Дорога к селению была одна, она проходила по неширокой лощине, запертой между обрывистыми склонами, через речку, где он сражался с водяным вампиром, и поднималась в гору, к селению. У самой реки он почувствовал чье-то присутствие. Причем сканер опасности не показывал. Это было ощущение чужого взгляда, тяжелого и мрачного, накрывшего его. Прокс остановился, пытаясь понять, что же он почувствовал. Но это ощущение чужого присутствия ускользало от него и возвращалось снова, как только он переставал о нем думать. Ему даже показалось, что смотрят в спину. Прокс оглянулся, но за спиной никого не было. "Странно, — подумал он, — действительно это что-то новое".

Он перешел речку по мостику, и ощущение чужого присутствия пропало. В самом поселке стояла непривычная тишина. Детишки не бегали, дома были закрыты. Демонов на улицах было мало. Жармых, сидящий во дворе с полупустыми клетками для рабов, мельком глянул на Прокса. Потом удивленно поднял глаза и более пристально стал его рассматривать.

— Здорово, старый сын раба и козы, — со смехом поздоровался Алеш, с явным удовольствием разглядывая опешившего старого демона, торгующего рабами.

Тот хлопал глазами, не в силах поверить очевидному: перед ним стоял хуман, ставший скравом. Да не просто скравом, его аура была золотой!

— Ты?! — охрипшим от сильного волнения голосом спросил демон. — Живой! Прошел лабиринт и смог вернуться! Нет, этого не может быть! — почти закричал он. — Такого не было никогда испокон веков, чтобы люд прошел лабиринт. Ты обман, пришедший от реки! — Он стал отползать на четвереньках, повторяя наговор от заклятия обмана: — Нет тебя, ты только сон, отойди и путь очисти, разум мой освободи, снова в но́чи пропади.

Прокс уселся на пенек и, смеясь, спросил:

— Что, не пропадаю, старый хрыч? Ты с верою читай свой наговор, может, тогда поможет.

Старый работорговец замолчал, достал из-за пазухи кисет, высыпал на ладонь порошок и подбросил в воздух. От пылинок, попавших в нос, чихнул несколько раз и снова удивленно посмотрел на люда. Тот не пропал, а сидел и скалился как ни в чем не бывало.

Старик поднялся и очень недовольно сказал, подходя к человеку:

— Все в мире переменилось, встало с ног на голову, нет больше порядка, и свидетельство тому ты, люд. Люд, ставший скравом. Видать, скоро конец света наступит, — вздохнул он и уселся на свое прежнее место. — За что нам эти беды послал Создатель? — покачал он головой.

— За проступки ваши богомерзкие, — продолжая смеяться, ответил Алеш.

— Ты зачем пожаловал? — Работорговец недовольно посмотрел на Прокса.

— Тебя позлить, старый. Надеялся, что ты сдохнешь от злости, когда меня увидишь.

— Не дождешься! — огрызнулся дед и потряс истончившимися рогами. — Я еще тебя переживу!

— Переживешь, — согласился Алеш, — если от костяного лорда избавитесь. А так скоро друг друга жрать начнете.

— А ты вот возьми и помоги нам. Ты же скрав теперь.

— Скрав не значит, что дурак, старый пень. Я готов помочь за три сердца каменного элементаля.

— За одно, — тут же вступил в торг демон.

Прокс поднялся и, ни слова не говоря, развернулся, чтобы уйти. Старик схватил его за руку.

— Стой, ты куда? Мы согласны на три сердца.

— Четыре, — ответил Прокс и посмотрел сверху вниз на демона, морда которого выражала крайнее удивление.

— Почему четыре? Было же три, — спросил Жармых.

— Потому, что ты тратишь мое время, а оно стоит дополнительно одно сердце.

— Хорошо-хорошо, — замахал руками дед. — Пусть будет четыре.

— Неси сердца, и я пойду, — сказал Алеш и в ожидании уставился на Жармыха.

— Как, сразу сейчас? Может, после того как ты выполнишь заказ? — Демон посмотрел просительно на люда, и в его плутовских глазах проявилось недоверие. Кто его знает, этого золотого, возьмет плату и поминай как звали.

— Можно и после выполнения работы, — охотно согласился люд, и Жармых облегченно вздохнул. — Но это будет стоить пять сердец.

У старого работорговца перехватило дыхание.

