Связной мгновенно исчез. Алеш наблюдал, как войска без сутолоки шли на свои позиции, а две демоницы уверенно направлялись к ним.

— Посмотрим, что из этого выйдет, — прошептал Алеш.

Он не был уверен в успехе, так как не знал возможности "колпаков" против соблазнительниц, и поэтому на подстраховку отправил двух теней, вооруженных плазмобоями. Это оружие дольше других продолжало работать в агрессивной среде нижнего слоя. Он часто задумывался, как получается, что база контрабандистов так долго действует в условиях хаоса. Барьер держится. Тут могло быть только одно объяснение: кто-то очень могущественный поддерживает ее работоспособность и снимает негативное влияние хаоса. Но тогда как он сам выживает здесь? Это оставалось для него загадкой.

Суккубы миновали внешний периметр стен и углубились в город. Прошли по извилистым улицам, заваленным грудами камня. На первый взгляд это было хаотичное нагромождение. Но Алеш придал ему смысл, сделав препятствия, немного подправив и переместив в нужное место обломки. Он напряженно наблюдал в бинокль. Вот они исчезли за поворотом и должны были показаться из-за очередного завала. Ага, вот они вышли. Остановились, оглядываются… упали, как будто пораженные снарядом. Тут же из-под земли выскочили крысаны и потащили тела вниз.

— Ну вот, господа, суккубы обезврежены! — радостно произнес Прокс, ни к кому конкретно не обращаясь. Эта часть его плана удалась.

Через четверть часа колонны противника с четырех сторон потянулись в город. Он видел, как длинные гусеницы, состоящие из воинов, медленно вползли в городские ворота. Часть их них рассредоточилась за стенами, создавая кольцо оцепления. Прокс понял замысел командира противника — тот оставлял заслон на случай побега из города его жителей. Но большая часть спокойно входила в прямой коридор, специально приготовленный Проксом и заминированный на такой случай.

— Подрывникам огонь! — скомандовал он.

Связист вновь исчез, а Прокс стал смотреть на секундную стрелку своих механических часов. Все эти действия они отрабатывали сотни раз, и промашки быть не должно. Пятнадцать секунд — команда дошла до исполнителей. Четыре секунды — вставить взрыватели. Двадцать секунд — скрыться. Двадцать семь секунд прошло. Двадцать восемь. Двадцать девять. Сорок девять… и город почти одновременно стали сотрясать мощные взрывы. Дым и пыль медленно поднимались к небу, закрыв собой то, что творилось внизу.

Через минуту из разрушенных ворот начали выбегать и выползать демоны. Они были без оружия и стремглав, кто мог, уносили ноги. Другие старались отползти подальше от этого ужасного места. Проксу было очевидно, что они и их командиры не понимают, что произошло. И это только первая часть сражения. Но она осталась за ним.

Степь

В академии меня ждала новость. Нужно готовиться к поездке на награждение в столицу. Купить приличный костюм, неброский, но и не убогий, как сказал Гронд.

Вернуться к учебе после степной вольницы мне было трудно. Сидение за партой после всего, что со мной случилось, навевало тоску. Все, что говорили маги, я хорошо знал и немилосердно зевал, вызывая недовольство преподавателей. После нескольких безуспешных попыток наказать меня прилюдно и показательно, заставляя пересказать только что услышанный материал, от меня отстали. Я повторил слово в слово, с интонациями и вопросами, которые задавались лектором. Затем меня вызвали к ректору, и тот, грозно взглянув из-под густых бровей, отфутболил меня к Гронду.

— Вы из одной конторы, вот пусть он с тобой, бездельником, и разбирается…

Гронд предоставил меня самому себе, но только после двух бутылок белого вина, и отправил меня с глаз подальше готовиться к торжеству. Подходящая одежда у меня уже была благодаря мадам Версан и ждала своего часа в моей комнате в трактире Увидуса. Чтобы не слоняться без дела, я решил отправиться снова в степь. Все равно рано или поздно мне надо будет собирать свое воинство, так чего зря время терять. Сказано — сделано. Через несколько часов я стоял перед шатром Грыза. Лагерь значительно уменьшился, здесь осталось от силы двести воинов, а поначалу было несколько тысяч. Зато остались самые стойкие. И с ними я решил показать могущество Худжгарха.

