Размышляя и не забывая поглядывать по сторонам, я в быстром темпе прошёл несколько километров вдоль реки, стараясь не показываться на глаза возможным попутчикам и судам, которые не успели отплыть вместе со всеми, когда миньоны мелорна устроили бойню на причалах.
А потом мне повезло наткнуться на перевёрнутый челн, уткнувшийся носом в песчаную косу у моего берега. Рядом с ним не было никого, не увидел я и следов посторонних. Возможно, это одно из тех судёнышек, которые перевернулись от бомбардировки трупами или под весом набившихся пассажиров. По какой–то причине вернуться назад на борт никто не сумел, и челн свободно доплыл до этого места, где и остановился.
— Наконец–то, удача и мне улыбнулась, — пробормотал я под нос. — А то всё сам и сам. Надоело, блин.
Я аккуратно положил Аню на землю, оставил на её охране големов, скинул доспехи с поддоспешником и с одним мечом стал спускаться по обрыву к воде.
Челн был большой и широкий, но лёгкий и потому я без особого труда сумел перевернуть его килем вниз. Каркас его оказался собран из тонких реек. Поверх из полосок коры, сплетённых в виде циновки, крепилась сама обшивка. Причём, она была двойная, между внешним и внутренним слоем коры имелась тонкая прослойка из смолы, камеди или чего–то похожего. Склеенные вместе оба слоя не только не пропускали воду, но и стали прочнее. На вес же обмазка вряд ли сильно сказалась из–за малого количества. Семь лавочек играли роль распорок каркаса.
Эльфийские мастера, которые сумели сделать такое судно из самых элементарных вещей, достойны уважения и похвалы. Даже если в ходе работы использовали магию, всё равно молодцы.
Вёсел не было, к сожалению, и быстро сделать их не представлялось возможным. Пришлось срубать две тонкие жердины для шестов. Одну побольше, вторую покороче. Закончив с подготовкой к плаванию, я перенёс в челн девушку, устроил её поудобнее на своём поддоспешнике и укрыл плащом. После этого столкнул судёнышко в воду и забрался внутрь. Работая длинным шестом, я вывел челн на середину реки.
Всё, дальше нас будет нести течение. Куда оно нас с женой занесёт — только местные боги знают. А уж при моих с ними отношениях вряд ли я дождусь от них ответа.
Первое время я осторожничал, вертел головой по сторонам, стараясь рассмотреть возможных врагов на берегу. Ради этого даже отвёл челн от правого берега к левому, который был пологим и просматривался лучше. А то чёрт его знает, кто там сидит в зарослях на многометровом обрыве. Оттуда и челн виден лучше, и стрелять по гребцам в несколько раз удобнее.
Но вскоре усталость и окружающая тишина сделали своё дело, и я незаметно для самого себя крепко заснул, с трудом втиснувшись между лавочек или банок, не знаю правильного названия. Так вроде бы называются в морской терминологии места для гребцов в шлюпках, но здесь же река…
Проснулся от холода и ощущения чужого взгляда. Когда открыл глаза, то увидел напротив себя Аню, устроившуюся на соседней со мной лавочке. Плащ, которым я её ранее накрыл, был на мне, а сама девушка натянула на себя поддоспешник.
— Привет, — улыбнулась она мне. — Проснулся или ещё спишь, но уже с открытыми глазами?
— Уже не сплю. Тебе не холодно? Зачем плащ сняла?
— Я в этой телогрейке нормально себя чувствую, тепло, — явно покривила душой девушка. Было б ей тепло, как она сказала, то не появилась бы «гусиная» кожа на руках и ногах, хорошо заметная даже в сумерках, которые опустились на реку.
— Это не телогрейка, будто не знаешь, — хмыкнул я и осторожно, стараясь не раскачивать посудину, снял с себя плащ и укрыл им девушку, добавив. — Тебе нужнее, ты прямо вся ледяная.
— Вить, но я, правда, не замёрзла, — слабо запротестовала она, но быстро сдалась.
— Ты давно проснулась? — спросил я её, вернувшись на своё место.
— Полчаса назад, — пожала она плечами. — Может немногим больше. А что?
— Ничего странного или приметного не видела вокруг? Другие лодки? Поселения на берегу?
— Нет, — та отрицательно мотнула головой, даже не задумавшись ни на миг, — ничего такого. Одни деревья и кусты слева и справа на берегу. А за нами погоня? А как мы выбрались? Ты один был?
— Один, — кивнул я. — Сама–то, что помнишь про то, как оказалась в плену?
