— А что, — сглотнул Жердев, — так тоже можно?

— Ну, по крайней мере не запрещено, — хмыкнул я, понимая, что сегодня будет весело. — А ты-то чего отстаёшь?

— Да не, я… — смутился Костя. — Просто переживаю, чтобы Тагай чего не отчебучил.

На сцену вышел конферансье, поправил белоснежную бабочку и громко заявил:

— Уважаемые гости, сегодня для вас насыщенная программа! — со всех сторон раздались аплодисменты, и я наконец-то огляделся, рассматривая тех самых уважаемых гостей. — А именно. Турнир борьбы на руках! Победитель получит большой кубок и зарезервированный столик на ближайшие две недели.

— Ура! Даёшь чемпиона! — закричали ребята с задних рядов.

Да, действительно, знакомых лиц здесь хватало. Многих я встречал в академии, других видел в Коктау. Собственно, к любому мог подойти и поздороваться, представившись. Конечно, с нашего первого курса народу было мало, оно и понятно, не успели ещё приобщиться. А вот старшекурсников было предостаточно.

В подавляющем большинстве это, конечно, были ребята, но встречались и девушки, хотя эти вели себя либо скованно, либо так, словно каждый день тут отдыхают. Помещение заполняли шум разговоров и лёгкая музыка, оттеняющая их. Громкой она становилась лишь тогда, когда девушки танцевали на сцене.

Честно говоря, только теперь я смог расслабиться. Причём реально впервые с того момента, как умер. Да что там, на стене я тоже всё время был собран и сосредоточен. Так что можно сказать, расслабился впервые лет за пятнадцать.

Но, разумеется, не до конца. С учётом моей жизненной и смертной предыстории всегда приходилось ждать опасностей и всякого подвоха со стороны реальности.

— Также состоится алкогольный поединок, — продолжал тем временем конферансье. — Победитель будет навсегда увековечен в нашей галерее и получит бесконечный запас пенного также на ближайшие две недели!

— Отлично! — прокричал кто-то. — Я как раз подготовил печень!

А я улыбнулся. Меня лично алкоголь никогда особо не брал, потому что внутренний огонь выжигал его без остатка. Но ради хохмы можно и поучаствовать.

— Ещё спешу напомнить, что для уставших господ есть комнаты на втором этаже. А для особо уставших, — конферансье подмигнул залу, — есть возможность вечернего досуга.

— Вечернего досуга? — переспросил у меня Костя. — Это типа шашки, шахматы? — при этом весь вид его и голос говорил о полнейшей наивности парня.

— Игры там, конечно же, есть, — не скрывая улыбки, проговорил я. — Но, полагаю, не настолько интеллектуальные.

— Карты? — шёпотом спросил Жердев, доводя меня до хорошего такого уровня веселья.

К счастью, отвечать мне не пришлось, потому что за стол вернулся Тагай с испариной на лбу и, как мне показалось, лёгкой отметиной ладони на щеке.

— Ну как? — поинтересовался я. — Попался кто-нибудь на твои чары?

— С наскока — нет, — ответил тот, налил себе стопку и опрокинул, не закусывая. — Но это всё ерунда. Я просто поторопился. Сейчас дойду до кондиции свойского парня и возьму кого-нибудь на абордаж. Приметил, кстати, одну — фигурка закачаешься. Но почему-то кажется знакомой.

— Да не, ребят, — раздался голос из-за спины, я обернулся и увидел, что к Тагаю обращается парень с соседнего столика. — Без вариантов. Эти девчонки неприступные, как золотой запас империи. По крайней мере пока находятся на работе.

— Да я тебе клянусь, — жарко заверил его Тагай. — Сейчас одна из них сдастся! У меня будет чулок, а у вас — доказательства.

— Чёрт возьми, я, пожалуй, поучаствую в пари! — хмыкнул парень, лицо которого мне было смутно знакомо по академии, достал крупную купюру и положил её на стол. — Ставлю, что ты останешься ни с чем.

— О, — проговорил его товарищ, сидящий рядом, — я тоже, — и положил рядом ещё одну.

