– Нет, – поразмыслив, ответила Кьярра. – Если ты хочешь, чтобы я тебе показала на той картинке… ну, карте, то не получится. Там нет этого места.

– Только не говори, что оно… как назвать-то… не в нашем пространстве!

– В каком же? – не поняла она.

– В другом. Как моя хижина в лесу, например.

– А, ты об этом! – повеселела она. – Нет, оно здесь. Просто на карте его нет.

– То есть та пещера где-то в диких горах?

– Они не очень дикие. Почти как здешние. Когда мама мне его показала, людей внизу было даже больше, чем возле нашего дома. Она жалела, что пришлось бросить то жилище. Там красиво. Море внизу. Я никогда раньше не видела моря и даже напугалась – такое оно большое! – мечтательно проговорила Кьярра. – Почти как небо, только у него берега есть, а у неба нет.

Час от часу не легче. Где у нас горы на самом побережье? Чаячий приют? Так эта гряда необитаема, из людей там разве что рыбаков увидишь да корабли вдалеке проходят. Какие-то иные острова, которые я знаю только по названию? Придется выяснить, иначе отца Кьярры я сроду не отыщу!

Перебирать всех, кто был ранен в бою (а их в те времена гремело превеликое множество и на территории нашего королевства, и на вражеской, даже по самым далеким окраинам), пропал без вести, а затем вернулся – жизни не хватит. Вдобавок, подумалось мне, этот тип мог и не добраться до места назначения. Вряд ли дезертировал – с его званием и наградами это как-то не вязалось, – но мало ли, что могло произойти по дороге? Не думаю, будто мать Кьярры за руку привела его в расположение части. Или все же?..

Гадать можно бесконечно, а вот время у нас было ограничено, поэтому я спросил:

– Мы сможем попасть туда прямо сейчас? Туман не мешает?

– Нет, – прислушавшись к каким-то своим внутренним ощущениям, ответила Кьярра. – То есть не мешает. Туман там бывает редко. Мама еще и поэтому решила перебраться в глухие места. Сама она хорошо умела прятаться, а я еще нет. Могла попасться людям на глаза, а это плохо.

– Что значит – «еще и поэтому»? Была какая-то иная причина? Ты говорила про свой дом – он почти всегда в тумане, потому что так легче прятаться от других драконов, но добавила потом, что диких давно не стало. Тогда от кого скрываться? От людей – понятно, но для этого нужны другие способы, разве нет? Теперь говоришь, что пещера твоей матери такой защитой не обладала. И я задам тебе твой любимый вопрос – почему?

– Я напутала, – после паузы сказала Кьярра. – То есть все перемешала. Не сердись, Рок. Я же сказала, что не привыкла думать…

– Я не сержусь, просто хочу разобраться в этой истории, пока мы не запутались еще сильнее, – произнес я как только мог мягко. – Давай по порядку. До твоего рождения мать не пряталась от других драконов, а после вдруг начала.

– Не после, тоже до, – поправила она. – Когда меня еще не было, но она уже знала, что кто-то родится.

– Ценное уточнение… Так вот, я могу понять ее боязнь, что ты попадешься на глаза людям. Но туман тут при чем? Чем ее не устроило просто безлюдное место? Или так совпало, что ваш новый дом оказался одновременно и в тогда необитаемых краях и практически не обнаружимым для драконов?

Я умышленно опустил слово «диких», хотел посмотреть, до чего додумается Кьярра. И она не подвела:

– Отец ведь тоже был драконом. Значит, мог добраться до мамы, если бы она осталась на старом месте.

– А она этого, очевидно, не хотела?

– Не знаю, – пожала плечами Кьярра. – Она не сказала. Помнишь, я говорила: может, она пробовала жить у людей с ним вместе, но ушла? Вдруг она сбежала? Когда стало понятно, что должна появиться я? Ты сказал: она не желала мне такой участи… Ну вот.

– Определенная логика в этом есть, – кивнул я.

