Все оторопело уставились на меня.

— Так ты взял в жены орчанку? — с изумлением проговорил толстяк. — Ну ты, студент, даешь! Как дело-то провернул? — Он подался вперед. — Ты знаешь, сколько за ней приданого дают?

— Нет. — Теперь изумлен был я. — За ней еще что-то дают?

Толстяк посмотрел на магистра.

— А вы, ваше святейшество, ему не рассказывали?

Тот поморщился.

— Я не священник, Шварцен, сколько раз тебе говорить, я маг. — Взглядом, в котором читался укор, посмотрел на меня. — Я ему не рассказывал, потому что не мог даже подумать, что он будет претендовать на орчанку, как будто ему человеческих женщин мало. Если что, с идришей познакомил бы, — он отвел взгляд, — знатной. У них тоже красавицы имеются. А он сиську лизнул и втюрился. Эх, молодость, молодость.

— Не втюрился. Меня обманули, — признался я. — Мне ее сначала отдавали в качестве выкупа, но я отказался брать. Ее хотели получить кровные враги из племени муйага, — стал рассказывать вкратце всю историю с самого начала. — Пришлось ее деду, верховному шаману, пообещать, что помогу шаманке. Кто же знал, что так обернется? Что за укоры с вашей стороны, мастер? Меня провели хан и шаман. Я думал, освобожу орчанку и отпущу, а она уходить не хочет. Вот что мне теперь делать?

— Не хочет! — пораженно повторил снабженец. — Вот это да! Что делать, студент? Как настоящий мужчина, ты должен жениться! — заржал он в полный голос.

Увидев, как сразу изменилось выражение моего лица, вместе с ним засмеялись остальные. Я глянул исподлобья волком на Фому, потом на эльфара, и те подавились смехом, заморгали.

— Мой лорд, — произнес разведчик, — вы справитесь, так же как справились с речным демоном.

— Точно, — согласился толстяк, — раскрутить за хвост и запулить в реку! — Он снова заржал, остальные не смогли сдержать улыбки.

— Да ну вас, — махнул я рукой на насмешников, — вам бы только поржать. — Встал и залез в свою повозку. В следующий момент я отрубился.

Проснулся я от того, что рядом с возом переругивались.

— Буди студента, эльфар, там к нему целая делегация приехала и орчанка злая. Шаманка, что обещала его убить. Пусть идет разбирается. Нам его проблемы не нужны.

Я вылез, потягиваясь, из воза. Светило солнышко, щебетали птички и дул легкий ветерок. День обещал быть хорошим.

— Что случилось, десятник? — обратился к варгу, что стоял злой и спорил с Гради-илом.

— Пошли, сам посмотришь, — отрезал он и развернулся. Не дожидаясь меня, широким шагом человека, привыкшего к походам, направился к выходу из лагеря, мне пришлось идти следом.

У перекрытого наемниками проезда стояла вереница повозок, и злая Ленея прожигала глазами охрану, уперев руки в боки.

— Вот они говорят, что приехали к тебе, — показав на повозки, сказал десятник. — Ты что-нибудь заказывал?

— Подожди, сейчас разберусь, — бросил я на ходу, направляясь к орчанке.

— Привет, Ленея. Что тут происходит? Зачем столько повозок? — Я обвел рукой новый табор, который заворачивал за угол дома и терялся из виду.

— Это мое приданое, — решительно заявила она. — Не думаешь же ты, что я босая и голая?

Я изумленно вскинул брови и снова оглядел длинную цепочку возов.

— А зачем тебе так много?

— Это не мне, это моему будущему мужу, прикажи, чтобы нас пропустили.

За моей спиной раздались несмелые смешки, и десятник произнес с громким смехом:

— Вы только поглядите! Студент всего два дня в посольстве, а уже двух жен нашел! Вот шельмец, и демона уломал, и орчанку!

Ленея сузила глаза и оскалила клыки.

— Что за жена, Тох Рангор?

— Ребята шутят, Ленея, — сказал я как можно спокойнее. — Просто приручил речного демона, чтобы она таскала со дна реки сокровища.

— Студент, я сундук нашла. Вытаскивать? — как-то вовремя прозвучал голос Крали.

Ленея широко распахнула глаза и приоткрыла рот в немом удивлении.

