произнес орк и зевнул, показав клыки.

В этот момент он был похож на хищника, и Су это отметила какой-то стороной своего сознания, которое было сродни звериному. Оно отвечало у нее за выживание и помогало ей избегать опасностей и уходить с дороги сильного. А худой орк даже в покое был опасен, и его худоба была обманчива.

"Он что, спит?" — рассматривая орка, подумала Су. Вот же недотепа! Она подошла и улеглась рядом, маленьким комочком притулившись к нему под бок.

"Как стемнеет, я уйду!" — мысленно передразнила она его. Как же. Лежит и дрыхнет, орк вонючий… Она принюхалась и сама себе сказала: нет, не вонючий.

Незаметно для себя она уснула. А когда проснулась от того, что ее стал пробирать мелкий озноб, орка рядом не было.

— Жбан, уходим завтра после полудня, собирай своих пропойц, и чтобы ни одна морда, осьминога им в рыло, не потерялась.

Капитан сидел за подсчетами и был хмур. Последний день выдался неудачным. В порту переполох, торговые ряды разгромлены, а он не успел затовариться специями. Но и оставаться он тоже не хотел. Кто знает, этих магов, отберут корабль — и с концами, такое уже было. "Какая же скотина выдала орка?" — со злостью размышлял капитан. Это за зеленокожим вся портовая стража гонялась. А тот устроил весь этот погром в торговых рядах и как в воду канул. Маги прочесали все закоулки в порту, проверили все корабли и очень уж подозрительно смотрели на него. Нет, оставаться нельзя, надо срочно отплывать.

Он поднял голову на скрип открываемой двери и хотел уже выместить раздражение на вошедшем, как в проеме показался смеющийся орк, и он был голый.

— Селедка тебе в горло! Шаман, это ты? — Капитан остался сидеть с открытым ртом.

Жбан повернулся и заржал во все горло.

— Конечно, это он, только одежду пропил или на баб истратил. Заходи, рыло клыкастое.

Фома вошел и прикрыл за собой дверь.

— Я по делу.

Капитан скептически оглядел голого орка и нейтральным тоном ответил:

— Извини, колдун, мы со Жбаном не по этим делам. Стары уже, да и бабы нам больше нравятся. — Он увидел, как вытянулась морда зеленокожего. Не выдержал и тоже расхохотался. Отсмеявшись и вытирая слезы, выступившие на глазах, он показал рукой на стул и пригласил: — Садись, рассказывай о своих делах.