К середине дня они вышли в небольшую долину, окруженную невысокими холмами. За ними слышался шум боя, ревели тронги, раздавались яростные крики кочевников и вопли каких-то существ, все это смешалось и далеко разносилось по долине.

— Сурна, проверь, что там? — приказал Грапп. — Всем стоять! Лерея, контроль каравана! Листи, готовь защиту! Воины, вперед на пять лагов!

Тень исчезла на склоне холма и вскоре вернулась, доложив: там кочевники напали на соседний караван. Нападавших три десятка. В караване двадцать воинов и с десяток погонщиков-крауров. Был еще маг, но его убили. Рядом находится портальная площадка, скорее всего, караван вышел с той стороны, а здесь его ждали.

— Там сыновья твоего побратима, — усмехнулась она.

— Думаешь, они нас поджидали? — спросил Прокс. — А тут добыча, не смогли сдержаться, чтобы не ограбить.

Он развернулся и подошел к караванщику.

— Хозяин, там у портала напали на чужой караван сыновья моего бывшего побратима. Как у вас принято среди торговцев, помогать или нет?

— Мы не вмешиваемся в чужие дрязги, каждый за себя. Кроме того, на тебе нет крови кочевников. Постарайся избежать и сейчас. Шото вспыльчивы, но отходчивы. — Сказав это, караванщик замер статуей, устремив свой взгляд мимо человека.

— Ждем! — приказал Алеш.

Через час мимо них проехал отряд на тронгах, они вели за собой крауров и десяток рабов на кожаных поводках. На стоящий отряд они не обратили внимания. Только один из сыновей Раджима плюнул в их сторону. Когда последний всадник скрылся за холмами, Алеш дал команду двигаться дальше. У портала лежали убитые охранники, несколько крауров, пять тронгов и обобранные караванщик и маг, голые тела которых выделялись среди одетых павших воинов, с крауров сняли всю поклажу. Победа кочевников не была бескровной. Обходя мертвых, отряд взошел на портальную плиту и перенесся на другую сторону.

Провинция Азанар. Город Азанар

Наступил шестой вечер, томительный. В моей комнате стояли все двенадцать товарищей, и по их лицам я читал, как по раскрытой книге, что они думают о своем сюзерене. Что он в последнее время дуркует не по-детски, что характер у него стал портиться, после того как он почувствовал вкус власти. Что зря они все-таки доверились молодому неискушенному парню, который стал в них порождать ненависть друг к другу. Я даже не сомневался, что они запаслись амулетами на все случаи жизни, чтобы посильнее врезать ближнему и доказать молодому придурку, на что они в самом деле способны. Все это я видел и хорошо понимал их чувства. Но я не мог позволить жалости взять верх над тяжелой и неблагодарной необходимостью сделать их готовыми к любым неожиданностям. Они не понимали, что мне не нужны их умения и способности. Мне нужно было видеть их слабости и недостатки, чтобы со временем (которого у меня не так много) эти самые слабости превратить в победоносные достоинства. Вот поэтому они здесь и устраивали представление, а мы с Шизой, изучая их поведение, моторику, психологический склад, составляли для каждого свою индивидуальную гипнограмму. Для чего это делалось? Переделывать сформировавшихся парней и девушек было уже поздно, они не смогут в полной мере освоить единую программу. Перелопачивать этот живой материал — значит только портить, это мне подсказала Шиза, она же и определила, как должны проходить занятия.

Оглядев хмурые лица вассалов, готовых повторить подвиг Гастелло, я улыбнулся и сказал:

— Ну что же, на этом ваша спальная подготовка закончилась, — и, глядя на их оторопелые лица, рассмеялся: теперь посыпятся вопросы.

— Мы что, уже справились и все умеем? — поинтересовалась Эрна.

— Наоборот. Вы ничего не умеете и ни к чему не готовы. Но… — Я сделал театральную паузу, с интересом наблюдая, как изменяются их лица с недоверчиво-удивленных на обиженно-расстроенные. — Но дело не в этом. Я постарался, несмотря на вашу беспредельную бездарность, изменить вас в лучшую сторону.