— Ничего. Но знаю точно, что это твоя Лина постаралась, — зло сверкнула глазами девушка. — Ух, попадись она мне в руки!..
— Да уж, если попадётся теперь, то вряд ли ты ей «ух» сделаешь, — криво усмехнулся я.
— Так, — Аня с интересом посмотрела на меня, — рассказывай. Всё рассказывай!
— Давай сначала к какому–нибудь берегу пристанем и разомнём ноги. Заодно костерок запалим, погреемся, может, что–то поймать получится в реке и пожарить, а то «кусать хотца», — последние слова я произнёс с карикатурным азиатским акцентом. — И потом поговорим. Мне, знаешь ли, тоже очень интересно узнать, что с тобой эльфы делали.
— Да ничего они не делали, — отмахнулась та, а потом вздохнула. — Но обещались.
Почти сразу же нашлось удобное место для ночлега на левом берегу. Здесь возле берега разросся камыш метров на двадцать и на протяжении пары километров. За его стеной темнели заросли деревьев похожих на ивы, с кронами, опускающимися до самой земли. Пользуясь остатками светового дня, мы с Аней успели затащить челн к берегу, кое–как замаскировать тропу в камыше (в темноте наши жалкие попытки маскировки вполне сойдут, чтобы укрыться от чужих взглядов), вытоптать бурьян под деревьями и обломать мешающиеся ветки и набрать сухого валежника. С последним больше всего было мороки, так как из–за близкой воды и тени, даваемой плотными кронами, сухих сучьев было мало. Зато было много сухого камыша, но он сгорал, как порох и был годен лишь для растопки.
Не было комаров и прочей кровососущей летающей и ползающей мерзости. Но вместе с ними не было и рыбы с… лягушками. Да–да, когда я понял, что рыболовом мне не стать, я решил поискать квакуш и соорудить пару блюд из французской кухни. Но — увы. Отправленные на охоту големы не нашли ни змей, ни каких–нибудь зверьков. В желудках у нас бурчало всё сильнее и, как оказалось, голод отлично активирует работу мозга. Я вспомнил, что корни камыша считаются съедобными. Причём, не просто съедобными, но ещё и вкусными. Как и корни рогоза, которого здесь не было, к сожалению. С ним было бы два варианта и выбрали бы мы тот, что вкуснее.
До темноты я успел надёргать две охапки длинных белесых корешков толщиной с палец. Потом пришлось ждать, пока прогорят сучья до золы и углей, после чего закопал в них дары природы. А во время ожидания мы с супругой поделились своими злоключениями у эльфов. Аня, как и я, ничего не помнила о моменте попадания в плен. Даже последние дни перед этим стёрлись из памяти, ведь я помнил на сутки больше, чем она. И в моих воспоминаниях мы с ней жили по обычному распорядку. Очнулась Аня уже в тесной камере без одежды и привязанная к крюку, вмурованному в потолок. Потом её навестила Лина, которая красочно описала то, что в скором времени ждёт девушку. Бывшая управляющая возжелала в скором времени одеть на мою жену чёрный рабский ошейник, после чего отдать остроухим садистам–извращенцам, чтобы те вволю над ней поизмывались и сломали. После этого Аню ждал рабский рынок в Ликаноне, причём, там сразу же узнали бы, что она жена того, кто виноват в разгроме армии королевства. Вряд ли после этого Аня долго бы прожила. Да и назвать это жизнью, значит, поглумиться. Про меня эльфийка сказала, что я уже покойник и умирал очень долго и плохо. Обещала принести попозже мою голову и ушла, оставив двух своих сородичей, в чьих глазах читалась похоть и желание унижать.
Аня пребывала в том же состоянии оцепенения, как и я. А после того, как услышала про мою смерть, то ушла в себя. Неизвестно, сколько так провисела бы, но чужие руки, принявшиеся лапать её между ног и за грудь, помогли прийти в себя. А ещё они же помогли вспомнить про магию. Свой первый удар холодом девушка нанесла на голых инстинктах, с затуманенным сознанием от душевной боли и ненависти к мучителям. Силы она не пожалела, так что миг спустя к её телу прикасались пальцы ледяных статуй. Дальше она действовала уже расчётливо: заморозила верёвку, на которой висела на крюку и сломала ту. Дальше так же поступила с дверью. В коридоре наткнулась на троих охранников. Девушка их заманила в свою камеру. После чего коллекция ледяных фигур пополнилась на три единицы.
