– Тяжелая у вас служба… – выдохнула Лэсси.

Волосы у нее слиплись сосульками, лицо раскраснелось сильнее, чем после велокросса вокруг управления, тренировочная форма была мокрой насквозь и облепила аппетитные выпуклости – Дайсон старался не пялиться слишком уж откровенно, но выходило плохо. Сэл был прав…

– Привык, – невозмутимо ответил Кирц и закурил. – Ты держи, держи этого мерзавца, а то он так и норовит сесть куда погрязнее!

– Стоять! – велела девушка, и Дайсон со вздохом послушался. Правда, сунул мокрую голову ей на колени, тоже мокрые. Пускай гладит, раз все равно сидит без дела. – Кажется, мы унизили его достоинство. Глядите, как шерсть на загривке слиплась – вылитый ежик!

– Ничего, сейчас просохнет, волнами пойдет.

Что верно, то верно: хорошо отмытый и вычесанный, Дайсон блестел на солнце, черную шкуру так и тянуло погладить, рыжие подпалины будто сделались ярче.

– И давайте еще подстрижем ему когти! – спохватилась Лэсси. – А то хозяйка очень переживает за свои полы. Странно, я думала, у собак, которые много бегают, когти стачиваются, а у Ухожора вон какие, так и клацает…

– А кто сказал, что он много бегал в последнее время? – хмыкнул лейтенант и пошел за когтерезами, чтобы подвергнуть Дайсона очередному унижению.

– Можно я попробую?

– У вас сил не хватит, – ответил Кирц, протянув Дайсону руку. Тот покорно положил на его ладонь свою лапищу. – У меня-то… не всегда… с первого раза…

Клац! Коготь – действительно слишком длинный – отскочил, чуть не угодив Лэсси в лицо. Дайсон передернулся, как всегда от этого противного звука.

«Ты, главное, бди! – наставлял его Сэл. – А то ухом дернуть не успеешь, как тебе отчикают самое дорогое. Чтоб не сильно баловал, значит».

Дайсон его тогда чуть не укусил, хотя пребывал еще в человеческом облике. Хотя какая разница – то задержание, за которое его прозвали Ухожором, он тоже проводил, будучи человеком. Потому кличка и прилипла: не всякий день оперативник оказывающему сопротивление бандиту ухо откусывает. А что оставалось делать? Парень попался очень сильный даже для здоровяка Дайсона, а еще верткий, как угорь: поди удержи! Вот он и решил немного припугнуть этого шустрого – из ушей крови льется много, даже если слегка поцарапать, некоторые пугаются… Но не рассчитал. Или бандюга дернулся не вовремя, теперь уже без разницы. А ухо ему действительно пришили на место, хотя и не слишком аккуратно. Да и выглядело оно слегка… гм… пожеванным: отличная особая примета, кстати говоря!

– Джел, скажите, а почему Ухожора не кастрировали, раз он… гм… породу портит? – внезапно спросила Лэсси. – Я читала, от этого кобели становятся спокойнее.

От неожиданности Кирц дернулся и едва не отхватил Дайсону палец вместе с когтем, но все же совладал с собой и ответил:

– Да, это верно. Только и рабочие качества страдают. Если Ухожору… м-м-м… усечь лишнее, он окончательно обленится и превратится в диван. Да, именно, не зыркай на меня: для пуфика ты великоват.

– Точно, а для дивана – в самый раз! – развеселилась Лэсси. – Я, еще когда впервые его увидела, подумала – на его спине ночевать можно. Ну, на спине не на спине, а рядом – вполне уютно. А уж теперь, когда он чистый… Но нет, я больше с тобой на коврик не лягу, Ухожор, и не смотри на меня так! Сделаю тебе укол, как док Лабби велел, и будешь спокойно спать до утра.

– Надо же, какие он тебе вольности позволяет… – пропыхтел Кирц, сражаясь с Дайсоновой задней лапой. – Тьфу ты, опять инструмент на выброс! Когти стальные просто…

– Ничего, – с завидным оптимизмом сказала девушка. – Будет со мной бегать – станут стачиваться. А то и правда сплошные расходы.

«Спелись», – подумал Дайсон и встряхнулся. Нужно не о ерунде думать, а о том, как показать стажерке выход из сложившейся ситуации.

Это, к слову, оказалось проще простого: Лэсси ведь водила пса на поводке и, когда он потянул ее в кусты, удержать не смогла.

– Дайсон, ты что вытворяешь? Стоять! Стоять, я тебе говорю!

