За ними с расстояния полутора лиг из-за гряды песчаных холмов наблюдали всадники Свидетелей под предводительством Грыза.

Тактика боя была оговорена заранее, и командиры тысяч знали, что означает каждый жест их вождя.

Грыз поднял правую руку со сжатым кулаком и махнул в сторону отставших от авангарда основных сил подгорных. Лава всадников подалась вперед и перевалила через гряду, бесчисленными волнами прокатилась по вершинам холмов и устремилась во фланг оркам подгорных племен. Они мчались, набирая скорость, наперерез, а те в клубах пыли не различали ничего из того, что происходило вокруг.

На расстоянии выстрела из лука всадники Свидетелей стали выпускать стрелы по неспешно скачущим оркам подгорных племен и сразу уводили лорхов в сторону, противоположную от направления движения противника. Волна за волной подскакивали всадники, пускали тучи стрел, сшибали всадников, ранили лорхов и безнаказанно уходили прочь.

Командиры тысяч подгорных орков, следующие за передовыми отрядами, первыми поняли, что происходит что-то неладное. Их воинов осыпали тучи стрел. Убивали, ранили, калечили орков и быков, но они не видели, кто это нападает.

Так продолжалось довольно долго. Гибли и кричали раненые орки, мычали и бесились быки, не желая слушаться всадников. Избиение подгорных вносило в их ряды хаос. Наконец терпение командиров сотен закончилось, и они, нарушая построение и приказы, погнали свои сотни в сторону, откуда летели стрелы. Выскочив из полосы пыли, увидели радостно скалящихся всадников, стреляющих в них из луков.

Разъяренные орки подгорных племен тут же погнались за дерзким и наглым врагом. Плотное построение войска подгорных орков, направленное на один сокрушающий удар, стало рассыпаться на отдельные отряды. Единого командования больше не существовало. Приказ, отданный вначале найти и разгромить врага, был частично исполнен только передовыми тысячами. Они целеустремленно преследовали обступающие сотни, неся при этом потери от стрел. Но это их не останавливало. Они не без основания полагали, что за ними следуют другие тысячи и они-то уже разберутся с трусливым врагом, не осмелившимся встретиться лицом к лицу, как подобает настоящему орку. Примерно так и происходило, как думали эти командиры. Две тысячи отделились от основного войска, которое постепенно рассыпалось, преследуя атаковавших их с флангов лучников.

Здесь тоже происходили те же самые события по тому же сценарию, что и с передовыми тысячами. Первые сотни, вышедшие из построения, неслись за врагом сломя голову, не думая, а что у них за спиной и с флангов. А там их поджидали новые свежие сотни на неуставших быках. Они выскакивали наперерез и осыпали подгорных орков тысячами стрел, после чего уходили в сторону.

Лорхи, раненные в ноги стрелами, теряли темп и даже останавливались. Мычали от боли и не слушались всадников. Основной урон от обстрелов пришелся на не защищенных броней быков. Хотя защита воинов тоже оставляла желать лучшего. Кожаные ремни с костяными накладками, надетые поверх бараньих и волчьих шкур.

Скорость погони упала, и отряды подгорных заметались из стороны в сторону в бесплодных попытках догнать всадников-стрелков. Отряды разных сотен и тысяч стали сбиваться в отдельные группы. Между их командирами не было согласия. Приказы воинам отдавались противоречивые. А вокруг них кружили нескончаемую карусель всадники. Сменяя друг друга, сотни стрелков, не приближаясь на расстояние рукопашной схватки, расстреливали сбившихся в кучу и не знающих, что делать, орков подгорных племен. А когда они бросались на обстреливающих их врагов, Свидетели каждый раз уклонялись от встречного боя. Но вместо них с флангов выскакивали все новые и новые сотни и били стрелами, били по подгорным так, словно запас стрел был нескончаемый. Уже множество орков, лишенных своих быков, бежало на своих ногах за всадниками. Много тел лежало на вытоптанной черной земле. И множество быков без всадников, громко мыча и придя в бешенство от ран, сминая пеших, металось по полю боя.

И еще одной проблемы не замечали подгорные — как постепенно падали с седел плохо защищенные от стрел шаманы. А за ними охотились специально назначенные лучшие стрелки в сотнях.

