— Сообщите обо мне графу Саккарти! — взвыл он и тут же был грубым пинком отправлен в открывшиеся ворота тюрьмы.

— Вот же какой крикливый, — раздраженно сказал сержант, поднимая коронера за шиворот. — Тебе, убийца, уже никто не поможет. Твое дело простое и ясное, душегуб. Молись богам, чтобы без мук уйти за грань. — Он ударил извивающегося Блюра кулаком в живот и сопроводил удар наставлением: — Ну-ну, не балуй.

Дежурный надзиратель с удивлением принял коронера. Просмотрел мельком ордер, хмыкнул и расписался в получении.

— Лицом к стене, заключенный, стоять не разговаривать, — проскрипел он.

— Штруне, — обратился к надзирателю коронер, — я хочу, чтобы ты подтвердил, что я не выходил из тюрьмы всю ночь.

И тут же получил удар палкой по почкам, удар был выверен, травмы не нанес, но был очень болезненным.

— О-о-о… — застонал Блюр. — Сволочь, ты что творишь?

— Не нарушать! — прикрикнул надзиратель. И тихо проговорил: — Не знаю я, где ты был ночью, не знаю, и все. В одиночку арестованного, где молодой сидел! — приказал он двум стражникам, один из которых был с опухшим лицом и без глаза.

Конвоиры грубо схватили коронера и потащили в подвал.

— Ребята, ребята, — жалобно причитал коронер, — подтвердите, что я всю ночь был с вами, я же вас инструктировал. А я вас к себе возьму, жалованье подниму.

Служивые дотащили его до камеры и бросили на пол. Одноглазый посмотрел на напарника.

— Эта сука выйдет и нас сгноит, и всех, кто его арестовывал. А я по его милости так и останусь без глаза. — Он ударил коронера ногой в живот. — Спасибо мальцу, подлечил.

Второй согласно кивнул. Посмотрел на окошко, забранное решеткой, задумчиво почесал небритую щеку.

— А че? — сказал он. — Пусть повесится, и все. Ребята нам благодарны будут. Выпивку поставят.

— Нет, не надо! — Коронер ухватил стражника за ноги и обнял их. — Я не хочу вешаться!

— Теперь точно не простит, — посмотрев на ползающего на коленях бывшего всесильного коронера, сказал одноглазый и неожиданно со всего маха ударил ногой в живот коронера.

Тот громко охнул и обхватил себя руками. Второй стражник ловко выдернул ремень из его штанов и сказал:

— Держи крепче ноги.

— Не впервой! — ответил одноглазый и, упав на пол, обхватил ноги Блюра, прижав их к полу своим телом.

Второй ловко накинул ремень на шею арестованному и затянул удавку.

Через час они доложили дежурному надзирателю, что заключенный Риджельт Блюр повесился в камере. Дежурный для вида покричал, потом подмигнул и сказал:

— С меня выпивка.

Не откладывая, пошел к начальнику тюрьмы. Выслушав доклад дежурного надзирателя, начальник для проформы ударил подчиненного несильно в глаз, потом спокойно сказал:

— Составь акт по всей форме, вместе с магом, и пошли весть Марте, пусть забирает мужа и похоронит по-человечески.

Я успел сделать только три шага, как лихо подъехала арестантская карета и оттуда выпал коронер. Он полусогнутый пробежал несколько шагов и уткнулся мне в ноги. Следом вылезли стражники и грубо схватили серого, скрутили ему руки, как наши прапорщики-контролеры делали в СИЗО, и потащили того к воротам.

Надо же, удивился я, как все быстро меняется. Можно подумать, что в жизни вдруг появилась вселенская справедливость, спавшая до этого много веков. Вот об этой самой справедливости я и поведал несчастному коронеру. А заодно и спросил, как ему мой подарок.

Эта ночь была богата на события. Я сидел в камере и слушал болтовню стражников. Они, не стесняясь, обсуждали жену маленького серого человечка с большими полномочиями, которая изменяет ему с молодым помощником. Коронера ненавидели все и радовались тому, что красивая жена наставляет мужу рога.

— Небось и сейчас он у нее в гостях, — сказал со смехом один из охранников, и они расхохотались.

И тут мне в голову пришла дельная мысль. Надо сгонять к этой Марте и притащить ее любовника сюда, пусть побудет вместо меня, пока я проконтролирую убытие моей троицы в Азанар. На сердце что-то было неспокойно, и я решил довериться этому ощущению. Я вышел в ускоренный режим, совершил прыжок на спутник, оттуда в город. У запоздалого прохожего, которого напугал до полусмерти внезапным появлением, узнал, где живет господин коронер. Недолго думая пробрался в дом. Хозяйка напевала что-то в соседней комнате, а на стуле в гостиной вальяжно развалился худощавый высокий парень. Я вытянул из него немного энергии, и он впал в беспамятство. Вместе с ним я вернулся в свою камеру. Переодел его в свою одежду, а сам нацепил форму спецназа лесных эльфаров. Усыпил паренька и убыл. Как оказалось, вовремя. Ганга и Гради-ил вышли из трактира и неспешно направились к порталу. Я проверил маршрут, по которому они должны пройти, и увидел засаду в темном переулочке, но вместе с тем я заметил метку Фомы, который находился в доме и не двигался. Рядом с ним было пять красных маркеров. Значит, Фома опять попал в неприятности. Это плохо. Надо будет изменить ему программу подготовки. Да и своих вассалов погонять. Посмотреть, что они усвоили.

