Я вышел с портальной площади и осмотрелся. Здесь воистину было смешение народов и рас. Демоны, люди, дворфы, снежные эльфары, орки в такой же одежде, что и я. Двое из них сразу сменили направление и устремились ко мне.

— Смотри, Крымзар, хуман напялил нашу одежду и ходит не стесняясь, — обратился один орк к другому.

— Непорядок, Бырнгам, пошли проучим глупца и разденем его. Вот будет хохма, когда он голым побежит по улице.

И парочка зашагала к молодому приезжему новичку А то, что он был в городе впервые, было видно по тому, с каким любопытством крутил головой, рассматривая прохожих и улицы.

— Раздевайся! — потребовал один и оскалился, показывая большие клыки. Но дальше произошло то, чего они не ожидали.

Недолго думая я сразу врубил одному с правой в челюсть. Хороший хук получился, подумал я, когда увидел, что он упал на бок как столбик, опустив вдоль тела свои лапы. Второго я двинул ногой в брюхо, которое он отрастил на сытных харчах Брисвиля. Перешагнул безвольно лежащее тело и пошел своей дорогой, возмущенно размышляя о возникшей ситуации.

Тоже мне гопники нашлись, подивился я наглому разбою средь бела дня на улицах города. Они что, всех приезжих встречают таким образом?

Сканер выхватил тройку подозрительных личностей, идущих следом, отметив их оранжевым цветом. И это мирное сосуществование? Я только что вышел на улицы города, а меня тут же хотели раздеть орки, теперь преследуют какие-то демоны. Я попал в местный Гарлем?

Присматриваясь к другим жителям города, не заметил ничего особенного, чем бы они отличались от меня. Они шли себе спокойно, не тревожась и не подвергаясь нападениям. Это значит, только я привлекаю внимание? Тогда возникает вопрос — чем? Додумать эти мысли мне не довелось, дорогу преградили двое демонов и, нагло рассматривая меня, заявили:

— Хуман, разговор есть.

Я смотрел на новое препятствие, понимая, что дело во мне, все-таки я чем-то привлекаю местных бандитов.

— Друг с другом побеседуйте, мне некогда, — ответил я и двинулся прямо на них. Что-то этот город мне перестал нравиться.

— Мы можем этот вопрос решить по-другому, щенок, — стал угрожать демон и вытащил дубину из-под полы куртки.

— Ты что, дурень, хочешь меня остановить палкой? — спросил я и быстрым движением приблизился к демону. Вырвал палку и огрел ею наглеца между рогов.

Демон закатил глаза и рухнул, недолго думая я врезал по лбу второму, который стоял и хлопал глазами, не успевая реагировать. И когда упал второй, я, видя, что врагов рядом нет, выбросил дубинку.

Неожиданно рядом нарисовался большой пес, он умными глазами посмотрел на меня, склонив голову набок, уселся возле демонов и облизнулся. Пес был странным, огромным, больше метра в холке, с широкой грудью и большим лбом. Шея этого чудовища была покрыта роговыми чешуйками. К его странностям добавлялось то, что он был ментатом и от него исходили явственно различимые чувства. Ему было интересно, он хотел есть и примеривался к демонам, лежащим на земле. Ко мне он не испытывал враждебности. Небольшой интерес, и только.

Собак я любил с детства, и они отвечали мне тем же. Таскал домой щенков, прятал их под кроватью, а когда мать, ругаясь, их выкидывала, я в ящике под лестницей устраивал им жилище. Ни одна псина никогда меня не кусала и даже если начинала лаять, то как-то с большим недоумением — чего это я разгавкалась, и сразу переставала. Не выдержав, я достал из сумки копченое мясо и протянул псу.

— Демонов не ешь, они невкусные, — сопроводил я подачку предостережением.

Пес из рук не взял, но по его ментальному, очень яркому посылу я понял, что слопать хочет. Послав ему в ответ радость и доверие, я положил мясо на землю и пошел дальше. Через несколько рисок пес меня догнал и пошел рядом. От нечего делать я стал с ним разговаривать. Идти было еще далеко, а тут, не считая непонятных попыток пристать ко мне, хоть какое-то развлечение.

— Ты странный пес, дружище. У тебя вместо шерсти на шеи чешуйки. Сам страшный, а тебе позволяют ходить вот так просто по улицам.

