– Барона уничтожить или захватить? – уточнила Агбейла.

– Лучше захватить, но жить ему всё равно недолго останется, так что всё равно, – ответила ей ластавка.

– Тогда им займусь я. Тебе лучше идти к заложникам, с твоей силой ты сможешь уберечь их от случайной смерти и ран. Ну, а Санлис с Тироной разберутся со сторожевым постом. Там три или четыре бойца всего, они вдвоём легко справятся.

Руста посмотрела на меня, и согласилась с предложением африканки:

– Хорошо, я согласна с твоим планом.

Представляю, какая буря эмоций у неё сейчас в душе и чего ей стоили эти слова. Но Руста – умница, не стала обострять момент, пытаться взять меня под своё крылышко и весь бой отвлекаться на меня, а не врагов и заложников.

В итоге Руста направилась к каменным постройкам, где, как я и предположил, находилась тюрьма, Агбейла с одной своей подчиненной ушла в сторону дома морского барона, а её вторая наёмница ушла со мной. Нашей паре вменялось устранение караула на дороге в нескольких сотнях метрах от посёлка. Со слов пленниц там обычно сидят два или три бойца из рода, но когда в посёлок возвращается сам барон или значительная часть моряков, то пост дополнительно усиливают на одного человека. Так что, нам там должны противостоять сегодня четверо солдат. Насколько они опасны – это покажет время. Хотя морские пираты априори слабее на суше, не та у них подготовка. Везде хорошим специалистом не будешь.

«Впрочем, скоро узнаем, – подумал я, двигаясь в нескольких шагах за своей напарницей, – что и как».

Предбоевого мандража как такового не было. Я уже давно научился контролировать свой организм и брать от физиологии, так сказать, только полезное. Вот и сейчас не было ни трясучки в руках, ни подгибающихся коленей, ни нервной реакции на шум в джунглях. Зато чаще билось сердце, питая кислородом мышцы, обострился слух, ночное зрение, реакция. Полезные гормоны щедро вливались в кровь и разносились по всему телу, готовя то к будущему бою.

Вражеский пост расположился на возвышенности, с которой хорошо просматривался посёлок и бухта, а так же дорога примерно на километр, дальше она пряталась в горах и джунглях. Ни о каком нормальном блок-посту здесь и речи не шло, стоял всего лишь большой навес с двумя стенками из переплетенного ротанга и больших пальмовых листьев. Рядом был установлен железный шлагбаум, но судя по тому, как он зарос травой, использовали его в последний раз больше месяца назад.

Я с Тироной занял позицию в пятидесяти метрах от навеса, устроившись чуть ли не на дороге. Хотя, опасности быть замеченными было мало из-за отсутствующей луны и отсутствующему движению транспорта. Да и бойцы на посту были заняты чем-то другим, далёким от гарнизонной и караульной службы. Приложив к глазам небольшой бинокль, я увидел такое, от чего в душе поднялась буря ярости, и захотелось немедленно начать убивать.

Всего под навесом находилось пять человек, пять женщин. Трое имели тёмный цвет кожи, две являлись европейками, причём одна, самая крепкая и крупная из компании, отличалась насыщенным бронзовым загаром, сообщая, что уже давно живёт под местным жарким солнцем.

Две африканки сидели в плетёных креслах и были поглощены зрелищем, разворачивающимся перед их глазами, при этом одна из них спустила штаны на лодыжки и, бесстыдно раздвинув колени, мастурбировала себя ладонью. Вторая что-то смачно жевала и иногда сплевывала прямо себе под ноги тёмную слюну. Под навесом работал магнитофон из которого лилась ритмичная негромкая музыка, заглушающая речь подчиненных морского барона.

Что же насчёт процесса, который их так увлёк…

– Всем в канале, – я поднёс к губам рацию и тихо произнёс, – мы видим одну заложницу, она жива, её… избивают. Вмешаться?

– Ясно. Не сейчас, – почти тут же мне ответила Руста. – Жди, чтобы там с ней не случилось. Потом поможешь ей. Как понял?

– Понял, – скрипнув зубами от бессильной злости, произнёс я. – Конец связи.

Пользоваться радиостанцией я не боялся, так как звук шёл в микрофон, а сам я говорил шёпотом, который вряд ли враги могли расслышать даже в том случае, если бы им не мешала музыка и шум, который они создавали сами.