Мгновение, и я в доме. Пятеро людей… я внимательно присмотрелся, нет, не людей, человек только один, и вот что странно — это валорец в бронекостюме со станером. Он-то что тут делает? Трое лесных эльфаров и одна демоница. Все они замерли в том положении, как я их застал. Первым делом я отобрал станер, вытащил из сумок все ценное и просто, без затей прирезал всех, кроме демоницы. Определенного плана, как всегда, у меня не было, но оставлять трупы здесь и подставить орчанку и разведчика я не мог. Найдут убитых и могут все это свалить на моих. Поразмыслив, решил использовать проверенный способ — отправил их телепортом из свитка эльфаров по неизвестному адресу. Фома был обездвижен станером и в себя будет приходить часа два. Поэтому я наложил на него усиленное кровью заклинание снятия паралича и, забрав демоницу, ушел в темный большой двор. Там надел на рогатую даму ошейник подчинения, порезал ей руку и провел ритуал кровной связи и усиления подчинения, все это проделал в ускоренном режиме. Недолго думая отправил ее в сумку.

На улице уже вовсю шел бой, поэтому задерживаться я не стал, снова совершил выход в боевой режим и телепортировался в переулок. Над Гангой собиралось и кружилось воронкой огромное количество энергии, если она успеет ее выпустить, она разрушит все дома в переулке и умрет сама, надорвавшись. Откат от использования сырой энергии будет такой силы, что просто разорвет ее энергоканалы и тело. Я прыгнул к ней и вобрал всю энергию. При этом чуть сам не лопнул от переизбытка. У меня внутри возник пожар.

— Ты что творишь, сумасшедший! — заорала Шиза. — Мы все сгорим! Лиан превратился в огнедышащего дракона и стреляет огнем!

— Не кричи, создайте на еще одном слое оазис и превратите пустыню в сад, — неожиданно для себя дал я ей направление слива энергии.

— Оазис? Сад? — растерянно повторила Шиза и тут же радостно сообщила: — Точно! Это сработает. Я создам сад для нас, и ты будешь туда приходить ко мне в гости. Какой ты молодец! — радостно прокричала она и скрылась.

Я сплюнул на мостовую. То сумасшедший, то молодец. Вот баба она и есть баба, хоть нейросеть, хоть во плоти, хрен их поймешь.

Но долго думать о странной женской логике мне было некогда, к нам спешили десятки стражников, и явно не с самыми мирными намерениями. За их спинами стояла четверка лесных эльфаров под личиной людей. И один из них крикнул:

— Не давайте ей колдовать!

С эльфарами я поступил не церемонясь, как с врагами — убил и обобрал. Затем открыл портал и закинул тела в мерцающее окно. Стражников пожалел, эти сами забежали на всем ходу в окно и скрылись. Вот пусть там, куда они попали, и рассказывают, что они тут делают и зачем они сюда пришли. Теперь путь к порталу был свободен, и я отправился на шум боя к трактиру. Когда я туда прибыл, то увидел изрубленных эльфаров и отряд Грыза, спешащий к своим быкам. Из крепости вылетела лава конников и устремилась к оркам. Встав у них на пути под "скрытом", я погнал на них волну страха. Кони вздыбились, осев на задние ноги. Громкое ржание огласило окрестности, и многие всадники, не ожидавшие такого поворота событий, были сброшены на землю. Орки в это время вскочили на быков. Лорхи мощно двигаются вскачь, но скорость набирают медленно. Еще бы, с такой-то массой! Пока они доскачут до южных ворот, те уже закроют. Я отправился к южной стене, и действительно, стража уже стала закрывать ворота. Пришлось запустить "торнадо", которое, подхватив снег, лед и стражников, улетело в степь. Следом проскочили Грыз и его десяток. Ну вот и все, концы я обрубил, и пусть коронер попробует достать их в Азанаре. С чувством удовлетворения я вернулся в камеру. Но каково же было мое удивление, когда я застал любовника Марты мертвым. Ему кто-то воткнул в ухо шило или стилет. Я почесал в затылке и пришел к пониманию, что это работа коронера. Не зря он с ехидством сказал: "Ты еще выйди отсюда". Из тюрьмы, значит.