После этого подключился и соседний стол. А на лице Тагая возникла ехидная улыбка, и он, выпив ещё рюмку, снова ринулся за кулисы.

— Я бы на вашем месте не разбазаривал так деньги, — ухмыльнулся я, глядя на прирастающую стопку купюр.

Что ж, если другу повезёт и он добьётся своего, то сегодняшняя вечеринка будет даже оплачена не нами.

Тем временем веселье началось на полную. Снова вышла пятёрка девушек танцевать для разогрева публики. И я заметил, что все чулки были на данный момент на своём месте — на прекрасных и стройных ножках. Но в глубине сцены, за краем портьер маячил Тагай, который жестами показывал, что всё на мази.

Принесли горячее. После танца вышел конферансье и объявил начало борьбы на руках.

Всего вызвалось девять человек, но одного исключили по причине его нестояния на ногах. Он, конечно, пытался доказать, что на его физические показатели это никак не повлияет, но его всё-таки не пустили.

— В следующий раз придёшь в адекватном состоянии и обязательно выиграешь, — сказал ему конферансье. — А сегодня посиди, пожалуйста, за столом и последи за турниром со стороны.

Я совершенно определённо ожидал того, что парень, которому дали от ворот поворот, начнёт возмущаться, примется доказывать свою правоту, и был удивлён, когда этот человек в очень хорошем подпитии просто кивнул и направился за свой столик.

Итого осталось восемь человек, среди которых был и Костя. Сначала их распределили на пары более-менее подходящих друг другу по комплекции. Хотя, как по мне, Жердеву достался более крупный соперник. И всё же Костя уделал его под улюлюканье публики, практически не вспотев.

Таким образом осталось четыре человека. Их разбили по парам уже по иному принципу: победитель из первой пары встал против победителя из четвёртой, а из второй против одолевшего соперника в третьей.

Костя был как раз в третьей. Но перед вторым раундом снова вышли девочки. Выскочил Тагай, но без чулка, вылил в себя ещё рюмку и закусил нежнейшей рулькой, которая буквально разваливалась под вилкой.

А меня буквально захватило действие. Я не думал, что в кабаке, где народ только и делает, что пьёт, да глазеет на девиц, может быть так интересно. Возможно, сыграло роль то, что я смог настроиться на общую волну и позволил себя увлечь.

Против Кости на этот раз встал не слишком здоровый, но очень жилистый парень. Я видел его в академии, и совершенно точно он занимался какими-то единоборствами. С ним лучше было не шутить. Кстати, он руку своего соперника уложил вообще на раз.

И вот я посмотрел на то, как Жердев встаёт напротив него, и понял, что внутри буквально плещет адреналин. Я всей душой желал победы своему другу, хотя объективно понимал, что соперник у него слишком уж сильный.

Конферансье дал отмашку на начало состязания, и ребята вцепились в руку соперника, чтобы уложить её на мягкую подушку, лежащую в нужном месте на столе. В самый же первый момент противник Кости резко дёрнул его руку и почти сумел её уложить, использовав эффект неожиданности.

На что мой друг только приподнял одну бровь и уставился в глаза парню, стоящему напротив. Тот оскалился от напряжения, вены на его лбу вздулись, даже пот выступил. А Костя делал вид, что ему всё равно. С лёгкой улыбкой держал руку в паре-тройке сантиметров от подушки. А потом — и это было настолько невероятно, что у собравшихся вырвался возглас недоумения — медленно, но непреодолимо начал поднимать свою руку, возвращая её в вертикальное положение.

Его соперник чего только не предпринимал, но ничего не мог противопоставить Косте. Тот уже вернул руки в исходную позицию, а затем начал давить руку парня напротив к подушке. В какой-то момент ему надоела медлительность, и он уложил руку противника единым движением, вызвав самое натуральное ликование публики.

Естественно, его соперник остался недоволен. Но он всё-таки был спортсменом, поэтому поблагодарил Костю и пожал ему руку.

Оставался финал, в который вышел огромный мужик, несмотря на то, что он был курсантом нашей академии с последнего курса, но иначе я его не мог назвать. Он реально был огромным, с бицепсами чуть ли не вдвое превышающими мои, которые тоже выделялись на общем фоне.