Краем глаза Эрна определила еще одного наблюдателя. Этого маленького беспризорника она видела у цирюльни. Неторопливо допив цвар, девушка встала и вышла. Мальчишка слонялся неподалеку от трактира, делая вид, что кидает камни в голубей. Эрна охнула и захромала.

— Мальчик! Ты не мог бы мне помочь? — На ее глазах выступили слезы, она шла, сильно припадая на ногу.

— Что прикажете, рена? — с готовностью подбежал малец.

— Дай-ка я обопрусь на твое плечо, и ты проводишь меня до того двора. — Она показала рукой на темный проем арки.

Когда они дотащились да нужного места, Эрна, оглядевшись, крепко ухватила мальца за ухо и прошипела:

— А теперь рассказывай, паршивец, зачем ты за мной следишь.

— Тетя, я не слежу за вами! Я просто гуляю! — взвыл от боли паренек. Он был сильно напуган, но не сдавался. Когда попытки освободить ухо не удались, он выхватил остро заточенный нож и попытался им пырнуть Эрну.

— Хорошая попытка! — усмехнулась девушка и вырвала нож из его рук. — Ну раз ты просто гулял, то я заберу на память о нашем знакомстве твои уши. — Она приложила острое лезвие к уху, и маленький шпион, понимая, что другого выхода у него нет, стал рассказывать.

Я обедал в трактире Ганги. Теперь это был ее трактир, и она развернулась здесь во всю ширь своей души. Слуги ходили вышколенные. Изя, завидев ее, непрестанно кланялся. Два вышибалы, которых в охрану назначил Уж, сияли синяками под глазами, но преданно смотрели на орчанку. Управляющий казался тенью, мелькая тут и там. Везде чистота и благоухание свежих цветов. Ганга проводила время с Цинеей, дочерью идриша, которую выделила и опекала. Везде чувствовался хозяйский женский пригляд и неповторимый домашний уют.

Моя невеста наблюдала, как я уничтожаю мясо и тушеные овощи.

— Куда в тебя все это лезет? — удивилась она. — Ни один орк столько не съест за один раз.

Это она, конечно, преувеличила, где уж мне тягаться с их бездонными желудками. Но вкусно поесть я любил. С темы еды мы перешли на новости трактира, города и королевства.

— Когда уезжаешь в столицу? — спросила она.

— Завтра утром, — с полным ртом ответил я.

— Один? — Вопрос был задан сурово и с подтекстом.

— Нет, со служанкой. — Опять придется воспитывать строптивую деву степей.

— Я так и знала! Кого уже нашел?

— Мой вассал Эрна Кравон. — Я отложил в сторону вилку и нож.

— Убийца снежного эльфара, любовница лесного эльфара? Я, наверное, к тебе никогда не привыкну. Вернее, привыкну, но понять не смогу. — Она растерянно смотрела на меня.

— Чтобы понять другого, нужно знать, что знает этот другой, и думать так, как думает он. Меня не надо понимать и мерить общей меркой, просто люби и доверяй.

В зале раздался шум, Ганга перевела взгляд куда-то вглубь зала и поджала губы. Я обернулся. К нам стремительно приближалась Эрна в расстегнутой шубке. Лицо ее раскраснелось, волосы развевались от быстрого шага.

Эрна кинула быстрый взгляд на орчанку и слегка поклонилась.

— Добрый день, тана, доброго здравия, рены. Милорд, я по делу, — обратилась она ко мне.

— Садись, Эрна. Знакомься, это моя невеста Ганга тана Тох Рангор. Ганга, это мой вассал, слуга, разведчик и охрана рена Эрна Кравон, — представил я их друг другу. — Рассказывай, что случилось.

— Милорд, за мной сегодня следили снежные эльфары. Потом они хотели меня убить. Кроме того, за мной следил беспризорник по указанию какого-то Ужа.

— Уж — мой начальник разведки, — сказал я и с досадой подумал, что забыл дать ему указание больше не следить за Эрной. Вот балбес! Но признаваться в своем промахе не стал. — Если тебя хотели убить снежные эльфары, то почему ты еще жива?

— Потому что меня учили вы, милорд. Я ушла от слежки и хотела проследить за ними сама. Но где-то прокололась. Меня вычислили и заманили в ловушку. Я залезла на крышу, вон даже платье порвала и чулки. — Она показала разрыв сбоку на платье и порванные на коленях чулки.

