Костя с Мирой пока на время остались в мире Азарета. Мирослава укрепляла защиту домена высшего демона. Костя остался при ней.

Тагай, Медведев и Росси переместились со мной. В Горном решили, что они переночуют у нас дома, а наутро все вместе рванём в столицу. Тагай, насколько я знал, сейчас в свободное время занимался восстановлением храма Арахны. Ему не терпелось сделать его действующим, но там многое зависело не от него.

Мне же предстоял разговор с отцом и с братом. Уж кому как не им вставать во главе будущей Тохарской армии?

Я кратко ввёл обоих в курс дела, рассказал о беседе с Азаретом и с Саламандрой. Упомянул о том, какие вызовы нам, скорее всего, придётся принимать впоследствии. Одним словом, сделал так, чтобы оба представляли себе распределение сил.

— Насколько я помню раньше, — сказал отец глухим задумчивым голосом, словно ему что-то не нравилось, — ритуал братания и очищения огнём проходили лишь верховные правители Тохарской империи и их приближённые.

Он говорил немного рассеянно, переваривая всю информацию, которую получил от меня.

— Всё верно, — мне хотелось убедить его в том, что опасаться нечего, так как я думал, что именно это причина его отстранённости. — Но сейчас складывается немного другая ситуация. Дело в том, что род Азарета на данный момент находится у нас в долгу за поставленный нами муас. И они согласны укреплять собственной кровью Аденизов. По нашему договору с Азаретом я предлагаю вам обоим пройти соответствующий ритуал. Я не скажу, что он безболезненный, но зато в перспективе сможет поднять ваш уровень на один-два ранга. И владение магией у вас значительно улучшится.

— Да мы как-то и не рассчитывали, что нас по головке погладят, — хмыкнул Дмитрий, который, несмотря на то что был для меня старшим, теперь смотрел на меня снизу вверх. — Но подняться на пару рангов было бы неплохо.

— Разумеется, — кивнул я, прекрасно его понимая. — Ранг поднимется гарантированно, потому что все демоны гораздо более сильные маги, чем люди.

Отец всё это время жевал губу и явно раздумывал. Причём какой-то восторженности или согласия я в нём не видел. Затем он посмотрел на меня и принялся спокойно излагать собственную точку зрения:

— Во-первых, должен сказать, что как бы то ни было, я останусь с теми силами, которые мне дала природа и мать-земля. В любом случае, то время, когда мне следовало бунтовать и переворачивать мир, уже прошло. Не сказать, что оно ушло полностью, но я останусь на этих рубежах империи.

Он вздохнул, неловко улыбнулся и развёл руками.

— Я защищал Российскую империю от демонов всю свою жизнь. У меня здесь семья: жена, сын, дочь. Да, конечно, жить с Гориславой мы, скорее всего, будем на два города: тут, в Горном, и в Горячем Ключе. Сам понимаешь, наши девочки теперь от капищ никуда. Поэтому как ни крути, моё место рядом с ними, защищать и оберегать их. Ранг мне для этого повышать не нужно. Я, пожалуй, откажусь. Зато ты, Вить, всегда будешь знать, что у тебя прикрыты тылы. А моих скромных сил хватит, с учётом усиления муасом в Горячем Ключе, для того, чтобы оберегать целиком и полностью этот плацдарм, с которого начнёт возрождаться Тохарская империя. И куда ты всегда можешь вернуться, когда тебе понадобятся силы.

Я понимал, что это слегка завуалированный отказ. И мне почему-то стало немного грустно из-за этого. Но вместе с тем я понимал, что отец бесконечно прав, и уговаривать его сейчас изменить своё решение просто бессмысленно.

Дмитрий же во всё время нашего разговора переводил взгляд с меня на отца и обратно. Затем тоже подумал и высказал своё мнение:

— У меня точка зрения не такая, как у отца, но, возможно, отличается от того, что ты бы хотел от меня услышать, брат. Последний громкий раздор в империи, который был, когда объявились сразу два претендента на трон после смерти императрицы, мне не понравился совершенно. И я сначала даже хотел отказаться от твоего предложения, чтобы никто не мог использовать меня в своих политических играх и интригах на тему наследования в Тохарской империи.

Он усмехнулся и указал на меня.

