- Да что вы, князюшко! – Алексей подобрался, - господь с этим куревом!

- Тогда продолжим, господа-товарищи, - нужно было ещё обсудить очень много вопросов, - Моисей Давидович, ты чего ёрзаешь, есть что ещё сказать?

- Да, Сир Торус, - глазки Мойши начали как-то странно бегать, - нам нужны деньги.

- Нахрена? – я был удивлён, хотя сказать, что я об этом не думал было бы неверно, - зачем тебе деньги в нашем тоталитарном коммунизме?

- Нам нужны деньги, как способ измерения вложенного труда, - Карл Маркс нашёлся, - народу становится больше, работ различных очень много, так что на одном бартере мы не протянем. Нужны деньги.

- Хорошо, Тан Рекс, найдите мне старшего немца, - думается мне, что у этих ариев голова по части механизмов работает получше нашего, - и Моисей Давидович, сколько денег нам нужно?

- Думаю, что нужно расценить работы, Сир Торус, - Мойша опять начал дёргаться, - и тогда прикинуть, сколько денег может понадобиться.

- Не знаю, как делается у правильных экономистов, но я думаю, что каждый человек должен зарабатывать в день столько, сколько будет хватать ему чтобы прокормить себя, свою жену и своих детей, а также окупить затраты на одежду и ремонт жилья. У вас готовы такие расчёты?

- Мы сегодня же приступим! Сир Торус, - я чувствовал, что Мойша скоро начнёт чесаться, - всё прикинем и посчитаем.

- Посчитайте, Моисей Давидович, - я решил немного расслабить счетовода, - а для простоты расчётов, предлагаю принять за основу платиновый рубль.

У Мойши глаза полезли на лоб, но возразить у него не было сил.

- Ниже будет золотая гривна, из расчёта десять гривен – один рубль, - я не отводил взгляда от счетовода, отчего тот начал потеть и чесаться, - и серебряная копейка, из расчёта десять копеек – одна гривна.

- Просто замечательно, Сир Ториус, - Мойша почти падал в обморок, но старался держать лицо, - думаю, что теперь мы сможем достаточно быстро всё посчитать!

- Я не закончил, Моисей Давидович, - под моим взглядом Мойша совсем скис, и казалось уменьшился в размерах, - думаю, что ещё введём палладиевый червонец из расчёта десять рублей – один червонец.

- Очень замечательно! Сир Ториус, а кто нам будет чеканить монеты? – вопрос Мойши на какое-то время повис в воздухе, - у нас ещё нет монетного двора.

- Правильно, монетного двора нет, - я откинулся на стуле, - но зато есть куча драгоценных металлов, и неограниченные возможности, а самое важное – желание.

В этот момент в помещение начали входить люди, из которых я узнал только Петра Ларсовича с большим кожаным свёртком, остальных мужиков я видел впервые, так как лиц после возрождения я не запомнил. Для такой компании стол был почти впритык, поэтому сейчас все ранее сидевшие за столом сдвинулись ближе ко мне, и теперь по одну сторону сидели Ромул и Алексей, а с другой Мойша с Карлой, причём Карла оказалась рядом со мной, что мне нравилось больше тесного соседства со старым евреем.

- Пётр Ларсович, тебя одного тут знаю, - я приветствовал норда, - поэтому проходи и усаживайся, а остальные представляемся о одному и после этого за стол.

- Сир Ториус, не побрезгуйте отведать даров озёрных, - Пётр протянул мне свёрток, я положил его на стол перед собой, - выловлена с помощью вашего подарка.

Петер Ларсович уселся за стол рядом с Алексеем, с которым коротко поздоровался. Я же развернул свёрток и внутри оказалось нежное филе лосося, судя по запаху – немного подкопчённое. Два свежайший и нежнейших куска, о которых я мог только мечтать все годы, проведённые в этом мире.

- Ну Петер, ну услужил! – я пожал руку удачливому рыболову, - Иона, похлопочи чтобы рыбку порезали и подали на стол, не с руки мне одному угощаться.

Ловкие руки моментально забрали рыбу со стола, я даже не понял откуда, и через несколько минут одна из ранее виденных мной девушек поставила на стол широкое золотое блюдо, на котором была аккуратно разложена нарезанная тонкими кусочками рыба, а также свежий хлеб и сливочное масло. Не знаю, какую комнату они приспособили под приготовление пищи, но на кухне никакой суеты не было в помине. Пока часть людей ещё стояло, никто не притронулся к угощению, хотя слюноотделение началось у всех.

