Мы с Грендаром пили и закусывали. Сидели уже рядом, обнимались. Он положил мне голову на руки и жаловался:

— Ты знаешь, Ирридар, сколько у меня врагов? Да я один границу с черномордыми дзирдами держу. И все ждут, когда меня подвинуть смогут. Сволочи!

Мы выпили, и он затянул что-то тоскливое. Оркестр притих, а я подхватил и запел нашу послезастольную, которую всегда поем, когда все уже набрались, вставать тяжело и что-то нужно такое родное для растревоженной русской души…

— Черный ворон, что ты вьешься над моею головой…

Когда я закончил, глендар плакал. Он всхлипывал и повторял:

— Гленда жалко, у дзирдов погиб, от их стрелы. Поубивал бы всех этих сволочей! — ударил он по столу кулаком.

— Так в чем же дело! — поддержал его я. — Собирай войско, пойдем морды их черные бить. Мы им покажем! — потряс я кулаком, не зная, что им показать.

— А пойдем, друг, с тобой, мы им покажем, как глендов стрелой стрелять, — подхватился он. И я понял, что глендар быт легок на подъем. Для него война, что мать родна, лишь бы подраться.

— Пойдем с песнями и танцами. Девушки, вы с нами! — не терпящим возражения тоном приказал я. Меня уже слушались, как самого Грендара. Несмотря на то что Лиан черпал энергию из самогонки, чувствую, что-то доставалось и мне.

— Куда?! — вдруг раздался окрик, и в зал вбежал бледный пожилой гленд. Он злыми глазами хлестанул по мне и обратился к Грендару: — Величайший, мы не можем воевать с темными, у нас не хватит сил.

— Это кто? — спросил я у главы.

— Это первый советник, — хмуро глядя на старика, ответил он.

— А почему он трезв, когда мы отдыхаем?

Тут из-под стола вылез второй советник и повторил за мной фразу: "Я требую продолжения банкета", попытался дотянуться до кружки и не смог. Опять завалился под стол. "Предатели", — промямлил он и захрапел.

— Точно, это смахивает на предательство, друг, — сказал я. — Что-то мне кажется, что советник работает на иностранцев. Чарку первому советнику. Мы пьем за его величество Превосходнейшего, Затмевающего свет и Властителя живущих — за короля Люцифера Тридцать Шестого.

— Люцофара, — поправил кто-то меня.

Первый советник грубо оттолкнул поднесенную чарку и зашипел:

— Ты много себе позволяешь, хуман.

— Тут государственная измена и оскорбление короля, — очень спокойно ответил я. — При встрече с его величеством я расскажу, что первый советник главы клана Четвертых ворот высказал неуважение Люциферу.

Это был запрещенный удар ниже пояса. Но мне уже было море по колено. Нехеец собирался на войну. Глухов был слегка выпивший и во всем соглашался со своей второй натурой. А первый советник выхватил кружку и выдул ее.

— Нет, так не пойдет, советник, это была штрафная. Вы опоздали на банкет. Теперь полную за его величество, и всем тоже по чарке, — приказал я, и никто не посмел ослушаться.

Через шесть часов четыре хирта вышли из замка.

Девушки выехали на големах, сидя вместе хиртрагами, и, хихикая, прижимались к довольным магам. Глендар и я ехали в окружении орков на большом големе.

Советников и пьяных глендов тоже взяли с собой. Когда глендар поинтересовался, зачем мы эту немощную пьянь берем с собой, я ответил:

— Мы с ними будем победу праздновать, чтобы было побольше народу.

Как я понял, нам надо было пройти на телепортационную площадку и перейти к пограничной крепости. А уже оттуда начнется наш славный поход.

Гильдмастер Орунгар, отдуваясь, вошел в кабинет главы клана Пятых ворот. Молча прошел к своему креслу и сел вполоборота к глендару.

— Что, опять важные новости? — спросил Рандавар, разглядывая тяжело дышащего советника.

— Новости важные, — ответил тот, вытирая пот с лица платком, — но я не знаю, как к ним относиться.

— Если ты не знаешь, как относиться к новостям, то они действительно весьма важные, — заинтересованно ответил глава клана. — Говори подробно. Потом разберемся, как к ним относиться.

— Грендар пошел на войну, — проговорил советник и косо посмотрел на хозяина кабинета.

