После рассказа установилась долгая тишина. Все обдумывали слова прибывших. Усомниться в том, что они говорили, было трудно. Их хорошо знали в поселке и знали, что им врать не было никакого смысла. Наконец одна из женщин не выдержала и тихо спросила:

– И что нам теперь делать?

– Нам нужно избрать лидера! – воскликнула Керна. – Лучшего кандидата на это место, чем Зарка-ил, я не вижу. Дядька Лирка-ил будет у него заместителем. Я стану главой Детей ночи. Поселок на время нужно покинуть. Уйдем в укрепленный горный лагерь, где остались дети. Начнем жить заново и будем мстить тем, кто с нами так поступил!

Ее горячая речь нашла отклик в сердцах сильно удрученных эльфаров. Она указывала им видимый путь, и в их сердцах появилась надежда. Они решили последовать за новыми лидерами.

Вышел лер Лирка-ил.

– Я согласен с Керной. Нужно жить и выстраивать ее заново. У нас дети, они вырастут и спросят с нас, что мы сделали, чтобы отомстить за жизнь их отцов и матерей… Я возьму на себя все хозяйственные и организационные дела. Зарк будет новым главой Дома. И нам лучше переждать трудные времена в горах. Там есть пища, вода и все необходимое для жизни. С полей ферм уберем урожай… Зиму переживем. А ты, девочка, – он обратился к Керне, – займись с Детьми ночи выяснением, кто же предатели в Братстве…

Фома утром уже сидел в развалинах замка. Он не стал ждать начала работ и прибыл на стройку раньше всех. Фома затаился высоко в развалинах башни, куда не заходили рабочие дворфы, и наблюдал за тем, что происходило внизу, с высоты.

Сначала пришли дворфы и стали таскать камни. Затем появились эльфары, и где-то через час появился тот, кого он ждал.

У того состоялся бурный разговор с начальником дворфов. Дворф махал руками, что-то возмущенно объяснял, и Фома понял, что разговор идет о недоплате за выполненные работы, которую придумал он вчера. Дворф постоял, помахал руками и ушел, а ему вслед смотрел не понимающий ничего нужный «объект».

Настало время действовать Фоме. Он коротким телепортом спустился вниз и, не выходя из скрыта, быстрым шагом направился к удивленно смотревшему в спину дворфу эльфару, ухватил того за руку и вместе с ним исчез.

Место, куда они прибыли, было глубоко под землей и завалами. Фома вышел из скрыта и ударом кулака сбил эльфара с ног. Затем накинул тонкую удавку тому на шею и придушил. Эльфар был немолод и, не сопротивляясь, только сипло хрипел. Фома связал его. Засунул в рот кляп, сделанный их вырванного рукава сюртука эльфара, и оглядел проделанную работу.

Убедившись, что эльфар не развяжется, вернулся в шатер, где ждала его Сулейма.

– Готово, – сообщил он. – Я твоего отчима связал и оставил в подземелье разрушенного крыла дворца князя. Когда ты хочешь совершить свою месть?

– Прямо сейчас! – глаза эльфарки блеснули синим, ледяным огнем.

– Ну тогда пошли, – он ухватил ее за руку и через корабль-базу перенесся вместе с ней в подземелье. Запустил светляк над головой и указал эльфарке на лежащего на замусоренном полу связанного эльфара. – Вон он. Но сначала его нужно допросить.

Оба подошли к эльфару. Он стонал, вертелся ужом, но только поднимал вокруг себя пыль. Моргал, силясь понять, как он оказался здесь и что нужно этим двоим – орку и худенькой девочке-эльфарке.

Су наклонилась над пленником и с трудом вытащила рукав, запиханный тому в рот.

– Привет, папа, – улыбнулась она. Эльфар непонимающе на нее смотрел.

– Вы кто? – с трудом шевеля онемевшим языком, спросил он.

– Когда-то я была твоей падчерицей, а ты убил маму и продал меня в рабство. Узнаешь?

Эльфар замотал головой.

– Нет. Я вас не знаю… Я кхке… никого не убивал… И не продавал… Кхе, – закашлялся он.

– Да что ты говоришь, лер Луриган-ил. А когда-то тебя звали милый Лури или папа Лури.

– Я вас не понимаю, вы ошиблись, льерина… Кхе…

Су достала тонкий кинжал и вонзила его в плечо эльфару. Тот громко и тонко с подвыванием закричал. Эльфарка провернула кинжал в ране. Эльфар зашелся в истошном крике.

– Ты так и не хочешь меня узнать, папа? – мило улыбаясь, спросила она. Вытащила кинжал и замахнулась снова.

– Меня заставили, Оргина… – проследив взглядом за рукой девушки, быстро со слезами и плачем в голосе заговорил он. – Вы не знаете, какие это страшные эльфары…

– О, память вернулась! – засмеялась Сулейма. – Ну так расскажи мне, кто эти страшные эльфары. Я приехала в горы, чтобы мстить.

– Они меня убьют, если я раскрою их имена.

– Тебе и так не жить, – ответила Су. – Но ты можешь умереть в муках и все мне рассказать или умереть быстро. Что ты выбираешь?

Эльфар облизал губы и скосил глаза на Фому.

– Вы оба прибыли с человеком, – произнес он. – Вот как… Значит, он знает о Братстве. Хорошо, я все расскажу. Задавайте свои вопросы…

– Подожди, Сулейма, – остановил девушку Фома. – Нам нужна вся правда. – И достав из сумки небольшой стержень, приставил его к голой руке эльфара. – Теперь подожди ридку, – сказал он.

Ганга, без страха поднимаясь по бархану песка, входила в город дейвов. Кто это такие, дейвы, никто не знал, лишь говорили, что это злые духи, которых вызвали маги прошлого и не смогли совладать с силой, которую они же и породили.

Ганга шла по хорошо видимым следам на песке. А они после ворот расходились в разные стороны. Пройдя с десяток шагов, Ганга остановилась перед большой площадью. Рядом стал дворф.

– Башмунус, спроси фею, где наш певун?

– Простите, госпожа, но айне за нами не полетели, они остались за пределами города. Звездочка не знает, где он.

– Пусть она полетает и посмотрит…

– Она боится. Айне никогда не залетали в города дейвов.

– Ладно, – не стала спорить орчанка, – будем изучать следы. Они шли босиком, и нужный нам след должен быть больше остальных следов. – Ганга пригнулась и стала рассматривать следы.

– А я нашла! – радостно произнесла она. – Вон наш эльфар пошел вправо.

Город не был похож ни на что, что Ганга видела до этого. Стены были сложены из серого камня с розовыми прожилками. Очень тщательно подогнанными друг к другу, но они были разного размеры и формы. Дома внутри города были из глины. А от ворот в три стороны шли широкие прямые улицы. По сторонам улиц высились трехэтажные дома с темными провалами окон. На улицах властвовал ветер и песок, который по щиколотку покрывал улицы. Здесь не было слышно пения птиц и стояла тишина. Эльфар не пел, он «растворился» где-то на многочисленных улицах города.

Ганга не чувствовала опасности. Она постояла, обследуя пространство на предмет угроз, но ничего не обнаружила. Помедлив, не спеша пошла по следам дальше.

Дворф шел и, задрав голову, рассматривал дома.

– Надо же, какие высокие, – проворчал он. – И зачем строить такие? Да еще из глины. А если пойдет дождь?..

– Тут дожди не идут, Башмунус, это пустыня. А глина – самый дешевый материал. У нас в степи на побережье оседлые орки тоже строят дома из глины… И я не чувствую опасности… Это странно…

Они прошли лагов двести, и следы исчезли, как обрезали. Глиняные дома закончились, и пошли каменные заборы, за которыми высились красивые высокие терема с куполами. На заборах местами сохранилась глянцевая синяя облицовочная плитка.

Ганга остановилась у последних следов. Дворф подошел и посмотрел на небо. Он старательно там что-то искал.

– Ты чего? – спросила его орчанка.

– А может, он на небо ушел, – ответил дворф.

Ганга фыркнула:

– Фр-р-р, не смеши. Тут что-то нечисто…

Она достала из седельной сумки клинок фримдана и кинула его перед собой. Меч, крутясь, пролетел парку лаг и вдруг с небольшой вспышкой исчез. Но Ганга успела увидеть, как в том месте, где произошла вспышка, на долю мгновения мигнуло темное окно портала.

– Там скрытый портал, – сообщила она пораженному дворфу.

– Да? И что?.. – Башмунус с мольбой в глазах посмотрел на орчанку. – И… может, ну его, этого певуна? – без всякой надежды в голосе спросил он. – Звездочка говорит, что обратной дороги оттуда нет.