Лэсси проснулась от непонятных звуков, не сразу сообразила, где она, а когда вспомнила, затаилась, с головой накрывшись одеялом. Дайсона рядом не было, но это и понятно: наверно, убежал на улицу, а затем в питомник – завтракать. При мысли о завтраке желудок ее издал жалобную трель, и Лэсси посмотрела на часы. Поморгала, потрясла рукой, поднесла часы к уху – они исправно тикали и показывали почти полдень.

Проглотив ругательство – Дайсон, животное, мог бы и разбудить, так нет же, смылся втихаря! – Лэсси вывернулась из одеял, нашарила на ближайшем стуле свою форму и принялась одеваться, чутко прислушиваясь. Вроде бы в кабинете никого нет, кроме Килли – он стучит по клавишам печатной машинки и ругается под нос, когда промахивается. Значит, есть шанс проскочить мимо него в гимзал, в душ, а потом успеть на обед.

Не вышло.

– Ну и здоровы же вы спать, сье, – искренне сказал Килли, когда девушка, одевшись и причесавшись, высунулась из своего убежища. – И ладно бы тихо спали, так ведь вы храпите!

– Неправда! – вырвалось у Лэсси. – Это Дайсон храпит, а я…

– Дайсон в восемь утра ушел завтракать, так что храпел точно не он.

– А… а где он? – Девушка огляделась.

– Бегает.

– В каком смысле?

– В прямом. Бегает вокруг управления. Вы же спите, гонять его некому, так что он сам.

Произнося это, Килли имел несколько ошарашенный вид, и немудрено. Видимо, на лице Лэсси отразилось слишком явное недоверие, потому что он добавил:

– Вон, в окно посмотрите. Он минуты через три будет тут пробегать, я засекал.

Лэсси послушалась. Действительно, Дайсон бежал один. Язык у него уже был в буквальном смысле слова на плече, но он явно не собирался заканчивать с упражнениями. И, к слову, совершенно не хромал.

– Как это он… – вслух подумала девушка, отойдя от окна.

– Сказано же – он очень сообразительный пес. Иному сотруднику фору даст, – ухмыльнулся Килли, неожиданно придя в хорошее расположение духа.

– Это уж точно… А почему меня никто не разбудил? – спросила Лэсси.

– Дайсон не велел.

– То есть?

– То и есть: я сунулся было вас за плечо потрясти, так он зубами лязгнул, мол, не трогай. Приревновал, наверно.

– Ну вы и скажете, сьер Анн… Просто охранял, вот и все, – фыркнула Лэсси.

– Неважно, главное, желающих попробовать еще разок не нашлось.

– Вы же сказали, что в восемь Дайсон ушел завтракать, так что вам мешало?

Килли испустил тяжелый вздох.

– Сэл тоже сказал – пусть стажер отдохнет. А то всю ночь на ногах, да с такими приключениями… Будете весь день засыпать на ходу, и какой от вас толк?

Лэсси вынужденно признала, что он прав.

– Раз вы выспались, то идите обедать, – заключил Килли. – И поскольку Дайсон с тренировками справляется сам, то вы после обеда займетесь бумагами, потому как они все еще не разобраны.

– Как прикажете, сьер. А… а что со сье Обри?

– О! Чуть из головы не вылетело… Мы с Сэлом и Тари инструкцию составили. То есть план операции по задержанию опасной заклинательницы. Держите, – Килли протянул девушке листок, – выучите наизусть и не путайтесь, если начальство вдруг решит поспрашивать о деталях.

– План? Операции?.. Но…

– Лэсси… – Килли встал, отодвинул ее с дороги, выглянул за дверь, проверил, нет ли кого поблизости, и вернулся. – Если вы думаете, что мы это сочинили, чтобы присвоить ваш… ладно, ваш с Дайсоном успех, то зря. Вы в этом плане тоже значитесь, причем на первых ролях. Кто значки нашел? Вы. Кто людей опрашивал? Тоже вы. И устроить засаду тоже вы нас убедили, потому как вычислили, когда сье Обри должна явиться на место преступления. И в задержании вы участвовали – разве ж от вас отделаешься! Но вы были не одна, так понятно?

– Вполне, – сказала Лэсси, дочитав. – И вовсе я не думала, что вы способны что-то там присвоить. Это я не сообразила, что за мою самодеятельность не только меня могут выставить из полиции, а еще и вам нагорит…

– Именно! – с явным облегчением произнес Килли. – Люблю разумных девушек!

– Сьер Горти обещал мне выговор с занесением. Ну… за все мои приключения разом.