Версия насчет человеческого происхождения отца Кьярры трещала по всем швам. Будь он человеком, ее мать пряталась бы иначе. Либо свойства нового жилища – в самом деле удачное стечение обстоятельств, либо отец успел узнать о способностях диких сородичей, и она искала подобное место целенаправленно. Вполне вероятно, мать Кьярры упомянула об этом, будучи в полной уверенности, что прирученные драконы тоже способны пользоваться скрытыми путями. А если она была хотя бы вполовину такой же неискушенной, как Кьярра, то спасенному ничего не стоило вытянуть из нее подробности. Он-то уж точно наивным не был и наверняка попытался выведать все, что можно. И даже опробовать…

Только вот куда подевалось это знание потом? Отчего до сих пор не используется повсеместно? Загадка…

Я мог предположить, чем обусловлена такая завеса тайны, но какой прок от моих домыслов? Без подтверждения они ничего не стоят.

– Вдруг он был не очень-то хороший? – сказала вдруг Кьярра, и лицо ее приобрело ожесточенное выражение. – Ему помогли, а он захотел выдать мамино убежище. Если так, жалко, что она его не убила!

«Может, и убила, только тебе не сказала, – подумал я. – Тогда понятно, почему все осталось в секрете. А зачем переселилась? Хм… Допустим, понимала, что пропавшего дракона могут искать. Чародеи нашли бы его в любом облике, это точно, если только мать Кьярры не спрятала труп где-нибудь в другом месте… Одни вопросы, чтоб им, а ответы узнать не у кого!»

– Если он жив, а мы сумеем его отыскать, ты сможешь спросить, что тогда произошло. А пока… покажи мне ту пещеру, хорошо? Я должен знать, что это за место.

– Пойдем, – охотно согласилась она. – Только можно мне снять вот это все?

– Конечно, – ответил я…

Но, разумеется, снова позабыл о том, что Кьярра все воспринимает буквально.

– Я же просил тебя не ходить голой!

– Но там никого нет, – удивленно сказала она. – Правда-правда. Люди так высоко не забираются, им там дышать тяжело… ой!

– Что еще?

– Ты ведь тоже будешь задыхаться, – ответила Кьярра. – И я еще забыла сказать – там холодно, даже холоднее, чем на твоей снежной дороге.

– Хорошо, что предупредила, оденусь потеплее, – кивнул я. – Надеюсь, от разреженного воздуха я не сразу лишусь сознания, а если все-таки свалюсь, верни меня сюда, договорились?

– Конечно! Я же сказала, что ни за что тебя не брошу, – без тени иронии ответила она.

В который раз я повторил себе: пора привыкнуть к тому, что с чувством юмора у Кьярры проблемы, равно как и с пониманием иносказаний. С одной стороны, это представляло определенные трудности, а с другой… С другой – было забавно и даже трогательно.

– И надень хоть что-нибудь, – добавил я. – Понимаю, ты не замерзнешь, но мне на тебя даже смотреть зябко. Особенно в снегах.

– Просто я тебе не нравлюсь, – заявила Кьярра, натягивая прежнюю свою одежду.

– То есть?.. – опешил я.

– Ты мужчина, я женщина, – пояснила она. – Но я тебе не нравлюсь. У тебя кровь не волнуется, когда ты на меня смотришь. Я же чувствую. Ты только злишься, но не по-настоящему, не потому, что я сделала что-то плохое. Не знаю, как это называется.

Я тоже не знал. Досада, возможно? Но мне и досадовать следовало только на свою жадность, из-за которой я ввязался в это приключение, да на стечение обстоятельств. Отказался бы от работы, обидел Веговера (уж не умер бы он от этого и тем более не обеднел), зато жил бы спокойно, а не шарахался невесть где в компании дикого дракона!

Но в остальном Кьярра была совершенно права: я не воспринимал ее как женщину. То ли потому, что она казалась мне подростком (и не важно, сколько ей на самом деле лет), а я никогда не испытывал тяги к молоденьким девочкам (говорят, для этого нужно или иметь природную склонность, или сильно состариться), то ли из-за того, что я считал ее существом другого вида… Свою Гуш я ценю и берегу, привязан к ней, однако у меня никогда не возникало желания… хм… сблизиться с нею. Кьярра не лошадь, конечно, но и не человек, пускай и похожа внешне.

Одним словом, это был слишком сложный вопрос для того, чтобы обсуждать его на ходу. Вдобавок я был рад такому положению вещей: начни я испытывать к Кьярре нечто, напоминающее влечение, все бы сильно осложнилось. От нее подобное не укроется, а я уже упоминал, как все непросто для меня в этом деле. Я в любом случае не рискнул бы сойтись с ней – так можно остатки мозгов выжечь, а они мне дороги, – Кьярра бы обиделась… Лучше уж так.