– Сами-то целы? – неожиданно участливо спросил Маркель. – Дженкис, вы как? Сможете поехать с нами в управление?

– Куда ж я денусь! – ответил тот. – Только пусть мне штаны какие-нибудь выдадут, не в этой же распашонке мне перед начальством рассекать?

– Ну что ж, все снова в сборе, – сказал Маркель, когда участники операции оказались в зале совещаний Северного управления. – Сьер Барнабас?

– Я вообще еще толком не знаю, что случилось, – огрызнулся тот. – Может, соизволите пояснить?

– Конечно. Только нам придется начать с самого начала, – кивнул тот. – Для начала, Шарк. Мы предполагали, что он попытается добить сьера Дженкиса, но не ожидали, что проделает это настолько нагло.

– То есть вся ваша хваленая, специально тренированная охрана его прошляпила, – с заметным удовлетворением произнес Барнабас и погладил лысину.

– Увы, – развел руками Маркель, и его выпуклые глаза на мгновение затуманились. – Повторяю, Шарк действовал до крайности нагло. Кто самый незаметный человек в любом здании? Правильно, техник или уборщик. Еще младший медперсонал, но этих как раз досматривали. А техник возится себе в дальнем углу с полотёром…

– Глаза охранникам отвел? – живо спросил Дженкис.

– Вероятно. При этом он еще ухитрялся оставаться в слепой зоне камер наблюдения. Скорее всего, Шарк начал действовать еще на служебной лестнице. Там есть окошко, через него видно двух ближайших охранников. Вырубать их ему было не с руки, это мгновенно заметили бы остальные, да и камеры…

– Тогда как? – заинтересовался Барнабас.

– Точечное воздействие, – пояснил Маркель и сел на стул верхом. Оставаться в покое он явно не мог. – Охранники остались стоять, как стояли, но не могли ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Со стороны это было совершенно не заметно, мы проверили записи камер.

– Обезвредив эту пару, – вступил молчавший до сей поры полковник Санада, – Шарк выбрался в коридор, оставшись незамеченным – тут ему снова пришлось пустить в ход свои умения, – и разделался с остальными. Вероятно, он как раз ждал пересменки у пульта наблюдения – это он легко мог узнать, прочитав мысли охранников, – чтобы беспрепятственно проникнуть в палату и расправиться с жертвой.

– Но тут заявились мы, – пробормотал Нортон.

– Именно, – кивнул Маркель, – а поскольку Шарк авантюрист самого дурного пошиба, да и чувство юмора у него не лучше, то он решил, что забавно будет уничтожить сьера Дженкиса вашими руками. Как мы понимаем, сперва он попытался завладеть вашим разумом, миз ард-Дин?

Эл кивнула.

– И почему же ему это не удалось? Откройте секрет!

– Боюсь, придется начать издалека, – сказала Эл.

– Ничего, мы никуда не торопимся.

– Ну хорошо… – Девушка вздохнула и заговорила в той манере, которую Текс особенно любил, медленно и нараспев. – Когда я гостила дома, то постаралась узнать что-нибудь о Шарке…

– Им-то откуда знать? – не выдержал Барнабас, а Эл улыбнулась и спокойно изложила все их с Тексом выкладки. Шеф крякнул, но возражений не последовало.

– Слово за слово, мне пришлось поделиться кое-какими сведениями, иначе бы меня просто не поняли, – вздохнула она, – но могу ручаться, за пределы семьи не выйдет ни единое слово. Когда я описывала знаки, которые мы называем «сломанной молнией», и которые на самом деле являются рунами, одна из моих тетушек – Фария, хоть это и не имеет отношения к делу, – сказала, что из любопытства изучала разные системы гадания и познакомилась с многими специалистами, как они себя называют. Однако большинство из них – всего лишь ловкие мошенники, пусть часто и с задатками психологов, а то и профильным образованием. Они умеют говорить то, что нужно услышать человеку, но не гадают по-настоящему.

– Миз, какое это имеет отношение к делу? – нахмурился Барнабас.

– Я ведь сказала, сьер, что придется начинать издалека, и вы согласились, – напомнила Эл и сладко улыбнулась. – Тетя Фария сказала, что во всем Вайпертоне знает от силы троих людей, которые в состоянии гадать по-настоящему, даже вслепую. Ну и добавила без лишней скромности, что один из этих людей – она сама. Правда, она гадает обычно на цветном песке, редко – по кофейной гуще, но почти никогда не ошибается. Она сказала мне, что нужно остерегаться ревности, но чьей – объяснить не могла, будущее было туманно.

Текс понял, что у него начинают краснеть кончики ушей.

– Еще тетя Фария сказала, что второй такой человек сейчас в доме престарелых, и он никого не узнает. А третья – студентка, она иногда подрабатывает на Старой площади.

– Та самая гадалка! – подскочил Пол.

– Не знаю, та или не та, но я туда заглянула, – улыбнулась Эл. – Эта девушка сказала то же самое, что и тетя Фария. И я стала думать, о какой-такой ревности может идти речь? Чьей? Я никого ни к кому не ревную, я не так воспитана… Я скорее убью соперницу, чем опущусь до такого!

– Спасибо, что предупредила, – кашлянул Нортон, – учту на будущее. И вы, шеф, учтите, мало ли…

Дженкис гнусно хихикнул.

– Извините, увлеклась, – покаянно сказала Эл и продолжила: – Следовательно, опасность грозит кому-то рядом. А кто у нас в опасности? Правильно, Пол. Но он вроде бы тоже никого ни к кому не ревнует, у него даже постоянной подружки нет.

– Нету, – подтвердил он. – Сейчас вообще никакой нет, если что.

– Оставался только Текс, – завершила она мысль. – У него как раз поводы для ревности имеются, да и вообще он страшно темпераментный, так что дай ему толчок – и он взорвется…

Текс понял, что от его ушей скоро можно будет прикуривать.

– А я говорил, что от отношений сослуживцев – сплошь одни неприятности! – с явным удовлетворением вклинился Барнабас.

– Так вот, перед тем, как мы пришли к Полу, я на всякий случай разрядила наши пушки, – продолжила Эл.

– Когда ты успела-то? – буркнул Текс.

– Долго ли?

– А свою зачем разряжала? Ты бы меня не удержала, если что, но я-то тебя…

– Текс, я быстрее. И стреляю метко, с такого расстояния… у Пола не было бы шансов. Вот я и решила подстраховаться, – вздохнула она. – Но шокер оставила, только поставила на меньшую мощность, чем обычно. Сходу им не убьешь, ты бы успел меня перехватить, ну а остановить кого-то другого… Ну, ты сам видел, получилось!

– Я не видел, я ощутил… – проворчал Нортон. – Но почему Шарк не смог тобой управлять? Ведь пытался же!

– Да, – серьезно сказала Эл, – но я ожидала чего-то в этом роде и подстраховалась.

– Как? – заинтересовался Маркель, даже вперед подался, чуть ли не улегшись на стол грудью.

– Вы будете меня ругать, – грустно произнесла девушка и потупилась.

– Не будем, обещаю, миз! – заверил тот, и она сказала:

– Я написала вашей дочери, сьер Санада…

Тот на мгновение утратил обычную невозмутимость, даже моргнул два раза подряд, нахмурился и спросил:

– Но как?

– Ну… взяла и написала. