Стычка показала всё превосходство моих поделок (и солдат, конечно) над простыми воинами. Это всё равно, что выпустить несколько Т-90 против многократно превышающих их числом танков времён ПМВ, тех же Марк‑5 или даже немецких «Колоссаль». Те — огромные тихоходные монстры с бронёй на заклёпках и слабыми пушчонками — могли только гореть и взрываться.

Тут у меня мысли свернули совсем в другую плоскость. Вдруг вспомнилось, что немцами в обе мировые войны под самый конец были созданы самые огромные и сверхтяжёлые бронированные машины. В начале века это были два «Колоссаля» весом в сто пятьдесят тонн. А на исходе первой половины того же столетия германская промышленность создала пару «Маусов», которые были ещё тяжелее, каждый имел массу порядка сто восемьдесят тонн. В обоих случаях конструкции машин имели целый ряд инновационных для своего времени технологий. А ещё и тот, и другой не успели поучаствовать в войне. «Маус» хотя бы попал в музей в Кубинке, где на него можно не только посмотреть вживую, но и потрогать. А вот оба «Колоссаля» были уничтожены по требованию победителей и пункту о тяжелом вооружении и технике в Версальском договоре.

От посторонних мыслей меня отвлекло возвращение гвардейцев с пленником.

— Даже не вспотели! — довольно сообщил мне и окружающим Тесак. — Проще, чем у ребенка конфету отобрать… хотя. Если вспомнить моего мелкого племянника, то задача с конфетой даже сложнее…

— Тихо, пустомеля, — оборвал я его. — Ранения? Ушибы? Какие–то проблемы с големами в бою?

— Не, — тот помотал головой, — вообще ничего нет. Всё просто класс. Эх, вот бы нас таких человек двести было бы! Да мы тогда сами всех злых буратин ссанными тряпками разогнали бы.

— Король не позволит держать такой большой отряд, — неожиданно вмешался в разговор Ланг. — Лучше не думай о таком, граф. Это мой тебе совет.

— Мне не по силам даже десятую часть содержать, мессир, — ответил я ему, а следом подумал. — «А не засланный ли ты казачок, которому поручено вынюхивать и высматривать? А чтобы не шлёпнули втихую такого, то взяли и отправили архимага».

Тот пожал плечами и опять замолчал. Не вмешивался он и позже, когда начался допрос пленника. От последнего, правда, пользы было чуть больше, чем ничего. Из того, чего бы мы не знали, он не знал и сам. Простой солдат из лёгкой кавалерии, которую ликанонцы использовали в качестве дозорных разъездов. Его отряд забрался дальше всех из расчёта поживиться трофеями в какой–нибудь деревеньке или наткнуться на караван торговцев. Солдаты не пощадили бы даже своих купцов, если бы у тех не хватило сил дать им отпор. Не, ну а что, война же всё спишет. Увы, им не повезло встретиться со мной.

Пленного опять связали, надели на голову мешок и сунули в кузов к одной из «зушек». После этого продолжили движение.

Ещё на один разъезд ликанонцев натолкнулись через сорок минут. Он был меньше, всего одиннадцать всадников и доставил ещё меньше хлопот, чем предыдущий. Но не успели гвардейцы развернуть своих химер назад, как летающий голем засёк ещё один вражеский отряд поблизости. До него было километра полтора. Это буквально три минуты для моих элитных солдат.

Третий отряд насчитывал столько же всадников, как и второй. И погиб в полном составе столь же быстро, как и их товарищи ранее.

На этом дело не закончилось. На этот раз сразу с двух сторон вышли вражеские дозорные. Один отряд был большим — тридцать пять, а то и сорок человек. Второй уступал ему примерно вдвое. Но самое главное — в каждой группе имелось по одному магу. Последние легко опознавались по ярким дорогим плащам, которые носили только ликанонские обладатели Дара.

— Оттягивайтесь к нам, — приказал я гвардейцам. — Судя по всему, все эти группы отправлены за тем, чтобы узнать про источник смерти других разведчиков.

— Принято, — последовал ответ.