— На какую войну? — не понял глендар. — Он что, пошел набегом против одного из кланов?

— Нет, он пошел войной на негров, — ответил гильдмастер. — Напился пьяным и объявил священный поход. Вместе с ним идет и человек.

— А кто эти негры и где они живут? — Глава клана был сбит с толку и непонимающе смотрел на своего главного советника.

Тот помолчал, покопался в сумке и достал лист бумаги.

— Лучше я тебе зачитаю донесение нашего агента. Он пишет: "Человек вышел перед хиртами и произнес: "Солдаты! Враг топчет наши земли, попирает нашу и вашу свободу жить по традициям предков. Он хочет изменить наши порядки и насадить свой разрушительный образ жизни. Он хочет, чтобы мужчины и женщины посещали одну уборную. Враг не такой, как мы. Мы белые, а они черные. Они живут и думают по-другому. Покажем этим неграм из Америки, что они не хозяева на нашей земле. Пусть сидят там за большой лужей или уезжают в свою Африку. От этого воздух будет только чище! Ура!"".

— Точно сказано! — разгорячился глендар. — Они черные, а мы белые! Не понял только про уборную. У клана Четвертых ворот отдельные уборные для мужчин и женщин? — спросил он ошарашенного советника.

— Не знаю, глендар, а это важно? — Он моргал, силясь понять ход мыслей главы.

— Вот и я не знаю, но человек говорил правильные вещи, мы белые, а дзирды черные. И в этом проблема. Прикажи, чтобы у нас тоже были отдельные уборные, не надо нам уподобляться черномордым. Мы все-таки белые, — сказал он с гордостью.

— Так ты считаешь, что Грендар пошел войной на дзирдов? — спросил задумчиво советник.

— Ну а куда еще! Видно, они и людишек там, откуда прибыл человек, достали и зовут их там неграми. Я тоже подозревал, что родина наших врагов не здесь. Теперь знаю: это Африка!

— Почему ты так думал? — изумленно спросил Орунгар. Он терялся в догадках по поводу того, какие еще мысли могут гулять в голове его друга.

— Понимаешь, Орунгар, человек верно подметил: они черные, а мы все белые — гномы, гленды, люди и дворфы. Значит, дзирды — пришельцы, — сделал свой вывод глава. — Ты лучше скажи, много он войска взял?

Гильдмастер посмотрел в шпаргалку и зачитал:

— "С глендаром вышли четыре хирта, двадцать големов, оркестр, двенадцать девушек — дочерей придворных глендов и человек с отрядом из двенадцати клыкастых дикарей".

Глендар изумленно посмотрел на советника:

— А девки что там делают?

— Пьют и поют, — ответил советник и поджал губы.

Веселое застолье неожиданно для меня и для всех вылилось в священный поход против извечных врагов подгорного королевства — дзирдов, конец которого трудно было даже предположить. Кто такие дзирды, я знал приблизительно — черные замарашки, как презрительно называли своих соседей гленды. Они тоже проживали в основном под землей, и, как я понял, это было извечное соперничество за ресурсы.

А все началось с желания напоить очень надменного и противного до рвоты Данавара. Этот гленд был расистом похуже члена Ку-клукс-клана. Он ненавидел и презирал людей, дзирдов, ушедших дворфов только потому, что они другие. У меня сложилось впечатление, что в подгорном королевстве царили отношения, как в курятнике, — стремление залезть повыше и нагадить на нижнего.

Поэтому я как мог высмеивал их и произносил перед ними абсурдные речи, но что странно, они находили отклик в их чванливых и высокомерных душах.

Эффект от моих речей был обратный. Чем глупее и абсурднее я говорил, тем сильнее и яростнее гленды воспламенялись от них и рвались в бой. Чудеса в решете, в общем!

Один глендар своей простотой и решительностью выделялся в лучшую сторону. Но он был в стельку пьян и тоже загорелся желанием отомстить извечным врагам. А известно, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. И моя шутка идти и бить морды черномазым дзирдам нашла у него живой отклик.

Войска были собраны и построены, а главнокомандующий и его генеральный штаб в лице советников были столь пьяны, что не могли поставить им задачу. Поэтому за работу взялся я. Нахмурил брови, сделал грозный вид, подозвал командира сводного отряда и стал ставить ему задачи.