Ганга тяжело задышала. Она поняла, откуда наряды Эрны. Я посмотрел на нее, и мой взгляд был холоднее жидкого азота. Она осталась сидеть с открытым ртом, промороженная до костей. Слова, что рвались из ее горла, застряли там, в глубине, холодными льдинками. Вокруг нас стало ощутимо холоднее. Ганга застучала зубами. Я понял, что немного перестарался с ментальным воздействием.

— Дальше что было? — обратился я к Эрне.

Та прокашлялась и продолжила рассказ:

— Лучника я убила, другого столкнула с крыши, он, хромая, ушел, а третий разбился, упав с крыши спиной назад, я его облила "вонючкой".

— Что-нибудь странное заметила?

— Странное? Да, было! Стрела у лучника была зеленой, — подумав, ответила Эрна. — И вот жетон одного убитого. — Она положила на стол жетон тайной стражи снежных эльфаров.

Я сидел в приемной ректора академии, ожидая, когда тот освободится. Мне нужно было сообщить ему, на мой взгляд, архиважную информацию. Это открытие я совершил в тот момент, когда Эрна выложила на стол жетон тайного стражника снежных эльфаров. Произошло это настолько неожиданно для меня, что, осмысливая то, что мне открылось, я на некоторое время завис. Это все равно что повернуть ключ в замке, открыть дверь в свою квартиру, оказаться в пещере Али-Бабы, полной сокровищ, или в чужой квартире и остолбенеть от неожиданности. Нечто подобное случилось и со мной. Разновременная мозаика событий выстроилась в стройную картину, разрозненные факты сложились в четкое понимание происходящего.

Кому рассказать то, что мне пришло в откровении? Снежным эльфарам? Я еще не совсем сошел с ума. А надо ли говорить кому-то вообще? Может, пусть все идет как идет? Нет, глупости, я слишком глубоко завяз в этих хитросплетениях и меня вряд ли оставят в покое. Наоборот, я только усложню себе жизнь. Единственные разумные, кто мог бы с пользой применить мою информацию, были ректор и Гронд. Они по уши погрузились в политику и могут стать моими временными союзниками. Поэтому я сидел в приемной ректора и терпеливо ждал, когда он освободится.

Луцис неприязненно поглядывал на меня, но я ему в ответ только вежливо улыбался.

Наконец дверь открылась, и из кабинета мессира Кронвальда вышли два расфуфыренных тана в сопровождении самого архимага. Он вежливо прощался, улыбался учтиво и поедал глазами меня. Взгляд его был удивленным и несколько напряженным. Я его понимал. Если уж я появился у него перед кабинетом, то спокойная жизнь, считай, закончилась. Это также читалось в его раздосадованном взгляде. Проводив гостей, он хмуро уставился на меня. Я вежливо встал и молча смотрел на всесильного архимага.

— Что еще? — Он первым не выдержал затянувшегося молчания.

— Надо поговорить, — тихо ответил я.

— Барон, вам что, не с кем пообщаться, если вы приходите к ректору и заявляете, что надо поговорить? Вам не кажется, что это уже слишком? — Он был раздражен и не скрывал этого. Для него я ходячая неприятность.

— Мне кажется, это важно, — кротко, не опуская глаз, со всем смирением ответил я.

Он тяжело вздохнул:

— Проходите.

В кабинете, усевшись напротив меня за свой стол, он раздраженно поправил стопку бумаг на столе и буркнул:

— Ну что там у вас?

Ожидая в приемной, я обдумывал, с чего начать, но так ничего и не решил — слишком невероятно звучало то, чем мне хотелось поделиться.

— Лучше пригласить мессира Гронда.

— Даже так! — Взгляд его помрачнел еще больше.

Гронд появился несколькими мгновениями позже и сразу уселся в свое кресло.

— Вот, барон пришел с нами пообщаться, — сообщил мессир причину вызова безопаснику академии. — Ну-с, мы вас слушаем, молодой человек.

— Сегодня было совершено нападение на моего вассала. Эрну Кравон пытались убить. И убить хотели снежные эльфары под личиной людей. Но это еще не все. Также несколько ранее меня тоже пытались убить снежные эльфары, маскируясь под людей. Более того, это были эльфары из тайной стражи.

Архимаг поедал меня глазами.