— И?..

— Я согласен, — сказал Грег, поняв, на что намекает Рауль. — Вовсе необязательно спрашивать по три раза. И, если ты помнишь, я однажды говорил: не имеет никакого значения, как меня зовут, Грег Мартас или… Суть от этого не изменится.

— Хорошо. — Рауль снова отвернулся к окну. На горизонте уже ничто не полыхало, сгустилась тьма. Он прикрыл глаза, помедлил… Выговорил четко, в особой тональности: — Restitutio ad integrum.[11]

За его спиной Грег выдохнул сквозь стиснутые зубы, пытаясь унять внезапно ударившую в виски боль.

— Ad extremitates,[12] — добавил Рауль, помолчав.

Он снова прикрыл глаза и так стоял до тех пор, пока на плечо ему не легла уверенная тяжелая рука. Тогда Рауль Арье обернулся и встретился взглядом с тем, кому отныне предстояло зваться Джейсоном Мерсером…

Серо-голубые глаза смотрели уверенно, а в глубине их таилась улыбка.

— Прорвемся, — услышал Рауль. — Держись, старик. Где наша не пропадала!

— Я никогда не смогу назвать тебя… Джейсоном, — сказал советник чистую правду. — Наедине — не смогу.

— Так оно и к лучшему, — ответил Грег. — А то я еще, чего доброго, забуду, кто я такой на самом деле, увлекусь, а это, знаешь ли, чревато. Так что ты мне напоминай время от времени. То, что Грега Мартаса теперь нет для всего мира, еще не значит, что его не стало для меня самого…

В помещении повисла звенящая тишина.

— Умолк, — констатировал Грег, сообразив, в чем дело: Эпсилон прекратил свой неумолчный стон о погибшем.

— Верно, — кивнул Рауль, подавив кощунственную мысль о том, что у Эпсилон теперь будет новый… «любимый сын».

— Хорошо, а то соображать невозможно под этот визг, — хмыкнул Грег. — А дел у нас еще очень много. Прежде всего надо решить кое-какие вопросы…

— Вермелл? — приподнял бровь Рауль.

— Нет, — покачал головой Грег. — Он мне пока нужен.

— Он не догадается? Ты ведь говорил, он заподозрил что-то…

— Даже если догадается, будет молчать, — недобро усмехнулся Грег. — Доказательств у него нет и никогда не будет. Жить он хочет не меньше нашего, а лучше быть живым дилером при живом консуле, чем мертвым — при мертвом. Я думаю, он превосходно это осознает…

…Это не укладывалось в голове. Этого просто не могло быть, но — было. Мир перевернулся, и Джейсона Мерсера не стало.

Вермелл своими глазами видел взрыв — он давно заподозрил неладное и приглядывал кое за кем, и подозрения его оправдались. Жаль, он не успел раньше… Вермелл помнил, как зареванная Ева каким-то чудом выволокла наружу своего полумертвого приятеля — чего ей это стоило, он даже не представлял, парень был на голову выше нее и намного тяжелее, едва держался на ногах, девчонка шаталась, но шла… И ведь вытащила же… Сказала, что Джейсон ранен и не может идти, а потом… вернулась к нему. Вермелл не успел ее остановить, а сам не рискнул пойти туда, где все горело и рушилось, и до сих пор казнился этим… Отволок раненого палаи в больницу — не бросать же его было…

Прошли уже сутки.

Сейчас он сухими воспаленными глазами всматривался в экран монитора — и отказывался что-либо понимать. Новостные агенства молчали… вернее, не молчали, гнали себе обычные сообщения, ничего из ряда вон выходящего. Да, все так или иначе обмолвились, что в заброшенном убежище за чертой Платеи ночью прозвучал сокрушительный взрыв, в результате которого старая база окончательно превратилась в руины. Выдвигались предположения о том, что убежище использовалось под склады нелегальными торговцами оружием, и каким-то образом сдетонировала хранившаяся там взрывчатка… Обещали провести расследование причин взрыва.

И все. И ничего больше.