— Вот есть один кандидат — суперсильный маг. Ты и тащи эту лямку, если тебе так хочется. А я реально далёк от политики, но при том твои слова о том, что придётся воевать пятьдесят, то есть семьдесят лет, лишь для того, чтобы отстоять собственную землю от тех же китайцев, произвели на меня впечатление. И я, как адекватный человек и заботливый брат, который невероятно любит своего младшего братишку, хоть тот и вымахал, словно жираф, и приобрёл слегка демоническую наружность! — понимаю, что моя помощь будет гораздо более весомой именно на поле боя. Поэтому да, я согласен пройти подобный ритуал для того, чтобы помогать тебе в твоих свершениях на поле боя и исключительно в военном аспекте.

— Что ж, я рад, — мне действительно было приятно, что брат решил встать со мной рядом, плечом к плечу.

— Но при этом, Витя, ты знаешь меня очень хорошо. Я ни разу не политик. Мне всегда это было противно. Я люблю военное дело. Я очень люблю битвы, они будоражат мою кровь. Больше чем битвы я люблю только женщин. Вот это моё, а политика — нет. Не моё. Я пройду этот ритуал, чтобы быть тебе в помощь в военном деле. Но если ты как-то рассчитываешь в дальнейшем пристроить меня к какой-то политической деятельности, то лучше не надо. Я этим заниматься не буду. Я тебе такого наворочу, что мало не покажется. Поэтому если я и пойду на подобное усиление, то только с одним условием: от политики я буду максимально далёк. Воевать? — Да. Но только не политика.

— Я вас обоих благодарю за то, что вы абсолютно честно высказались по поводу собственного мнения. И да, отец, я прекрасно понимаю твою позицию. Ты останешься защищать своих девочек, свою семью, раз уж мальчики сами могут за себя постоять. И да, защищать тылы всегда не менее важно. Как мы рассказывали той же Аде, что, по сути, женщины есть защита тылов воинов. А ты, отец, будешь прикрывать своих женщин. А тебе, Дим, спасибо огромное за такой искренний и честный подход.

Тут я хмыкнул и хлопнул своего брата по плечу, отчего тот слегка скривился.

— И если уж быть совсем честным, то да, мелькали у меня мысли, спустя энное количество лет задействовать тебя в правлении. Тут дело в том, что у Аденизов было принято в провинциях своими наместниками назначать представителей собственной крови. Я подумывал сделать что-то подобное и в отношении тебя. Но раз уж ты не хочешь, то заставлять я тебя, естественно, не буду. В любом случае, если вдруг когда-то твоё мнение изменится на эту тему, то, разумеется, место рядом со мной я тебе всегда найду.

Тут я внезапно даже для себя слегка поклонился ему.

— Я благодарен, что ты готов стать под знамёна возрождающейся Тохарской империи и идти вместе с нами защищать землю от демонов и от других возможных будущих врагов. Ведь, по сути, ещё полгода назад никто даже не думал о возрождении империи. Сейчас лично для меня это уже становится реальностью, к которой я иду постепенно и осторожно маленькими шажками.

— Да уж, маленькими шажками, — отец с братом переглянулись и дружно расхохотались.

— Мы до этого, — сказал отец, — и представить не могли, что ты пойдёшь в захваченный Агни ради ритуала. А теперь…

— Ну да, тогда это казалось самой настоящей аферой, — согласился я. — А теперь я собираюсь ехать в столицу Тохарской империи.

— Зачем? — не понял меня отец.

— Дело в том, что возрождение империи должно начаться не только с возрождения форпоста где-то на границе, но ещё и с обладания родовыми реликвиями. А часть из этих родовых реликвий находится в разрушенном храме Саламандры. Мне необходимо забрать наследие семьи.

— Вечно тебе не сидится на месте спокойно, ты словно пустынный ветер блуждаешь и ищешь своё пристанище, — сказал на это Дима. — Надеюсь, возрождённая Тохарская империя станет этим местом.

Я, признаться, не ожидал от брата, подобного символизма, но сравнение мне понравилось.

— И да, вам необходимо будет поменялись друг с другом сменами на Стене, чтобы на выходные Дима смог отправиться в Горячий Ключ, потому что туда прибудет Азарет и будет возможность провести ритуал.