— Я задал тебе вопрос: зачем тут так много повозок? — снова спросил я.

Девушка изумленно на меня посмотрела.

— Меня одарил весь народ, дать за меня меньше — это оскорбление. И теперь я не Ленея. Я больше не являюсь небесной невестой, меня получил достойный. — Она стрельнула в мою сторону глазками.

— А кто же ты тогда?

В груди шевельнулось странное чувство, что все-таки меня надули и втюхали мне орчанку с какими-то далеко идущими целями. Пообщавшись поближе с местными стариками, что в Вангоре, что здесь, в степи, я стал параноидально подозрителен. Они не уходят на пенсию и плетут бесконечные интриги до конца своих дней. Такое вот развлечение вместо телевизора.

— Я Ганга! В будущем Ганга Тох Рангор тана Аббаи из рода Гремучих Змей, — гордо заявила шаманка и с вызовом посмотрела на меня.

Понимая, что спорить — только людей смешить, я молча кивнул. Пусть будет Ганга.

— Что за приданое? Шкуры лорхов и навоз? — Ничего другого мне в голову не пришло, орки богаты лорхами, а те — навозом. А что еще могло быть в повозках орков? Золотые слитки и самоцветные каменья? Как же, держи карман шире.

— Почти, — не смутилась девушка. — Мы будем проезжать?

— Не надо, обоз внутри не поместится. Размести его за городом, пойдет следом за посольством. Сама можешь проходить, у меня есть повозка. Там места хватит двоим.

— Пока ты не взял меня в жены, я с тобой спать в одной повозке не буду. — Новоиспеченная Ганга была настроена решительно, она залезла на облучок богато украшенной кибитки и крикнула остальным: — Поворачивай!

Я вздохнул с облегчением, на время она от меня отстала.

Через два дня с горем пополам посольство собралось и тронулось в путь. За это время я несколько раз искупался, отдохнул. Перестал переживать о том, что скажу Овору и Вироне. Свыкся с мыслью, что всякое доброе дело наказуемо, и постарался смириться. В воде меня нашла русалка, и вместе с подругами дергала меня за ноги, пытаясь снять с меня штаны (голым я больше не купался), я их хватал за хвост и носился по реке туда-сюда, как на катере. Орчанка не появлялась, и мне не надо было забивать голову, что делать с новоиспеченной Гангой.

Когда тронулись в путь, я лежал в повозке и бездельничал. Следом за посольством тянулась длинная вереница повозок с приданым. От скуки я вызвал демона из сумки поболтать, и он предложил поиграть в карты. Как игрок он был почти непревзойденным, сначала поддавался, вгоняя меня в азарт. Потом, извертевшись, предложил играть на что-то существенное. Причем во время игры старался внушить мне, какие люди подлые и только я отличаюсь от них благородством и статью. Что мне самое место у демонов, там любят таких фартовых и умных.

Я в ответ говорил ему про кодекс строителя коммунизма, что он должен измениться, что обманывать плохо и надо быть честным. Что он должен вернуться домой уже с другими взглядами и переделать там порядки. Устроить революцию и построить социализм. Скинуть гнет господ верховных демонов и расправить плечи. Назвал его революционером и пообещал, что его там обязательно убьют, но это будет благородная смерть за идеалы, его мученическая смерть не пройдет бесследно. Что я всегда буду помнить его. Я трепался просто от нечего делать, платил ему той же монетой, убеждая его сменить мировоззрение, и смеялся в душе над его потугами совратить меня. Мне просто было забавно смотреть, как демона корежит от слова "правда", как он исходит по́том, как ему хочется плюнуть на меня и мою правду, и я его еще больше доставал.

— Хорошо, сыграем на кое-что, — согласился я. — Если проиграю я, то отдам тебе амулет телепортации. — И достал мой "Ужас", что умудрилась создать Шиза. Я так его и назвал, "Ужас". — Если проиграешь ты, то будешь мне рабом сто лет.

Демон почесал бородку и посмотрел на амулет.

— А как он действует?

— Действует просто, берешь в руки, загадываешь желание переноса, переносишься.

— Договорились! Сдавай! — потер руки демон, передавая мне карты.

Я сдал и вышел в ускоренное восприятие, поменял ему карты на двадцать два, а себе сдал двадцать одно и все карты, что у него были, отобрал. Вышел из ускорения и спросил: