— С чего бы я тебе стала верить?

— Вот теперь узнаю свою девочку, — засмеялся я. — Пришла в себя и сразу стала спорить. Я тебе логически докажу свои доводы. Красота — это сила. А ум — это умение применить свою силу. А так как у женщин нет границ желаемого, то они, имея и то и другое, разрушают все вокруг себя и остаются у разбитого корыта.

— У какого еще корыта?

— А вот у такого. На моей родине был поэт, его убили. Пушкин. Он хорошо описал эту ситуацию. Поэты, они видят глубже и нам показывают.

— Что за ситуация? — Шизу понесло. Все, что было для нее внове, она пыталась узнать до последней буквы.

— Стандартную ситуацию, которую мог видеть сам, он описал в сказке о рыбаке и рыбке.

— Рыбка была красивой женщиной… и умной.

— Нет, она была просто умной рыбкой и золотой.

— Расскажи.

— Только кратко. Она длинная и в стихах. Слушай…

Мы сидели отдыхали, наблюдая, как к нам ползли по песку две фигуры. Это Брык тащил свою возлюбленную, которая сидела у него на шее и что-то рассказывала, размахивая рукой.

— Интересно, — отвлекся я, — как они детей будут делать? Фабрику построят? Эти смогут.

— Что там со сказкой? — вернула меня к нашему разговору Шиза.

— Со сказкой? Вот слушай. Жили-были муж и жена. Жена сидела дома на шее у мужа, а муж был рыбаком, ловил рыбу и продавал.

— Сидела, как Мурана на Брыке? — перебила меня Шиза.

— Нет, это образное выражение.

— А, поняла, он о ней заботился.

— Ну можно и так сказать, — не стал спорить я. — Заботился. Однажды он поймал не простую рыбку, а золотую. А та заговорила человеческим языком…

— Рыбы не умеют разговаривать.

— Скажи это круле, — усмехнулся я и продолжил, так как понял, что Шиза задумалась и больше перебивать меня не будет: — Так вот, поймал он рыбку, а та и говорит: отпусти меня, рыбак, я выполню твое желание.

— Она что, магичка?

— Магичка.

— А почему она его не заколдовала? Смагичила бы и удрала.

— А без воды она магичить не могла, вот и стала договариваться.

— Тогда понятно.

— Старик не стал ее ни о чем просить, он понимал, что за все надо платить и его просьба когда-нибудь выйдет ему боком, и отпустил рыбку.

— Ну да, без воды какая от нее польза, — согласилась Шиза. — Никакой.

— Пришел рыбак домой и своей жене рассказал, что с ним произошло. А та как стала его пилить…

— Живого? Пилить? Ужас!

— Не в прямом смысле пилить. Она стала его ругать. У них было старое корыто, и оно прохудилось, вот она и ругала его за то, что он не попросил новое корыто. Рыбак сдался и пошел к морю звать рыбку. Та приплыла, узнала, что нужно рыбаку, и дала им корыто. Рыбак вернулся домой радостный, но не тут-то было, его жене этого показалось мало. Раз можно было получить корыто, почему он не попросил новый дом, и погнала его обратно…

— И в самом деле, — прервала меня Шиза. — Почему он не попросил новый дом, если можно было? Глупый он какой-то. А жена молодец, умная, сразу видно. Знает, что для семьи нужно. И что, получили дом?

Я не стал спорить. Раз послушался свою жену, значит, и в самом деле был глуп. Ему еще повезло, что тещи у него не было.

— Ну вот, он опять вернулся к морю, и рыбка дала им дом по его просьбе. Как увидела жена, что дом появился, так смекнула: раз дала дом, то можно было просить еще больше. И погнала мужа просить дворянства.

— И получила?

— Получила.

— Какая умница, вот умеет использовать возможности. Женщины, они такие.

— Не спорю. Умеют, — улыбнулся я и продолжил: — Но и этого ей показалось мало. Потребовала она, чтобы он упросил рыбку сделать ее королевой.

— И он упросил?

— Да. Упросил.

— Ух ты! Как у вас там бывает. Королевой из сервов. И что дальше? Рыбак стал королем?

— Нет, жена выгнала его.

— Может, круто она поступила, но она права, — вставила свои "три копейки" в оценку мужской половины Шиза. — У королевы муж не должен быть недотепой.