Пес словно понял и посмотрел на меня взглядом, в котором я уловил отголосок мысли: "А кто мне запретит?" Все свои слова я сопровождал ментальным посылом своих чувств к нему: он мне нравится, он хороший и я хочу его угостить.

— Да и то верно, такому парню, как ты, лучше дорогу не переходить. И много вас тут таких?

Псина рыкнула, как будто показывая, что поняла мой вопрос, и тут же рядом оказалась еще пара собак поменьше, которые окунули меня в восторг от встречи со мной. Они радовались, что появился еще один большой, который их понимает, который их слышит, и они сообщат об этом хозяйке. Они тоже хотели, чтобы я их покормил.

— Вижу, Бобик, — дал я псу первую, какая пришла в голову, кличку, — у тебя есть еще друзья, но мяса у меня больше нет. Вот дойдем до постоялого двора, куплю вам барана.

Псы словно поняли, облизнулись и веселее затрусили рядом. Но дойти спокойно нам опять не дали. Подъехала повозка, и оттуда выскочило пяток неразумных, людьми их назвать было нельзя, тут был дворф, пара демонов, один почти человек с бронзовым оттенком кожи, или не совсем человек, и орк. Разумными я бы их тоже не назвал, раз решили напасть на меня, пытаясь победить числом. Хотя я уже показал свои возможности.

Смотрящий за портальной площадью полудемон увидел странного молодого хумана, озирающегося по сторонам. Он был в одежде орков и выглядел как совсем чужой в этом мире. Полудемон, который должен был выискивать всех подозрительных личностей, прибывших в Брисвиль, быстро направился к бригаде Жирдана. Он хотел предупредить, что прибыл, возможно, иномирец, уж больно странно и как-то нелепо, на его взгляд, юноша выглядел в одежде орков. Но когда тот молниеносно разделался с двумя огромными орками, грабящими новичков, смотрящий укрепился в своей догадке.

Посмотреть на приезжего отправился сам Жирдан, он не хотел больше попадать впросак, как это случилось с ним в прошлый раз, а на перехват он направил двоих. Пусть поговорят с парнем. Но тот разговаривать не стал, а отобрал дубину и оглушил ею его бойцов.

Будем захватывать гада, решил Жирдан.

Пятерка в полном составе решительно направились ко мне, но на середине пути они были остановлены рыком псов. Рык был предостерегающий, идущий из глубины их глоток, и тут же всю эту разномастную шайку окружили еще собаки, появившиеся из ниоткуда.

Пятерка замерла, боясь пошевелиться.

— Простите, рен, — сказал толстый демон, — мы обознались. — Он медленно положил на землю кошель и так же медленно, не сводя глаз с большого пса, выпрямился. — Передайте наши извинения Ведьме.

И все пятеро стали пятиться к повозке. Одна из собак подняла кошель и убежала.

— Передам, — кивнул я.

Меня опять принимали за кого-то другого. Так происходило со мной в этом мире часто. Я уже стал привыкать и получал от этого некоторые дивиденды.

В сопровождении псов я дошел до постоялого двора. "Большой кулак" был сложен из массивных камней, большой и основательный, как постоялый двор Руха. Я вошел в зал. Осмотрелся. Увидел стойку со странным, словно отлитым из бронзы человеком и направился к нему.

— Добрый день, уважаемый. Мне барана целиком, — сделал я необычный заказ.

Тот и бровью не повел.

— Есть целиком зажаренный поросенок. Устроит?

— Устроит, только тогда двух давайте.

Он кивнул:

— Три серебряка.

Я выложил на стол деньги и остался стоять. Вынесли поросят и поставили передо мной. Ах, какой аромат! Сам бы ел, но обещал собакам. Проглотив набежавшую слюну, решил опробовать порося и сам.

— Еще одного давай, — сделал я новый заказ.

— А справишься? — Невозмутимость бронзовокожего дала трещину.

Хмыкнув, показывая этим, что еще и не такое могу, я забрал двух поросят, лежащих на длинных деревянных подносах, и пошел к выходу. У дверей снаружи, пугая входящих и выходящих посетителей, полукругом сидела стая и ждала меня. Увидев поросят в моих руках, радостно завиляли хвостами, проецируя мне свои чувства — друг, друг. Путь через желудок ведет к сердцу не только мужчины, но и собаки. Улыбнувшись открывшейся мне истине, я оставил угощение вместе с деревянными блюдами, посмотрел, как вожак выбрал себе одного поросенка и стал есть, остальные стали рвать другого.