— Нет-нет, я не буду тебя заставлять ждать и приходить за платой… Забирай сейчас.

Он, словно молодой, вскочил, бросился бегом в дом, опасаясь, что, пока он будет идти, плата возрастет. Кто их знает, этих золотых скравов. Кроме того, нашепчет своим братьям, как ему не поверили, и те перестанут с ним торговать. Курама с этими сердцами. Рабы еще натаскают. Была бы дорога свободной. Он вынес четыре сердца в корзине и протянул скраву.

— Вот, бери плату за работу.

За рекой ощущение чужого присутствия навалилось с новой силой, теперь чувствовалась злоба, разлитая в воздухе. Алеш остановился, оперся локтями на перила моста и выкинул из головы всякие мысли. С каждым разом делать это ему становилось легче. Сознание само настроилось на его желание, и он почувствовал, с какой стороны шли эманации злобы, затем проявился образ существа в запахнутом черном плаще с капюшоном, накинутом на голову, и это существо стояло у подножия крутого склона. Алеш не вертел головой, не смотрел по сторонам, но знал: костяной лорд там и он наблюдает. Странно, что он не пытался атаковать ментально или нападать. Наоборот, он стоял метрах в десяти и жался к каменному склону. Алеш почувствовал запах гнили и страха. Медленно повернулся лицом к твари, и та, не выдержав, бросилась на него.

Перед прибытием в преддверие, Алеш переоделся в доспехи, они имели свойство действовать и в этой аномальной зоне, видимо, древний специалист, делавший их, учитывал особые факторы этого анклава и смог решить главную проблему с магией здесь. А может, это свойство самих заклинаний. Прокс недолго думая активировал "истинный свет", и фигуру в плаще охватило пламя. Лорд взвыл, заметался, и буквально через пару секунд на земле остался лежать только черный плащ. Прокс подошел и ногой пошевелил то, что осталось от необычного существа. Под невесомым плащом, сотканным из паучьей нити — ответ, из чего был сделан плащ, пришел из сознания, — лежала груда маленьких тонких костей, словно развалился скелет ребенка. Только череп был странным, вытянутым, как у животного.

Через день Прокс ушел из преддверия с шестью сердцами, разными амулетами и с сотней алмазов. В его мешке появилось дополнительно почти пять сотен золотых монет. Из портала он вышел у ворот гильдии и, провожаемый удивленным взглядом часового, который вежливо поздоровался с ним, прошел внутрь.

Ему навстречу вышли два алых скрава и с легким поклоном, указывающим на его неоспоримый авторитет, поздоровались.

— Чем-то можем помочь, брат? — спросил один из них.

— Да, я хочу нанять бойцов гильдии.

Алый не смог скрыть удивления и на несколько мгновений замешкался.

— Пройдем, брат, к магистру, — предложил второй. — Там все обговорим.

Они прошли в башню, и на втором этаже их ждал тот самый улыбчивый демон, что первым встретил его в трактире. Теперь он был главой гильдии, ее магистром. Это Алеш понял по тому, что на его груди висела цепь и знак магистра.

— Рад видеть тебя, брат, — улыбаясь, громко сказал он и показал рукой на открытую дверь своего кабинета. Делано радушно пригласил: — Проходи.

Алеш чувствовал его напряжение, возникшее при его появлении, и, чтобы отмести всякие домыслы, при входе в кабинет сообщил:

— Я хочу нанять бойцов, и только.

— Заходи, золотой, у меня и поговорим, — пропуская Алеша вперед, уже успокоившись и даже довольно, ответил скрав. — Значит, тебе нужно захватить троих хуманов на нижнем слое, — повторил магистр слова Алеша, когда они вошли в кабинет и сели. — Люд опасный, могут оказать сопротивление. Ты не хочешь, чтобы это похищение связали с тобой. Ну что же, мы возьмемся за эту работу, брат. С тебя половина цены — двести тысяч золотых или пять камней скравов. Работать будем, пока не поймаем твоих людей и не доставим их тебе в развалины. У тебя есть эти средства? — Он посмотрел на Прокса.

Алеш молча достал пять камней и выложил их на стол.

— Вот что значит золотой, — уважительно проговорил магистр, из воздуха, словно фокусник, вытащил свиток и подал Алешу. — Договор. Прочитай, все ли правильно.