* * * Потоки спокойно струятся С пологого ската Хамнюдэ [1242]. Сливаются дружно, не споря, И слева и справа вбирают ручьи. Им невдомек, что в долине Станут они широкой рекой. * * * Как высок хребет Кёкчиллён! [1243]Как далек, как невидим мир суеты. К тому же глохнут уши мои,— Хочу прочистить, но только теряю слух. Вот и не вижу, вот и не слышу Ни лжи, ни правды: они за горами царят. * * * На горе Куинсан [1244]я срубил сосну И ладью спасения создал, Чтобы всех заблудших в пути людей Отвезти на желанный берег; Но покинул ладью равнодушный кормчий Где-то в устье реки, на закате солнца. * * * Выше горы Куинбон [1245]ничего не найти. Вершина ее над всеми горами царит. Но хорошие стихи написать Не легче, чем вырасти вровень с этой горой, Ведь все стихи, что ты создал с упорным трудом, Разом рухнут в провал — из-за одной неудачи. Ким Санъён [1246] Перевод Анны Ахматовой * * * Слово лживое — любовь! Лжешь ты, говоря, что любишь! Говоришь, что снилась мне?! Это значит — лжешь ты вдвое. Не могу сомкнуть очей… Как же ты могла явиться? Хо Нансорхон [1247] Первые пять стихотворений в переводе В. Тихомирова, последнее — А. Жовтиса * * * Куст орхидей под окном взрос. Зелени запах нежен, густ. Западный ветер, первый мороз,— Грустя, увял под инеем куст. Пожухлые листья вихрь унес. Но чудится — пахнет еще листва. Гляну в окно — сердце болит. Плачу — намокли одежд рукава. Оплакиваю сына В прошлом году любимую Дочь схоронила. В этом году сына взяла могила. Плачу и плачу, — рядышком два холма,— Обе могилы слезами я оросила. Ветер в деревьях; блуждают вокруг огни. [1248]Бумажные деньги жгу на осеннем ветру. Чистым вином [1249]кроплю в вечерней тени. Быть может, встретил братец свою сестру — Не бродят ли ночью друг за другом они? Покуда во чреве — живо еще дитя. Быть может, умрет год или два спустя. Кровавые слезы лью, прерывается голос, Напеваю «Хуантайцы», [1250] безысходно грустя. * * * Красные шторки издалека видны — светильня красная на окне. Ночью проснулась — под шелковым одеялом рядом место пустует. На яшмовый ларчик иней пал, попугай прокричал в тишине. Крыльцо утонуло в листьях платана — ветер западный дует. Осеннее озеро — яшмовой зеленью тихо струится вода. Заросли лотоса — в лодке узорчатой сплавала я туда. Вернулась на берег — в милого бросила пригоршню лотосовых семян. Знак любовный люди заметили — полдня горю со стыда. Пейзаж на створках ширмы. Конец XVIII в. Вышивка на шелке. Корея. Муки возведения крепости 1Тысяча рук тысячей бьет вальков. Гул по земле идет — гром в небесах таков. Из сил последних крепость возводим. Стена высока — едва не касается облаков. 2Стену возводим — все выше, выше она. От орд разбойных [1252] нас охранить должна. Боюсь, коль скоро разбойников будет много, От них не спасет даже эта стена. Тоска на женской половине дома [1253] (Отрывок) …Зажигаю во мгле свечу. Комунго беру и играю. И струна комунго звучит В лад печали моей глубокой. Так в дождливую ночь бамбук У реки шелестит одиноко. Так кричит под луной журавль У могилы тысячелетней. Я играю — и жду, когда Голос твой у дверей раздастся. Но за пологом — никого, И никто меня не услышит! Изболелось сердце в тоске, Разорваться оно готово… О, когда б я могла уснуть, Чтоб во сне с тобой повстречаться! Но шуршит на ветру листва, И кричат непрестанно птицы — Как враги, ни ночью, ни днем Ни на миг не дадут забыться! За Серебряною Рекою. В день седьмой, в седьмую луну Суждена ей с любимым встреча. Ты же, верно, у той реки, Что в далеком краю бессмертных,— Потому ли весть не подашь? Никогда уже не вернешься?.. На дорогу молча смотрю, По которой милый уехал. На траву упала роса, И вечерние тучки скрылись. Средь бамбука в роще густой Закричала тоскливо птица. Говорят, на земле у нас Хватит горестей и печалей. Только той, что мучит меня, Не встречали люди ни разу… И сама не могу понять — Умерла я или жива я! вернуться Хамнюдэ(«Слияние потоков»). — Название не идентифицировано. вернуться Хребет Кёкчиллён(«Отделенный от мира»). — Название не идентифицировано. вернуться Гора Куинсан(«Девять наполнений»). — Название горы символизирует заслуги человека, которые растут благодаря его непрестанному труду. вернуться Гора Куинбон— другое название Куинсан. вернуться Ким Санъён(Сонвон; 1561–1637) — сановник, поэт, павший геройски во время второго маньчжурского нашествия. вернуться Хо Нансорхон. — См. вступ. статью. Сестра выдающегося корейского прозаика Хо Гюна; получила признание как самая талантливая из корейских поэтесс. Рано ушла из жизни. Посмертно был издан сборник ее стихов на корейском языке и на ханмуне (к сожалению, большинство произведений она сожгла перед безвременной кончиной). вернуться …блуждают вокруг огни. — То есть светлячки; согласно китайским и корейским поверьям, это души усопших бродят в ночи. вернуться Бумажные деньги, чистое вино. — Сжигание жертвенных бумажных денег, возлияние вина на могилу делалось с целью облегчить участь духа умершего, помочь ему. (Бумажные деньги сжег также Вольмён перед тем, как пропеть хянга «Молитва о покойной сестре».) вернуться «Хуантайцы». — Песня о печальной участи тыквы, росшей возле Желтой башни. В «Истории династии Тан» говорится о создании этой песни следующее: вдовствующая императрица Тянь-хоу (684–704), стараясь подольше удержаться на троне, казнила старшего сына и наследником престола назначила младшего — Чжан Хуая, который и сочинил эту песню, чтобы вызвать у матери чувство сожаления. Но Тянь-хоу приказала отправить Чжан Хуая в ссылку, где он и умер. вернуться «Собираю лотосы»— Это стихотворение на ханмуне построено на игре слов: иероглифы, означающие «лотос» и «связь», звучат одинаково (ён). вернуться От орд разбойных… — То есть от набегов чжурчжэней. вернуться «Тоска на женской половине дома»— Поэма-каса, приписываемая Хо Нансорхон, ранний образец «женских каса». вернуться Волопаси Ткачиха— персонажи популярной на Дальнем Востоке легенды, а также названия звезд в созвездии Водолея и Лиры. Небесная фея Ткачиха без согласия Небесного владыки вышла замуж за Волопаса. Небесный владыка в наказание разлучил супругов, расселив их по разным сторонам Серебряной Реки (Млечного Пути) и разрешив им встречаться только раз в году, в седьмую ночь седьмой луны, на мосту, который создают сороки, ухватив друг дружку клювом за хвост (более поздний вариант легенды, ср. сноска 851). |
