— Видел, — хмуро насупив брови, буркнул командир. — Из таких вот тихонь и получаются самые лютые начальники. Они никого потом не жалеют. Двигаем следом. У нас новый приказ.

Стая «волков», потеряв добычу, горестно взвыла и направилась за ушедшим караваном…

О берег пещеры с тихим шелестом плескалась покрытая ряской вода.

— Ты уверена, что выход под водой? — спросил Прокс, с сомнением рассматривая мутную с тухлым запашком воду.

— Да, выход замаскирован под водой, — кивнула Исидора. — Мне самой не хочется туда лезть.

Прокс постоял в глубокой задумчивости:

— Я вот чего не понимаю, Исидора. Если это вход, ну или выход из подземелья, то почему нет прохода во дворец?

— Почему нет? Есть, — ответила девушка.

— Тогда у меня назрел еще один вопрос, — разглядывая недовольным взглядом девушку, произнес Прокс. — Если есть проход во дворец, то почему мы не прошли сразу туда? Для чего нам выходить на поверхность далеко от дворца?

— Ты это у меня спрашиваешь? — в ответ изумилась Исидора. — Ты мужчина. Шел впереди. Я шла за тобой…

— Исидора, — перебил ее Прокс, — ты мне сказала, что одно ответвление подземелий идет в тупик, второе на выход…

— Я не так говорила, — теперь с обидой в голосе прервала его девушка. — Почему ты считаешь меня глупой? Я сказала, проход налево ведет в тупик, направо на выход. Ты же сказал, что пойдем направо, я подчинилась. Есть еще один проход вокруг пещеры кобольдов. Он ведет во дворец.

— Исидора! — воскликнул сильно пораженный логикой девушки Прокс. — Ты просто могла бы сказать, что есть еще один путь…

— Могла бы, но ты, Алеш, не стал слушать. Потребовал, чтобы я шла позади тебя в двух шагах и не приближалась. Я думала, ты знаешь, что делаешь… Я тебе доверилась… — на ее глазах навернулись слезинки. Прокс, получив отповедь, крякнул и вынужден был признать, что это его оплошность. Мог бы со своим опытом расспросить подробнее о подземелье. Он задумался.

— Ты знаешь, — прервав задумчивую паузу, произнес он. — Ты права. Я знаю, что делаю. Я спасаю нас и ваш мир. Но я не знаю, как его спасти. Может быть, в самом деле будет даже лучше выйти не во дворце, а вдали от него. Осмотримся, послушаем, что люди говорят. Купим одежду и подумаем, что первым делом сделать…

— Мы что, по городу будем ходить в этих шкурах?

— Нет. Одежду добудем.

— Как мы ее добудем?

— Отберем, — рассеянно ответил Прокс. Он снова погрузился в размышления. Ему нужен был приблизительный план действий. — Значит, так, — решил Алеш. — Мы выйдем из подземелья в ночь. Что тут рядом находится?

— Лес и разбойники.

— Ты уверена, что тут есть разбойники?

— Они всегда тут были, — ответила девушка.

— А что, их не ловили? — удивился Прокс.

— Почему не ловили? Ловили, — ответила Исидора. — Но они откупаются и снова разбойничают.

Брови Прокса полезли вверх.

— Все знают, что они откупаются, и никаких мер не принимают?

— Знают, — согласилась Исидора. — Только судьи ими подкуплены, а решение суда обязательно для исполнения. Кроме того, они платят владетелю леса.

— А кто владетель?

— Моя сестра.

— Получается замкнутый круг, — вслух подвел итог разговора Прокс. — Разбойники разбойничают на дорогах, ведущих в город. Чтобы они могли грабить, они платят местному владетелю. Если их ловят, они откупаются от суда и снова прячутся в лесу.

— Да, все так, Алеш.

— Я все больше поражаюсь, слушая тебя, Исидора, — проговорил Прокс, — и думаю, как тут можно жить?

— Мы привыкли, — спокойно ответила девушка. — А ты знаешь, сейчас день или ночь? — спросила она, меняя тему разговора.

— Я нырну и вылезу снаружи, — подумав, ответил Алеш. — Потом вернусь и расскажу тебе.

— Только не бросай меня, Алеш, — встревоженно отозвалась Исидора. — Я этого не вынесу.

— Не бойся. Я вернусь. — Он погладил девушку с большими печальными глазами по волосам и мягко повторил: — Не бойся.

Исидора прижала его руку к своим губам.

