Одновременно с криком она толкнула меня на пол, отбрасывая на пару метров в сторону, подальше от окна, напротив которого мы заняли столик. Я успел заметить, что Огонёк с Льдинкой синхронно опрокинулись назад, опрокидывая лёгкие пластиковые стулья, и откатились ко мне, как Кристина очень медленно стала заваливаться на бок с перекошенным лицом и светящимися глазами, выгибаясь в причудливой позе.

И потом окно разлетелось на сверкающие осколки, принеся с собой уличный шум и звуки выстрелов автоматов.

По столам и стульям в кафе прошлась свинцовая метла, круша тонкий пластик, срывая панели со стен и выбивая щепки из пола. Через несколько минут в помещение влетел огненный шар, который пронёсся через весь зал, вильнул и ударил в столик с детьми, которые застыли в шоке, не успев ничего понять.

Сильнейший взрыв разнёс остатки обстановки в крошево пластика, стекла и дерева. Голову сдавила боль, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.

- Кр… Кри… Кр… – захрипел я, поднялся с пола и, шатаясь, направился к месту, где осталась моя жена. Рядом появились две эхоры-охранницы, выглядящие так, что только в гроб укладывать, да и то обязательно в закрытый.

Одна из них схватила меня за плечо и увлекла в сторону стойки, которая выдержала и расстрел, и взрыв эрпэгэшной гранаты. Вторая стала расталкивать ногами мусор, чтобы найти Кристину, и при этом постоянно смотря в окно.

К телохранительнице присоединилась Сури, которая легко подхватила меня на руки и унесла за стойку, где сидела на корточках перепуганная до синевы на лице мороженщица.

Через минуту рядом положили Кристину, которая была без сознания и вся в крови. К счастью, она дышала.

- Прикройте, – кое-как сказал я, становясь на колени над раненой женой, – мне нужно минут десять. Из вас кто ранен?

- Не настолько тяжело, – произнесла Огонёк. Её слова я еле-еле услышал сквозь вату в ушах, которой, будто, по паре пакетов набили, не жалея.

У Кристины были три пулевых ранения в грудь, и пять осколочных во всём теле. На правой руке так и вовсе был перебит бицепс. Одна из пуль попала в лицо, пройдя навылет сквозь щёки и выбив три зуба. Повезло, что в тот момент она кричала и этим сберегла себе челюсть. Зато лицо всё было покрыто пятнами ожогов, которые на глазах наливались водянистыми пузырями. Из ушей у девушки текла кровь тонкими струйками.

С улицы вновь застучали автоматы, потом фыркнул дважды гранатомёт, но видимо, девушки прикрыли от гранат, которые точно бы размазали нас всех в этом помещении, а пули безобидно прощёлкали по стене и стойке, что была сделана из кирпича (это я понял, когда увидел внутреннюю стенку, которую поленились оштукатурить или закрыть панелями).

Никогда ещё так быстро и не жалея себя я не проводил сеанс лечения. Даже Алексу в той африканской деревушке лечил медленнее и относясь к себе бережнее.

Под ошалелым взглядом продавщицы из тела эхоры вылезали один за другим осколки и пули вместе со сгустками уже свернувшейся крови, размозжённых омертвевших тканей, мусор и кусочки одежды, вбитые в тело пулями.

Управился даже быстрее указанного времени, правда, почувствовал себя после этого полностью обессилевшим. Всё тело ломило и болело так, словно все ранения, ожоги, выбитые зубы – всё это перешло ко мне. Я даже машинально провёл языком по своим кусалкам, проверяя их наличие. Прогресс в целительстве у меня идёт семимильными шагами. Хочется рассчитывать, что старые раны скоро научусь убирать с той же скоростью, как и только что случившиеся. Но, блин, как же плохо мне при этом, кто бы знал!

Только прикрыл глаза, как меня окликнула пришедшая в себя Кристина:

- Сан?

- Всё нормально, устал просто.

- По тебе не скажешь, – покачала та головой, поднимаясь с пола. – …

- Говори громче, – попросил я, – оглушило взрывом.

- Сиди здесь и не высовывайся! – с этими словами эхора исчезла.