– Это мы обеспечим. Вы слишком лихачили во время задержания, а еще Дайсона не вовремя отпустили, и он подставился. В общем, найдется, за что пропесочить. Но на фоне поимки заклинательницы, пускай даже она к убийце отношения не имеет, это сущая ерунда.

– Все зависит от того, как подать историю, верно, сьер Анн? – невольно улыбнулась Лэсси.

– Ну так! – довольно ухмыльнулся он в ответ. – Учитесь, пока мы живы.

– Но вы вовсе не обязаны меня… как это… отмазывать, – упрямо сказала девушка. – Я же вам только мешаю, верно? Меня к вам прислали, чтобы… ну, чтобы точно надолго не задержалась. И вообще, я порчу общий брутальный облик седьмого отдела! Что смешного?..

Килли отмахнулся и от избытка чувств похлопал ладонью по массивной столешнице – та аж загудела.

– Шеф Дайсон сказал бы: не портите, а оттеняете, – выдохнул он, отсмеявшись. – Или это… как он говорил… выгодно выделяетесь на нашем фоне, во!

– Он так говорил? – нахмурилась Лэсси. Ей сложно было поверить в подобное.

– Да, он вообще любит красивых девушек, а уж если они еще и умные и службу знают…

– А мне казалось: по его мнению, я в вашем отделе – все равно что у собаки пятая нога.

– Вам казалось, – ответил Килли и опасливо покосился на дверь: ему почудился какой-то шорох. И если Дайсон сейчас стоит там и слушает, кому-то вскоре не поздоровится… – Идите уже обедать, а то вам ничего не достанется! А потом – за бумаги, пока они нас под собой не погребли…

– Ясно, сьер Анн.

– И можете без «сьеров», – сказал ей вслед Килли. – Ну, не при начальстве, ясное дело.

Лэсси не ответила, выскочила за дверь и прислонилась к ней, переводя дыхание. Ну и ну! Чтобы семерка озаботилась судьбой какой-то навязанной им стажерки до такой степени, что пошла на подлог? Ну, не совсем подлог, скорее творческое переосмысление ее действий, но все-таки…

«Они хорошие, только грубые», – вспомнила девушка собственные слова. Да, верно, именно так можно было охарактеризовать сотрудников семерки. Ну и выгоду свою они блюли, ясное дело: за поимку сье Обри всем светила премия, даже тем, кто до этой ночи никогда не слышал о заклинательнице.

Приняв душ в гимзале, Лэсси быстро сбегала на обед – успела, не все расхватали, – а потом пошла наружу посмотреть, как там Дайсон. Тот, впрочем, уже ждал ее, заворчал недовольно: мол, где пропадаешь?

– Ты не перетрудился? – заботливо спросила Лэсси, скармливая псу очередную котлету, на этот раз куриную. – Что на тебя вдруг нашло? Неужели сообразил, что после занятий лапа меньше болит?

Дайсон неопределенно фыркнул и нахмурил рыжие брови. Вид у него при этом сделался уморительный, и Лэсси прыснула со смеху.

– Пойдем, – сказала она. – Мне надо заучить план операции, будь он неладен. И разобрать бумаги, раз уж ты справляешься без моей помощи.

Дайсон тяжело вздохнул и пошел за ней. Да уж, обладай он даром речи, справился бы куда быстрее, чем Сэл с примкнувшим утром Килли. Спасибо, с ними Тари был – у того соображаловка похитрее устроена, чем у этих двоих. Ну да ладно, сочинили план – и на том спасибо. И ему дали заверить порядка ради: пришлось ставить отпечаток носа, который, как известно, у собак все равно что отпечатки пальцев у людей – у каждого свой рисунок, уникальный.

Слизав краску, Дайсон решил, что валяться под собственным столом не дело, вот и отправился на пробежку, пока Лэсси сладко спала, завернувшись в его дежурное одеяло. Он подумал, что когда-нибудь потом, когда придет его очередь ночевать в управлении, он возьмет это одеяло, а от него будет едва заметно пахнуть Лэсси – ее душистым мылом, ее телом… и самую чуточку – копченой колбасой. Хотя последнее, конечно, было всего лишь приятной фантазией.

– В общем, все прошло неплохо, начальник не особенно ругался, – сказал Сэл на следующий день после совещания. – Даже обещал как-то там премировать, только не в этом месяце. Но напомнил, что заклинательницы – это замечательно, засады и погони – тоже, сам был молодым, помнит, каково это, но… Есть одно большое «но». Поимка этой дамочки ни на шаг не приблизила нас собственно к убийце. И не смотрите на меня так, Лэсси: свидетельство духа сье Дани тоже мало чего стоит. Ее уже как следует расспросили: ничего она не видела, кроме мужского силуэта.