Я промолчал. Смысл спорить с феминисткой? Только время терять. И продолжил рассказ:

— Некоторое время она побыла королевой, но и этого ей показалось мало, позвала она мужа и потребовала, чтобы рыбка ее сделала морской владычицей, а рыбка ей должна была прислуживать и выполнять ее прихоти.

— И стала?

— Нет. Рыбка отобрала все, что дала, и остались они со старым корытом и старым домом. Вот так вот.

— И почему рыбак слушал ее? Он что, не понимал, что есть границы, которые переходить нельзя?

— Вот мы и подошли к главному, — поднял я указательный палец. Непроизвольно я произнес это вслух, и Генри выжидательно на меня посмотрел. Я улыбнулся ему. — Отдыхай, Генри, это я не тебе сказал.

К нам подошли Брык и Мурана.

— Андроид серии КУ 22456 — 8700 номер 201234, — отреагировала на мою реплику Мурана, — ты сам видишь, что этот главный для нашего существования опасен. Позволь, я убью его.

— Не позволю, он мой друг и командор. Сиди уже.

— Сижу.

Я вздохнул:

— И что с ней делать?

— Оставить здесь, — подсказал Генри.

— Его тоже надо убить. — Мурана ткнула пальцем в Генри.

— К ней спиной лучше не поворачиваться, — озвучил свои опасения мой помощник.

— Генри, не переживай, — отмахнулся я. — На корабле мы возьмем ее искин, отсканируем его программу и подработаем.

— Брык, ты глупец, — ровным голосом сообщила Мурана свое мнение. — Их точно нужно убить. Иначе они убьют нас.

— Не убьют. Помолчи просто.

— Не буду молчать.

— Не будешь? Тогда отгадай загадку. Зимой и летом одним цветом.

К моему удивлению, Мурана замолкла.

— Вот мы и подошли к главному, — повторил я. — Почему муж слушался свою жену.

— Почему? — переспросила Шиза. Ей было очень интересно узнать, почему же рыбак слушался свою такую умную, глупую жену.

— Потому, что она была красивой, Шиза. И он находился во власти ее красоты. Если бы у них был царем мудрый Соломон, рыбак бы слушал его наставления и знал, что красота суетна. Но он, к сожалению, был из другого народа и был падок, как все мы, на женские прелести. Мораль сей сказки такова: наличие у женщины одновременно красоты и ума до добра не доведет.

— Но она же мир не разрушила. Только свое семейное счастье.

— Это потому, что она была недостаточно умной, — парировал я. — Сработал закон равновесия. Это еще не плохой конец. Обычно, если умная женщина становится королевой, ей отрубают голову. Я знаю десять таких случаев. Анна Болейн, вторая жена Генриха Восьмого. Кэтрин Говард, пятая жена Генриха Восьмого. Джейн Грей, королева на девять дней. Мария Стюарт. Мария-Антуанетта, жена Людовика Шестнадцатого… э-э-э… это те, кого я помню. А у многих народов жен правителей после смерти этих правителей убивали и клали рядом с мужем.

— Какое варварство! Ну у тебя и планета! Луковицы, которые оживают, Деды Морозы с рогами, на которых они ходят со Снегурочками, золотые рыбки-магички… А главное, у вас убивают умных женщин, достигших высот власти. В каком ужасном мире ты жил, Виктор!

— Это потому, что они достигли высот власти, используя ум и красоту, детка, нарушая вселенское равновесие.

— Нет такого закона! Не ври.

— А ты докажи обратное, — усмехнулся я. Подождал и, не дождавшись ее ответа, проговорил: — Не можешь доказать свою позицию, не спорь.

Через час мы продолжили путь. К вечеру добрались до небольшого оазиса рядом с развалинами. На удивление, на нас никто не нападал. Мы расположились в разрушенном доме, он был более пригодным для ночевки, чем другие, и рядом было озерцо, окруженное колючим кустарником. Небольшое, но с пресной водой.

— Пить из него нельзя, — остановила меня Шиза, когда я к нему направился с намерением напиться.

— Что, сестрица Аленушка, козленочком стану? — поинтересовался я, но остановился в двух шагах от кустов.

— Оно отравлено. Там живет какое-то существо, выделяющее сонный яд.

Я подошел поближе, раздвинул кусты и покачал головой — весь берег озерца был усеян костями. Видимо, подводный хищник питался обильно. Твари пустыни приходили сюда, пили воду и засыпали, а чудо-юдо рыба-кит вылезала и жрала спящих. Удобно и безопасно.