Вот только не прошло и пары минут, как неожиданно для меня и продавца из узкой щели между шкафами вышли две фигуры в чёрных матовых костюмах, похожих на полный комплект мотоциклетной защиты. Шлемы были глухими и соединены с жёстким воротником заподлицо. Каждый из незнакомцев в руках держал короткий пистолет-пулемёт с подствольным шнековым магазином. Ствол заканчивался толстой трубой ПББС, на планке «Пикатинни» висел небольшой коллиматорный прицел.

Первая же очередь перечеркнула грудь и живот продавщицы, вторая должна была прикончить меня, но тут в голову ближайшего ко мне стрелка прилетел кусок бетонной кладки с кусками арматуры. Удар впечатал противника в стену с полками, заставленной напитками, рамками, рекламными буклетами, стаканами и всякой разной мелочёвкой из стандартного набора для подобных заведений. Отлетев после этого на пол, он оказался совсем рядом со мной.

Хлоп!

… и ничего. Я не видел энергетики человека, хотя до этих моментов одежда мне никоим образом не мешала. Я положил ладонь на спину противнику, сосредоточился… и вновь неудача.

«Да он человек хоть?!».

Краем глаза успел увидеть, как во второго автоматчика ударили несколько кирпичей, бутылок и железных хромированных трубок. А потом рядом со стойкой оказалась Сури, которая в одной руке держала огромный «пустынный орёл», а в другой – тело чёрнокожего бойца в тяжёлом бронежилете, каске с пуленепробиваемым забралом, одетых поверх шорт и рубашке ярких пёстрых расцветок.

«Мотоциклист» успел выпустить всего одну очередь из своего оружия, да и та угодила в негра, которым прикрылась эхора. В свою очередь Сури дважды выстрелила из мощного пистолета, который едва шевельнулся в её руке. Две тяжёлые пули с двух метров не смогли пробить шлем, в который ударили пули, но всё равно противнику стало худо и его отбросило на стену, как недавно его товарища.

- Сури, по этому! – крикнул я.

Девушка поняла меня и выстрелила в шею противнику, у которого я так и не смог нащупать брешь в защите.

Во второй раз девушка попала в грудь, третья пуля прошла рядом с прижатым к телу локтём и – наконец-то – пробила броню на боку. Из раны плеснула кровь.

«Всё же, человек».

Вот в третью пробоину я взял и засунул палец, заставив раненого изогнуться от боли, а потом забиться в судорогах, когда я с легкостью порвал рудилиевую энергетику. Как оказалось, по мою душу пришёл эхор, и не слабый – третьего или даже четвёртого ранга.

Пока разбирался с первым, Сури добила магазин в пистолете по второму автоматчику, после чего упёрла колено тому между лопаток и, зацепив обеими ладонями под нижний край шлема, рванула вверх из-за всех сил. Дикий крик и треск лопнувших позвонков я услышал даже сквозь свою глухоту. А может, это просто сломалось что-то в бронекостюме, не знаю.

- Цел? – поинтересовалась Сури, поднимая с пола пистолет-пулемёты убитых.

- Ага. А вы?

- Все на ногах, это главное, – коротко ответила она, возясь с оружием. Спустя пару секунд на её лице отразилось разочарование, и она отбросила оружие в сторону. – Гадство, тут блокировка на владельца. Встать можешь, Сан?

Я попытался, и это мне удалось достаточно легко.

- Пошли, – девушка мотнула головой в сторону главного выхода. – Там выйдем, думаю, у чёрного хода, по которому эти странные типы прошли внутрь, нас станут ждать.

Возле окна, разбитого в самом начале нападения и сейчас развороченного то ли эхорой-силачкой (откуда-то взяла она тот кусок кладки с арматурой), то ли выстрелами из гранатомётов, притаились Огонёк и Кристина, у обеих в руках автоматы, видимо, трофейные. Под ногами у них лежали несколько тел негритянок в бронежилетах и касках. У двери стояла Льдинка, тоже вооружённая автоматическим оружием и единственная, кто догадалась прикрыться трофейным бронежилетом и тяжёлым шлемом с пуленепробиваемым забралом.

- Все в сборе? – выкрикнула Огонёк, когда я и Сури замерли у двери. – Тогда начинаю!

После этих слов с её левой руки слетело несколько огненных шаров ярко-оранжевого цвета и величиной с грейпфрут. Потом ещё и ещё.