- Прошу вас, уважаемые, начинайте! – я сделал приглашающий жест стоящим людям, - представляемся и рассаживаемся!

- Филип Ван дер Ваальс, потомственный фермер, разводил коров и выращивал овощи, состарился и умер в своём доме недалеко от Лейдена, - грузный мужчина сделал небольшой поклон, - здесь меня выбрали старшим на ферме туров.

Я показал на стул рядом со счетоводом.

- Раймонд Янсенс, фермер из Бельгии, занимался выращиванием ячменя и пшеницы, поехал с женой в город и оказался здесь, - Крепкий невысокий мужчина также отвесил поклон, - был выбран старшим на зерновой ферме, где выращивается полба и некоторые корнеплоды.

Он был усажен рядом с коллегой.

- Джон Вуд, занимался производством тканей в Эссексе, здесь стал старшим в ткацкой мастерской, - долговязый мужчина поклонился, - меня очень заинтересовало производство шёлка.

Людей я рассаживал далее по кругу.

- Джеймс Макалистер, мастер кожевенник с острова Скай, Шотландия, - невероятно крепкий мужчина в КИЛТЕ торжественно поклонился, - умер в кругу семьи, здесь был выбран главным кожевенником, возглавил изготовление кож и скорняжную мастерскую.

- Даже так, господин Макалистер, как же вы умудрились возглавить сразу две мастерские? – мужик явно не промах, - как вы успеваете?

- В мастерских работают неплохие ребята, - мастер говорил не таясь, и показывая, что ценит свой опыт, - но им не хватает опыта, моего опыта. Поэтому я консультировал обе мастерских, и в итоге стал страшим.

- Поздравляю, господин Макалистер, - я сделал приглашающий жест, - займите место за общим столом.

После выхода шотландца стоять остались двое, и один из них уже знакомый мне немец, поэтому я обратился к нему, тем более что для него у меня было задание:

- Уве Маркович, а ты тут представляешь мастерскую или по дополнительному приглашению? – этот немец мне нравился своим незаурядным умом, скорее всего был конструктором, - представься, как и все.

- Слушаюсь, Сир Ториус, - Уве отвечал с достоинством, что выдавала в нём если не аристократа, то очень образованного человека с большим управленческим опытом, - Уве Ланге, родом из Штутгарта, земля Баден-Вюртемберг. Умер в возрасте восьмидесяти шести лет, до самой смерти преподавал в университете Штутгарта на факультете машиностроения. Был избран старшим в ремесленной мастерской, совместно с кузнецами помогаю конструировать механизмы для ферм и мастерских.

- Уве, да вы просто неоценимая находка для нас, - я усадил его рядом с Ромулом, - у меня для по вашему профилю будет два задания, которые необходимо выполнить как можно скорее.

- Я рад быть полезным, Сир Ториус, - немец порывался встать, но я снова усадил его, - весь мой разум к вашим услугам!

- Хорошо, тогда не удем откладывать, - я посмотрел на последнего человека, стоявшего перед столом, - вот только выслушаем последнего уважаемого мастера.

- Фабрицио Моретти, родился в Палермо, на Сицилии, основал швейную фабрику в пригороде Болоньи, - итальянец говорил экспрессивно, жестикулировал, даже не понятно, как он мог сохранять спокойствие, пока ожидал своей очереди, - погиб во время пожара на фабрике, устроенного африканскими беженцами. Был избран старшим в швейной мастерской.

- Что ж, Фабрицио, тебе в некотором роде повезло, - я указал ему на место рядом с немцем, - ты в некотором роде практически на родине. И вполне возможно бывал в этих местах.

- Да, Сир Ториус, я сразу узнал Комо, - итальянец так же, как и немец попытался встать, но я и его остановил, - Вот только теперь оно дикое, и тут нет зданий, к которым мы все привыкли.

- Зато, Фабрицио, тут теперь есть мы, - я оглядел всех собравшихся, - и мы отстроим этот мир заново, и сделаем его лучше того, откуда пришли. Обязательно сделаем! Карла, запиши в протоколе, отныне всех старших на фермах и в мастерских именовать Мастер, необходимо также разработать знаки отличия для мастеров.