Не думаю, что ликанонцы увидели в моих солдатах что–то необычное. Гвардейцы носили сюрко и плащи, которые скрывали значительную часть их необычной брони, которая больше была похожа на космический скафандр с элементами средневековых доспехов. То же самое было и у их химер: попоны и накидки закрывали почти всё тело скакунов. А бронированными мордами лошадей, нагрудниками на них и сегментированной защитой конской шеи местных было не удивить. Тут у рыцарей их дистриэ и подобные им химеры подчас были закованы в броню от ушей до копыт. Так что, исходя из всего этого, я не ошибусь, если предположу, что враги перепутали моих солдат с обычной тяжёлой латной кавалерией. Даже не рыцарями, так как однотипные цвета сообщали о них, как о подчинённых рыцаря.

«Если так, то им же хуже», — усмехнулся я, наблюдая за тем, как враги приняли отступление Тесака с товарищами за трусливое бегство и решили «догнать и наказать». Не все, правда. От крупного отряда отделились двое всадников и поскакали назад, скорее всего, чтобы сообщить о нас основным силам. Вот только их действия шли в разрез с моими желаниями.

— Ату их, — совсем тихо, почти прошептал я. Впрочем, для того, кому предназначалась эта команда, звук был не особенно важен, ибо он «услышал» мои мысли. После этих слов из грузовика в воздух поднялся голем–вертолёт. В его лапах были зажаты несколько коротких дротиков с тяжёлыми трёхгранными наконечниками из закалённой стали и обработанные моей кровью. Он догнал посыльных раньше, чем до нас добрались гвардейцы со своими преследователями на хвосте, яростно настёгивающими лошадей. А дальше всё прошло, как на тренировках, которые не раз проводились дома перед выездом. Вертолёт разогнался и резко пошёл на снижение, а когда оказался в нужной точке, то выпустил несколько дротиков и тут же взмыл вверх. Ликанонцы явно услышали стрекот пропеллера и быстро закрутили головами по сторонам в поисках источника странного звука. А потом им в спины ударили дротики, разогнанные до высокой скорости. Защитных амулетов вражеские всадники не имели, потому были обречены. Первый солдат поймал два снаряда в спину. Ещё один дротик угодил в круп его лошади. Второму повезло чуть больше, он отделался лишь раной в бедре. Вот только спустя минуту голем повторил свою атаку, после которой ликанонец вывалился из седла с несколькими дротиками в спине и шее. После этого голем пошёл на снижение, чтобы добить, если необходимо, врагов и забрать боеприпасы, которые мне было жалко терять.

Пока воздушный юнит разбирался с посыльными, до нас добрались гвардейцы с преследователями. И ликанонских кавалеристов мы встретили так горячо, как только сумели. На их пути залегли два пулемётчика с ПКМами. А справа в удобной неглубокой балке примерно в двухстах метрах от предполагаемой линии движения гвардейцев и врагов, встал «камаз» с ЗСУ‑23–2.

— Ускоряйтесь, и смотрите не подавите наших, а то они почти прямо перед вами залегли, — Цезарь по рации передал команду гвардейцам. Едва только они пронеслись мимо пулемётчиков, как те открыли шквальную стрельбу по лёгким кавалеристам врага. Дистанция была метров сто, не больше, это был почти что кинжальный огонь. Через несколько секунд ликанонцам во фланг ударила зенитная спарка. Эффективность орудийной стрельбы заметно снизил тот факт, что враги растянулись цепочкой. Вот в толпе бы снаряды натворили дел… дел кровавых и страшных. Но и так вражеским всадникам пришлось несладко: снаряды рвали на куски людей и лошадей, а два пулемёта длинными очередями полосовали с бугорка. Маги погибли сразу, они были первоочередными целями. За ними местным богам отдали души те, кто носил богатое снаряжение и выглядел уверенно. А дальше стали умирать все остальные.

На то, чтобы уничтожить полсотни врагов у моих дружинников ушла минута, вряд ли больше.

— Это было быстро и, не побоюсь этого слова, страшно, — сказал Ланг, когда бойня закончилась.

— Вы просто не видели войн в моём мире, мессир. Вот там — страшно. С нами к вам попало лишь самое простое и лёгкое оружие… Эмм… вроде как простые луки в сравнении с зачарованными баллистами, — ответил я ему.

— Но вы можете его сделать? — он цепко посмотрел мне в глаза.