Она резво развернулась лицом к опасности и стала так же пятиться обратно — потеряв возможность ориентироваться, она полезла задом туда, откуда только что приползла. Мыслей не было в ее голове, страх вытеснил всё. Так, двигаясь опять задом, она доползла до сапог, и тут опять случилось то, чего она испугалась на выходе, — чьи-то руки ухватили ее за бедра, затем быстрыми рывками ощупали ягодицы, туго обтянутые кожаными штанами, и попытались ее удержать. Сквозь страх и ужас темноты нескончаемого, длинного, запутанного лабиринта, в котором она очутилась неведомым образом, одна мысль смогла пробиться в ее сознание: ЕЕ ХОТЯТ ЛИШИТЬ ДЕВИЧЬЕЙ ЧЕСТИ!

Больше всего на свете она боялась ее потерять, памятуя об условиях, перечисленных человеком. Она яростно лягнула насильника, и после повторного сдавленного крика руки, хватающие ее, разжались.

Не останавливаясь, девушка поползла вперед, стараясь оказаться подальше от ужасных рук, окруживших ее со всех сторон. Ганга, больно ударяясь коленями и выбивая дробь зубами, удирала, как ей казалось, из ставшей бесконечной повозки жениха, куда она так неосмотрительно забралась. Она заметила впереди просвет и поспешила к нему. Но ей преградил путь еле различимый на фоне виднеющегося спасительного кусочка света чей-то силуэт. Он поднял голову, и Ганга увидела, что вместо волос у него костяные гвозди, а из глаз на нее смотрели змеи.

— Ты кто? — спросил силуэт.

Больше выносить того, что происходило, она не могла. Взвизгнув как циркулярная пила, шаманка выхватила свой жезл и не думая запулила чем-то убойным в стоявший напротив ужас. Удар магии прошел сквозь него и врезался в следующего, появившегося в это самое время в проеме. Этот второй с воплем улетел, и опять наступила тьма.

— Ну все, с меня хватит! — прошипел кто-то, и силуэт исчез.

На какое-то время наступило затишье. Потом снаружи послышались шепотки.

— Эту тварь надо убить, — сказал кто-то.

— А как? Она атакует. Давай с двух сторон. Думаешь, получится?

— Не жнаю. Но попробовать штоит, — шепеляво, с кашлем ответил первый.

Орчанка сжалась, затравленно озираясь в темноте. На нее напали и хотели обесчестить, теперь после того, как не получилось, хотят убить.

Рассудок постепенно возвращался к ней, и она смогла немного собраться с мыслями. Судя по словам нападавших, ее хотят взять в клещи, с двух сторон. Ганга приготовилась дорого продать свою жизнь.

Когда две тени появились с разных сторон, она одного вынесла "воздушным кулаком", а на второго, голова которого появилась в прорехе парусины у ее ног, натравила духов и врезала со всей силы жезлом по голове. Оба нападавших — один с руганью и воплем, другой тихо и безмолвно — исчезли из видимости. Она одержала вторую победу и готовилась к дальнейшему сражению. Но все было тихо. Наконец она с горечью подумала, что, вероятно, орка и эльфара уже нет в живых, а этот гуляка где-то носится, отдавая долги. Оставив ее одну на растерзание чудовищам и врагам.

Я проснулся от шума и вопля, что произошло, не понимал. В повозке вместе со мной кто-то был, но сканер не показывал тревожные маркеры. Недолго думая я на всякий случай ментально излил немного страха, и он разлился по повозке. Присмотрелся.

От меня задом наперед по днищу повозки, на четвереньках убегала Ганга и вопила так, что могла бы разбудить мертвого.

Потом она остановилась и, еще громче вопя, направилась в мою сторону, но при этом как-то ухитрилась развернуться задом и так довольно быстро пятилась ко мне. Чтобы успокоить девушку и чтобы она не протаранила меня своей обтянутой штанами попой, я попытался осторожно схватить ее за бедра, стараясь остановить. Но она так ею виляла, что мои руки соскальзывали и только гладили ее. Неожиданно не переставшая орать, как будто ее резали, орчанка резко выбросила ногу назад и лягнула меня, как норовистая корова лягает неумелую доярку. Удар пришелся мне в правый глаз, и, не будь защиты Лиана, быть бы мне одноглазым.