На полу под навесом лежали два тела, белое и чёрное. Последнее было сверху и совершало активные фрикции. Тело под ней принадлежало молодой светлокожей девушке с тёмно-русыми волосами, сейчас сбитыми в грязный колтун. Одежды на несчастной не было, если не считать обрывков на руках и ногах. Её руки были связаны и вытянуты вперёд, где их удерживала та самая единственная белокожая пиратка из караульной группы, сидевшая на корточках.

Насильница совершала глубокие и сильные движения тазом, словно, своим лобком плотно прижимаясь к голым ягодицам пленницы, которая каждый раз от этого вздрагивала всем телом. Иногда она громко вскрикивала от боли, что даже я это слышал. В такие моменты белая бандитка что-то ей выговаривала с глумливой усмешкой на губах.

От этого вида я непроизвольно схватился за автомат.

– Не стоит, рано ещё, – остановила меня напарница, надавив на оружие ладонью и опустив ствол того в землю. – Ещё нет сигнала.

В это время насильница задёргалась ещё быстрее, её обнажённые и блестящие от пота крепкие ягодицы сильно напряглись в очередной раз, когда вошла в пленницу, через пару секунд до моего слуха донёсся её громкий крик удовольствия. После оргазма она некоторое время лежала на девушке, подсунув под неё правую руку в районе груди и совершая ей какие-то действия. Наверное, играясь с чужой грудью.

Наконец, это надоело той, что мастурбировала, она что-то резко высказала своей товарке, после чего та встала с девушки. И только сейчас я увидел, чем же она насиловала ту. Между ног у неё торчал среднего размера розовый страпон, блестящий от смазки и с крупными выпуклостями по всей длине, что было хорошо различимо в бинокль. Страпон был безремнёвым и одна его часть, самая короткая, вставлялась во влагалище активной партнёрши (и чего только не узнаешь про быт слабой половины человечества, проживая на базе, где на несколько сотен женщин приходится около трёх десятков мужчин).

Вытащив из себя эту игрушку, она кинула её в пиратку на кресле, после чего натянула длинные камуфляжные шорты, до этого болтающиеся на лодыжках. Та отбросила чужой страпон в сторону и не меньше минуты орала на неё. Ссору закончила белокожая бандитка, которая поднялась на ноги с корточек и пока её товарки выясняли отношения на повышенных тонах, лично занялась пленницей.

Первым делом она звонко хлопнула ту по попе, сдавила одну ягодицу ладонью и начала её мять. Делала она это грубо, болезненно, отчего девушка начала громко стонать и попыталась перевернуться на спину. За это она получила удар кулаком в поясницу и после этого замерла, только царапала пальцами утоптанный пол под навесом.

Между тем женщина раздвинула половинки девичьей попы ладонями и что-то произнесла. И только сейчас обе спорщицы обратили внимание на её действия. Первая отреагировала на это громким смехом и неприличным жестом в сторону оппонентки, а та скорчила недовольную гримас, что-то произнесла и плюхнулась обратно в кресло, где продолжила прерванное занятие.

А тем временем новая мучительница пленницы смочила слюной свой указательный палец, после чего вставила его между ягодиц девушки, заставив её опять задёргаться от боли. Но сейчас на помощь своей коллеге пришла африканка, которую сменила в мерзком деле белая пиратка. Она опустилась на колени в голове пленницы и прижала к полу её руки. И всё это сопровождала ехидными замечаниями, судя по выражению лица и злорадным ухмылкам.

Через несколько секунд садистка плюнула между ягодиц несчастной и к первому пальцу присоединила второй, а чуть позже и третий, заставив свою жертву кричать от боли и извиваться на полу. Целую минуту грубые женские пальцы растягивали анальную дырочку молодой девушки, которой только недавно исполнилось двадцать лет (со слов Потапова, который описал и дал краткие данные на всех спутников, кто прилетел сюда с ним), заставляя ту страдать. А через минуту пиратка оставила её попу в покое, встала с пола и отошла в сторону, пропав с моих глаз, чем вызвала приглушенное ругательство Тироны. Но буквально тут же она вернулась назад. В её руке был большой белый страпон с ремешками. Встав над пленницей, которой африканка, что её держала, задрала голову, схватив за волосы, она стала раздеваться, при этом что-то произнося. Оставшись без одежды, демонстрируя накаченное тело с небольшой крепкой грудью, она на газах девушки прикрепила к своим бёдрам страпон, присела на корточки, и несколько раз им покачала, задевая её лицо. Поглумившись волю, онаперешла к ногам пленницы, опустилась на колени и стала водить концом фалоимитатора между ягодиц, на которых отчётливо виднелись белые незагорелые полоски кожи от узких трусиков.