Он только фыркнул и потащил ее глубже в заросли. Особенно не торопился – наткнется еще на ветку, форму порвет или поцарапается…

– Что ты там такое унюхал? – ворчала Лэсси, продираясь сквозь кусты. – Труп, что ли? Вот начнется суматоха: как же, покойник на территории управления! Но если ты возьмешь след и поймаешь преступника, тебе премию выпишут, как думаешь?

Дайсон думал совершенно о другом, если честно.

– Если ты волочешь меня за дохлой кошкой, я… я не знаю, что с тобой сделаю!

– Гав! – сдержанно ответил Дайсон, притормозив возле дыры в заборе. Она заросла шиповником, но ему, с такой-то шкурой, колючки были нипочем.

– Ты что… – Лэсси осеклась, когда он выбрался в дыру, изрядно поломав кусты и проторив путь, встала на четвереньки, высунулась наружу и осмотрелась. – Ах ты хитрец! Или тебя хозяин научил?

Дайсон едва удержался, чтобы не пожать плечами, – это выглядело бы странно. Зато победно ухмыльнулся: мимика у него была богатая.

– Так, это мы в торце левого крыла управления… Кусты, деревья… Надо еще из окон посмотреть, что видно сверху и видно ли вообще, и с какого этажа, – бормотала Лэсси. – Если я оставлю велосипед снаружи, а потом мы с тобой пойдем как бы в питомник, а сами выберемся через эту дырку, то никто ничего не заподозрит! Главное, вернуться к вечерней кормежке… Умница, Дайсон!

С этими словами она схватила его за ошейник и смачно поцеловала в морду.

«Тьфу, – плюнул он про себя. – Вот без этого можно было и обойтись!»

Увы, возразить он не мог, а активно сопротивляться не рисковал – так вот мотнет головой и вышибет стажерке зубы. Очень даже запросто – Сэлу однажды выбил один по дурацкой случайности: тот наклонился, а Дайсон как раз решил встать, ну и двинул Сэла башкой под подбородок. Пришлось оплачивать лечение и вставной зуб. Сэл намекал на золотой, но Дайсон рыкнул, что стальным обойдется! Тем более не на виду…

– Все, выбираемся. – Лэсси дала задний ход, выпрямилась, отряхнула форму, с досадой посмотрела на изодранные о шиповник руки. – Подозрительно выглядит, как думаешь?

Дайсон вздохнул.

– Ладно, скажу правду – ты полез в кусты нюхать какую-то гадость, зацепился поводком, а пока я его отпутала, вся исцарапалась. Главное, не говорить, какие именно это были кусты и где, правильно? А то мало ли кто еще знает об этой дыре в ограде…

Он мог бы сказать, что никто не знает: сам проделал тайный ход, сам замаскировал, а с тех пор лаз успел как следует зарасти. Судя по запаху, никто чужой, не считая каких-то приблудных кошек, там не шлялся. Увы, пришлось ограничиться выразительным взглядом.

– Ты сейчас посмотрел совсем как шеф, – сказала ему Лэсси. – Я даже вздрогнула. Пойдем, уже пора домой. Задерживаться не будем: сказано же придерживаться графика и не бродить потемну, а приказ нужно выполнять!

Эта ночь прошла спокойно: шрамы по-прежнему ныли, но уже не так сильно, и Дайсон спал бы без задних лап, если бы Лэсси не вертелась с боку на бок на скрипучей кровати. Что с девушкой не так, он не знал: судя по запаху, она не заболела, а узнать ее мысли Дайсон никак не мог. Хотя догадывался, конечно: ей не дают покоя эти загадочные убийства. И наверняка Лэсси хочется взять и найти преступника и утереть нос опытным полицейским… С одной стороны, с ее неуемной жаждой деятельности и внимательностью к деталям девушка действительно может напасть на какой-то след. С другой… как бы сама не пострадала, если в самом деле выйдет на преступника и решит задержать его в одиночку, чтобы с триумфом приволочь в управление!

«А ты на что? – вздохнул Дайсон и устроился поудобнее. – Присмотришь, чтобы девочку никто не обидел. Может, она ничего и не найдет: опыта-то нет, а на одном везении далеко не уедешь. Но вдруг наведет на какую-нибудь дельную мысль? У нее мозги как-то по-другому устроены, чем у нас, мужиков. Вдобавок мы-то действуем привычно, а для нее все это в первый раз. А значит, взгляд свежий, незашоренный. Хотя ошибаться она будет постоянно, по неопытности-то… Но это дело наживное, научится. Словом, поживем – увидим…»