Всякое желание успокаивать разбушевавшуюся шаманку мигом исчезло, и, держась за подбитый глаз, я махнул рукой. До меня дошло, что это я испугал будущую невесту и что тут теперь мне отдохнуть не удастся.

— Ну все, с меня хватит! — произнес я раздраженно и улетел на спутник.

Когда шаманка полезла в повозку, которой управлял Фома, Гради-ил только усмехнулся — скучает девка, да вида не показывает. Хорошую спутницу жизни отхватил глава их рода. Ему под стать. Он хотел расспросить орка про одежду лесных эльфаров, что не удалось сделать в прошлый раз, но вопрос застрял у него в горле. Так как в тот самый момент тишину ночи разорвал громкий, испуганный крик. Крик, переходящий в отчаянный вопль, ударил по ушам обоих мужчин и выбил из них способность четко мыслить, таким неожиданным он был и пропитан таким страхом, что они вскочили и суматошно заметались вокруг костра, тревожно оглядываясь. Эльфар наконец замер и через пару мгновений растерянно произнес:

— Никого из чужих нет, может, она укололась? — Он посмотрел на Фому. — Обо что-то.

Но вдруг из повозки раздался новый вопль ужаса, что пробрал обоих до мозга костей. Неожиданно к ним стал приходить страх, мужчины на несколько рисок впали в паралич, а потом орк, как более молодой и быстрый, рванулся к повозке, откинул полог и заглянул туда. Но что-либо разглядеть он не смог. Ему в лицо уперлось что-то мягкое, и он автоматически, движимый одними рефлексами, схватил это странное и мягкое. Но додумать, что это могло быть, орк не успел, ему прямо в лицо что-то прилетело, ударило, и он, ухнув, издав сдавленный крик, улетел в кусты. Подбежавший Гради-ил, как более опытный, не стал соваться в повозку. Кроме того, ему мешал безотчетный страх. Он помог подняться орку, по морде которого на всю левую сторону разливался огромный синяк.

— Что там? — спросил снежный эльфар, с тревогой поглядывая на крытую тентом и темнеющую в сумерках повозку человека.

— Не знаю, — смог вымолвить Фома, как только пришел в себя. — Что-то небольшое, размером с собаку, шустрое, мягкое и лягается.

— Может, шарныга забрался и напугал Гангу? — предположил эльфар, прислушиваясь к раздающемуся из повозки подвыванию какого-то хищника, пробирающему до дрожи.

— Нет, не шарныга. У шарныги копыт нет, — не согласился орк и ощупал опухшее лицо. — Левым глазом ничего не вижу, может, вытек?

В это время раздался новый крик, и разведчик, словно подхваченный порывом ветра, сорвавшись места, бросился к повозке. Он откинул в сторону тяжелое покрывало, занавешивающее вход, и увидел силуэт.

— Ты кто? — спросил незнакомец, и тотчас от него отделилась какая-то малоразличимая волна, она ударила по разведчику и унесла его за стоящего орка в те же помятые кусты, откуда он помогал выбраться Фоме.

Теперь уже орк помогал снежному эльфару. У того на бледном лице стал проявляться и наливаться синевой огромный синяк. Вся левая сторона опухала на глазах, Гради-ил пошарил языком во рту и выплюнул несколько зубов.

— Эту тварь надо убить, — проговорил разозленный разведчик.

— А как? Она атакует, — с сомнением ответил орк, он опасался подходить к повозке. Но, решив все-таки спасать соплеменницу, предложил: — Давай с двух сторон. — Потом с еще большим сомнением произнес: — Думаешь, получится?

Гради-ил, которому мешали говорить выбитые зубы и опухшая половина лица, с трудом ответил:

— Не жнаю. Но попробовать штоит.

Потом стали делить, кто пойдет с "центрального входа", по всему было видно, что это самое опасное направление атаки. Обоим не хотелось еще раз подставляться. В конце концов кинули на пальцах чет-нечет, и вход достался орку.

— Затихла, тварь, — еле слышно прошептал он, а Гради-ил с ужасом подумал, что они скажут про невесту человеку, когда он вернется? Эта тварь, скорее всего, ее убила и сейчас сидит и жрет. Он прислушался, но из повозки не доносилось ни звука.

Они разделились и одновременно подкрались к повозке с разных сторон. Первым улетел Фома и затих. Гради-ил, разрезав парусину, просунул голову и тут же получил сильнейший удар. Падая и теряя сознание, он с горечью подумал: не уберегли.