7Стонут цикады, Но, бесчувственна к их мольбе, Трава засыхает. 8Я к воротам друга пришел. Как обнажилась тропа! 9В горных глубинах, Чудится, неразлучно с бурей Затерянное селенье. 10Для пришельца, чужого здесь, Как все мрачно и как пустынно! 11Но ты не сетуй, Одинокий, забвенный людьми! Словно это внове… 12Или не ведаешь ты, Что вечного нет на земле? 13Росинка упасть боится На цветок. Печалится он, Что век ее так недолог! 14Все, что осталось от солнца,— Задымленное сиянье. 15Словно бы вечер пришел? — Весенним туманом обмануты, Птицы спешат домой. 16Иду сквозь теснины гор. Здесь небо путь не укажет. 17Рассеялись тучи, А дождь все падает на рукава Дорожной одежды. 18Изголовье — охапка травы. Кажется даже луна убогой. 19Напрасно столько ночей До рассвета глаз не смыкал я… А осени скоро конец! 20Сновидения гонит прочь Ветер, треплющий ветви хаги. 21Очнусь, но где же они, Друзья из родного селенья? Все исчезли, как сон. 22Предо мной одинокая старость. На кого могу опереться? 23Пускай безыскусный стих Не всегда красотою блещет, В нем опору ищи! 24И оно тоже спутник твой, Это вечернее небо. Из поэзии XVII–XVIII вв Трехстишия (Хокку) Перевод Веры Марковой Басё [1814] Отцу, потерявшему сына Поник головой до земли,— Словно весь мир опрокинут вверх дном,— Придавленный снегом бамбук. Покидая родину Облачная гряда Легла меж друзьями… Простились Перелетные гуси навек. * * * «Осень уже пришла!» — Шепнул мне на ухо ветер, Подкравшись к подушке моей. * * * Майских дождей пора. Будто море светится огоньками — Фонари ночных сторожей. * * * Иней его укрыл, Стелет постель ему ветер… Брошенное дитя. * * * В небе такая луна, Словно дерево спилено под корень; Белеется свежий срез. * * * Желтый лист плывет. У какого берега, цикада, Вдруг проснешься ты? * * * Как разлилась река! Цапля бредет на коротких ножках По колено в воде. * * * Тихая лунная ночь… Слышно, как в глубине каштана Ядрышко гложет червяк. * * * На голой ветке Ворон сидит одиноко. Осенний вечер. * * * Во тьме безлунной ночи Лисица стелется по земле, Крадется к спелой дыне. * * * Кишат в морской траве Прозрачные мальки… Поймаешь — Весной собирают чайный лист Все листья сорвали сборщицы… Откуда им знать, что для чайных кустов Они — словно ветер осени! Печалюсь, глядя на луну; печалюсь, думая о своей судьбе; печалюсь о том, что я такой неумелый! Но никто не спросит меня: отчего ты печален? И мне, одинокому, становится еще грустнее вернуться Переводы Веры Марковой даны по книгам: Басё. Лирика. М., 1964; «Японские трехстишия». М., 1973. вернуться Поймаешь — растают без следа. — Мальки так прозрачны, что кажутся поэту льдинками: вот-вот растают… |