Битва, которая должна была произойти на небольшом участке степи и в которой должны были быть разгромлены Свидетели Худжгарха, потеряла свой наступательный порыв и рассыпалась на огромном пространстве на сотни небольших сражений. Уже через два часа после начала наступления единого войска подгорных не существовало. Как и не существовало запасного плана на такой случай. Свидетели Худжгарха растягивали войска противника все шире и шире. Все дальше и дальше уходили в погоне за неуловимыми всадниками передовые тысячи подгорных орков. Все просторнее становилось на поле странной битвы, больше похожей на избиение. Не было уже тысяч как основной единицы боевого отряда. Сотня гналась за сотней, и ей в тыл и фланг выходила другая сотня Свидетелей, заставляя сменить направление и яростно, но бездумно устремиться за новым врагом. На поле боя установился хаос. Не было единого командования у подгорных и у Свидетелей Худжгарха. Сражения приобрели массовый локальный характер отдельных стычек, где каждый сам себе был командир. Когда заканчивались стрелы, начинались ожесточенные короткие схватки, в которых гибли как те, так и другие. И Грыз, обозревая с холма сражение, понимал, что он ничего поделать уже не мог. Азарт битвы кровавой пеленой затянул глаза всем.

Но все же лучшую организованность и выучку продемонстрировали Свидетели Худжгарха.

Некоторая довольно внушительная часть стрелков продолжала выполнять план Грыза. Уставшие быки Свидетелей Худжгарха отводились подальше от боя, в степь, а всадники пересаживались на свежих, отдохнувших лорхов, пополняли стрелы, меняли сломанные луки и вновь устремлялись в атаку на растерянных и сбитых с толку постоянными неудачами подгорных орков…

Гыр Кар ехал на таком же старом лорхе, как и он сам. Шаман и его ближайшие ученики находились в арьергарде наступающих войск. Сначала отряд, в котором ехал шаман, двигался вместе с остальными войсками. Но затем пыль одолела и его. Он, чихая, протирая слезившиеся глаза, приказал отстать. Подождав, когда основное войско удалится на достаточное расстояние, арьергард ушел вправо, где было меньше пыли, и продолжил движение дальше.

Примерно час двигались, не набирая скорость, и ничего особого не происходило. Затем скорость основного войска увеличилась и стала нарастать. Центр войска подгорных орков быстро удалялся от арьергарда. Войско в едином порыве стремительно уходило дальше.

Прискакал разведчик и сообщил Гыр Кару, что Свидетели отступают. В сражение не ввязываются и только отстреливаются из луков.

— А что основные сила врага Отца нашего, видели? — спросил Гыр Кар.

— Нет, не видели. Только передовые отряды, несколько сотен, и все. Убегают они. Трусят.

— Убегают? — прошамкал сморщенными губами шаман. — Куда убегают?

— Отступают перед нами.

— Передай вождям, пусть ускорят наступление. Не надо, чтобы враг оторвался.

— Сделаю, — ощерился разведчик и, подхлестнув быка, поскакал вдогонку за войском.

— Тебя что-то тревожит, Кар? — спросил старика шаман Рзуй из племени ворскаков.

— Пока нет, — равнодушно ответил Гыр Кар. — Так и должно было случиться. Но они не уйдут далеко, примут бой. Хотят подождать, когда закончится действие ритуала обретения силы. Но силы их лорхов уже на исходе. Они сами загнали себя в ловушку. Могли бы просто нас пропустить, и все. Теперь им конец. — Старый шаман прикрыл глаза. Ветер пригоршней кинул в лицо пыль.

Но прошел еще час, а встречного боя все не было, а затем события понеслись вскачь, и Гыр Кар ничем этому помешать уже не мог. Войско, собранное в пробивной кулак, стало рассыпаться прямо у него на глазах. Оно не разбегалось, а растекалось в стороны, и вот уже казалось, вся степь кишела мелкими отрядами, хаотично снующими туда-сюда. Со своего места подслеповатый Гыр Кар не видел, что точно происходило, но понял: все пошло не по плану. Он плотно сжал губы и выругался.