Грыз злой как сто варгов, которым отрубили хвост, ввалился в шатер. Все шло кувырком, орки, которые с восторгом приняли веру в духа мщения, потихоньку исчезали из лагеря. Сидеть без дела могли только самые преданные — и они же самые старые и самые бесполезные, которые не желают отбивать свой зад в седле лорха. Он с раздражением отбросил на шкуры топор и поднял глаза. На него, улыбаясь во весь рот, смотрело воплощение Худжгарха. Мгновение он остолбенело взирал на человека. Потом протер глаза.

Человек не исчез. Палатку огласил оглушительный рев, и трудно было разобрать, чего в нем больше — радости или боевого безумия. И в тот же миг в шатер влетела охрана. Она увидела своего повелителя, и рев уже издавали три луженые глотки.

Орки радовались долго и бурно. Орали и пританцовывали на месте, как на сельской дискотеке пьяные молодые комбайнеры, только что вернувшиеся из армии и решившиеся оторваться за все два тяжелых года службы и дисциплины.

— Дела наши плохи, — пожаловался Грыз, когда воины угомонились и вернулись на свой пост. — Орки не могут сидеть долго на одном месте без дела. Многие ушли, и мы, как сила, скоро перестанем существовать. Остались одни старики и дети.

— Не беда, этого достаточно, чтобы вдохновить орков на подвиги. Скажу тебе по секрету — скоро у людей начнется война. Как только молодые псы разорят лес, есть большая вероятность, что империя нападет на Вангор. А мы пойдем грабить империю.

— В самом деле? — Грыз удивленно посмотрел на паренька, который выглядел неуместно в обстановке военного лагеря, но тем не менее являлся его предводителем. — К тому времени нас останется пара десятков, и мы даже границу не сможем пересечь, — скептически заметил орк.

— Я с тобой согласен, поэтому мы поступим таким образом. У нас есть время собрать под свои знамена как можно больше орков. Для этого мы пойдем священным походом на другие племена, запятнавшие себя связями с врагом. В конце концов, предупреждали же старики, что брат пойдет на брата, поэтому первой нашей жертвой станут сивучи.

Грыз загорелся было и набрал в грудь воздуха, чтобы сделать эту радостную весть достоянием всей округи, но так и не заорал, тихо спуская воздух из легких.

— Раньше надо было, теперь нас слишком мало. У них тысячи воинов, нас сомнут и уничтожат.

Я спорить не стал.

— Все это было бы верно, если бы с вами не было меня. Но я не просто человек, Грыз, я человек из пророчества. И у меня есть план.

Небольшое воинство пылило по степи. Слух о походе остатков воинства Худжгарха распространялся по бескрайним просторам со скоростью ветра. Часть воинов откололась, не веря в успех предприятия, другие, движимые желанием подраться, наоборот, присоединялись к воинству.

— Кто-нибудь понимает, что происходит? — Великий хан задумчиво попивал гайрат. — Почему именно сейчас свидетели, когда они ослабли и перестали быть силой, с которой можно считаться, пошли войной?

— Потому и пошли, что дальше ждать стало невозможно. Скоро их останется десяток, — засмеялся правая рука.

— Ты тоже так считаешь? — Хан посмотрел на верховного шамана. Его взгляд был спокоен, но в глубине глаз таилась тревога. Он чувствовал, что какие-то могучие силы привели в действие племена и противостояли друг другу. А своим ощущениям он привык доверять.

Старик сидел насупившись, как старый гриф.

— Молодой растущий бог решил показать силу старым. Он опережает их и пользуется этим. — Шаман помолчал, собираясь с мыслями. Ему самому было трудно поверить в то, что он сейчас скажет. — Так сказали духи предков. — Он снова помолчал и неохотно добавил: — Они будут помогать ему.

Хан согласно покивал:

— Я тоже так думаю. Быр, что говорят твои шпионы?