Они смущенно молчали, не понимая сути моего вступления, но это было не важно. Я подходил к своему маленькому триумфу, и даже фырканье Шизы: "Позер!" — не умалило того удовольствия, какое я испытывал от разглядывания рож "бездарей".

Насмотревшись, я рассадил их кружком на полу и ввел в гипнотический транс; потом, используя методику старейшины смиртов, возложил руки на каждого и передал предназначенные только ему пакеты. Скомпилированные из разных баз и методик, они включали индивидуальные программы физического, психологического, интеллектуального развития и много еще чего, вплоть до магических техник, отработанных и опробованных мной. И хотя основную работу провела моя вторая совесть, ангел-хранитель и постоянный оппонент, я позволил себе скромно погордиться. После чего всех разбудил и отправил спать.

Сам улегся и стал мечтать:

— Удрать бы куда-нибудь на другой континент… Что скажешь, Шиза? — обратился я к симбиоту.

— От себя не убежишь, ты и там врагов наживешь так же быстро, как и здесь. Вот где нам средства взять на покупку баз? — ответила она.

— А в чем проблема? Давай ундер продадим, — пошутил я. — А чего мелочиться, лучше спутник стырим и впарим кому-нибудь в независимых мирах.

— И как ты себе это представляешь? — с иронией спросила Шиза.

— Как всегда, подделаем документы, перебьем номера на кузове и моторе, найдем лоха и продадим. Там что, все умные? За кордоном?

— Какие номера? На каком кузове и моторе? — Я почувствовал неподдельное удивление симбиота.

— Ну, у нас так делали: машины угоняли, перебивали номера и подделывали документы, чуть дешевле продавали, и всегда находился покупатель. Или можно продать на запчасти. Так тоже делали.

Шиза зависла, а я стал вспоминать, как мы с операции утащили "мерседес" довоенного выпуска.

— Было у нас дело однажды. Выдвинулись мы к Мундигаку, — начал я, — это древнее поселение под Кандагаром, километрах в пятидесяти. Вроде как памятник археологии. Но что там смотреть — глиняные развалины. Если с такой точки зрения подходить, то весь Афганистан — глиняный памятник. Заходи в любое селение и любуйся, там ничего не менялось со времени Александра Великого. Так вот, мы там отработали и обратно возвращались, смотрим, стоит "мерседес" на обочине, а рядом никого, кругом пустыня. Наверное, туристов привозили, да когда шум начался, удрали, бросив все. Мы посмотрели — ну никого и близко нет, стоит брошенный "мерседес" тридцатых годов, там много таких ездит. Я сел, провода оборвал от зажигания, завел и в середине колонны поехал. Хоть и старая машина, а все равно не уазик. Поставили у себя на вилле, а что с ним делать? Не по двору же на нем ездить. Тут к нам в гости "летуны" заехали, посидели, выпили, покатались и говорят: "Чего ее держать, в Кабул отвезем и на запчасти в дукане продадим. Такие запчасти дорого стоят, их уже не производят". Так и сделали. Хорошо наварились, — вспомнил я с ностальгией прошлую жизнь.

— Странно, — ответила Шиза.

— Чего странно? — удивился я ее ответу.

— Странно, что баб там не было, у тебя что ни воспоминание, то обязательно бабы, — ответила симбиот.

— Почему не было? Еще как было. Как только в Афган прилетели, смешно вспомнить, — захихикал я. — Но, вижу, тебе неинтересна эта тема, так что спать буду, а ты деньги ищи для нас.

Я засунул руки под голову и стал блаженно засыпать.

— А мне вот интересно! — неожиданно разбудила меня поганка.

— Что тебе интересно, бессонница? — Я спросонья был несколько напуган ее возгласом.

— Тема про баб, — ответила она.

— Зачем тебе это? — Я уже был не рад своим воспоминаниям.

— Понять хочу вас, землян. Если там все такие, как ты, то лучше вашу планету не открывать, вы всех с ума сведете. Или утащите все, что без хозяина стоит. Не планета, а жулье — машину на запчасти, к девкам в окно и ротой нарушителя без сапог прикрываете.

— Люди как люди, не хуже местных и получше закордонных, — обиделся я за Землю.