— С тобой, Алеш, я ничего не боюсь. Мне невыносима мысль о разлуке…

Прокс зашел в холодную воду, брезгливо скривился и, погрузившись по шею, нырнул. В мутной воде ничего не было видно, но он поплыл, как ему казалось, вперед. И вскоре над головой увидел светлое пятно. Оттолкнулся ногами, подгреб руками и вынырнул. Протер лицо рукой и повертел головой. Посмотрев направо, замер. Прямо на него с удивлением из-под густых белесых бровей смотрел мужик с удочкой в руках. Он сидел на бревнышке на берегу в метрах восьми от всплывшего Прокса и, разинув рот, молча на него пялился.

— Здорово ночевали? — поприветствовал он мужика.

— Не жалуюсь, — с небольшой паузой, отозвался тот. — А ты кто?

— Водяной, — тут же нашелся Прокс. Сказался опыт полевого агента. — Хозяин этого болота. — И не давая мужику опомниться продолжил: — Ты рыбу ловишь, а они мне жалуются. Вот пришел тебя наказать.

— Так я тут по первости, ваша милость. Тут Прошка, сорванец, промышлял…

— Не ври мне. Вы разбойнички, вам веры нет, — «закинул удочку» Прокс, — откупаться будешь?

— Буду, ваша милость, — мужик расслабился, и Прокс, глядя на него, понял, что эта процедура мужику хорошо знакома. — Что хотите? Серебро там или предметы какие? Цацки, рухлядь имеется.

— Не надо мне твово добра, — по-крестьянски ответил Прокс. Он хорошо знал: чтобы расположить к себе человека, надо говорить на понятном ему языке. — Скучно мне. В воде рыбы да русалки. Лучше новости расскажи, как людишки живут, о чем сплетничают.

— Ох ты ж волосатый еж. Русалки! — мужик сдвинул на затылок соломенную шляпу. — А люди брешут, что их нету.

— А хочешь, покажу? — Прокс хитро посмотрел на мужика.

— Русалку?

— Да, русалку. Токмо по пояс. Они не любят себя показывать, а если покажут свой хвост, то утащат тебя в воду, и будешь ты там утопленником.

— Утопленником? Нет, не надо мне ее хвост. А так, кому расскажу, не поверят, — проговорил ошарашенный мужик. — А когда ж покажете, ваша милость? Хоть одну головку.

— Да вот поговорю с тобой и позову ее. — Он подплыл к берегу и вылез.

Мелкому мужику высокий и крепкий Прокс в набедренной повязке показался богом. Он упал на колени и взмолился:

— Не убивайте, ваша милость.

— Не буду, рассказывай, повесели мою душу, человек.

— Ага, — попятился мужик и, не вставая с колен, стал говорить. — Значится, новости такие. Герцогиня наша, стало быть, вышла замуж за колдуна приезжего. Бывшего-то муженька отравила и схоронила. Но люди брешут, что она имеет в полюбовниках аж самого Радзивилла Властителя, а женка Радзивилла узнала об этом и хочет ее извести. Мол, наняла черных колдунов. Но я думаю, врут.

— Почему так думаешь? — спросил Прокс.

— Так Радзивилл поизвел всех черных магов. Они под запретом. Как же его жена может их нанять?

— Просто, — отозвался Прокс. — Они могли откупиться.

— Ох ты, дело-то какое?! Я и не подумал об этом. — Мужик всплеснул руками. — Вот оно как. Значит, не брешут люди-то. Еще на рынке шептали, скоро перемены будут. Мол, Неназываемый вернется. Да не один, а с воинством великим, и будет по земле мор.

— Брешут, — отмахнулся Прокс, — если бы так было, то я бы знал. Совсем недавно с Неназываемым общался. Он не говорил, что хочет вернуться.

У мужика отвисла челюсть, и он замер, как изваяние. Потом его начала бить дрожь.

— Не бойся, — приободрил его Прокс, — он из темноты не выходит. Что в городе творится? Много там вельмож да принцев?

— Принцев не видел, ваша милость, а богатеев наехало много. Через три дня праздник Великого плодородия.

— Что за праздник такой?

— Да чудной праздник. Народ пить будет да бабами меняться.

— Как это? Насовсем, что ли?

— Не-е, только на ночь. Потом мужья будут их пороть.

— Кого пороть?

— Как «кого»?! Баб. Прямо на площади, розгами. Чтоб, значит, не блудили.

— Что, и богатых тоже?

— Не-е, тех не порют. У них свой праздник, в замке. А что они там делают, нам неведомо.