Тишина. Ни паники, ни хотя бы краткого сообщения…

Он подозревал, что дело будет замалчиваться, но чтобы так… Интересно, это советник взял дело в свои руки? Как долго он намерен скрывать гибель консула? И как объяснит его смерть? Что будет дальше, кто придет на смену Мерсеру?.. Плохо, если сам советник, с ним договариваться будет не в пример сложнее…

Неизвестность изматывала, ожидание новостей доводило до исступления. Изведшись окончательно, Вермелл позвонил в больницу, справиться о состоянии доставленного ночью пострадавшего — он сам же и доставил, — и почти не удивился, узнав, что такого человека в наличии не имеется, да и вообще ночью в это отделение никого не привозили. Значит, он не ошибся: некто в Дименее, неважно, советник или еще кто, сориентировался в ситуации и начал устранять свидетелей. Но тогда выходит, этот кто-то знал обо всем? Знал и не попытался предотвратить?.. Впрочем, ничего удивительного, ради власти можно и не такое сделать…

Важнее было то, что последним свидетелем являлся сам Вермелл. Надежда на то, что его не тронут, попробуют как-то договориться, была крайне мала. Кому нужен верный пес прежнего консула?..

…Сигнал коммуникатора заставил дилера вздрогнуть. Машинально он нажал на клавишу приема вызова и… замер в кресле.

— Вермелл.

Этот голос он узнал бы из тысячи, и плевать, что компьютер позволяет подделать любой звук…

— Ты, кажется, не рад меня видеть?

— Я… — Вермелл судорожным движением пальцев сломал сигарету. — Я… Как это может быть?!

— Что? — Бровь вздернулась, придавая безупречному лицу ироничное выражение. — Ах, ты о взрыве… Забудь.

— Но кто остался там? — не удержался дилер. — Я ведь был там… и… она бы не перепутала!

— Жаль андроида, — услышал он. — Это был прекрасный экземпляр.

«И все?!» — Вермеллу доводилось слыхать, что в качестве двойника консул использует андроида, но чтобы он послал его… туда?..

— А как же… — начал было он, но осекся, уловив опасное изменение в и без того неласковом взгляде.

— Ни слова больше об этом. Ты нужен мне для одного дела. Итак…

Вермелл слушал, внимательно слушал, но поверить не мог. Мертвые не воскресают, а после такого взрыва… Не могли же ошибаться разом и Ева, — особенно Ева! — и ее чокнутый приятель? Неужели там и в самом деле был андроид? А если нет — кто тогда говорит с ним сейчас?

— Действуй, — приказал собеседник, и Вермелл опомнился, кивнул, сказал что-то в ответ…

Связь прервалась. Консул никогда не прощался.

Вермелл прокрутил запись разговора с самого начала. Это он, вне всякого сомнения. Он, такой, каким дилер видел его в последний раз вживую, они говорили тогда о «сделке века», а после общались только по комму… Те же словно бы чуть заострившиеся черты лица, потемневшие глаза, резкие складки в углах рта. Джейсон Мерсер, вне всякого сомнения. Джейсон Мерсер, постаревший на несколько лет…

Или — андроид? Уж на такой-то разговор его можно запрограммировать!

Вермелл понял, что должен увидеть консула своими глазами, вживую, иначе спокойствия ему было не видать. Одно обнадеживало: убирать его пока явно не собирались…

…Небольшое сообщение информагентств прошло почти незамеченным на планетах Федерации, уж очень много их было, этих сообщений.

«В секторе пространства, принадлежащем планете Иллен, на астероиде 2032 DA, найдены обломки космического катера, бортовой N 011-КХ205 Крушение, предположительно, произошло в результате отказа силовой установки. Катер, потеряв управление, врезался в астероид. Пилот погиб мгновенно. Найденные останки принадлежат Грегу Мартасу, человеку, широко известному, как принято выражаться, в узких кругах. Сведения о месте захоронения будут предоставлены родным и близким погибшего, которые могут обратиться…»

Лишь кое-какие женщины, услышав о гибели Грега Мартаса, неподдельно огорчились, потому что помнили его веселым, незлым и щедрым. А многие мужчины тихо порадовались, ибо всерьез ненавидели Грега, — он многим мешал. «Кто же это его?» — думали эти люди, но ответа они так и не узнали. В несчастный же случай, конечно, никто не поверил. Такие, как Грег Мартас, не гибнут в случайных катастрофах…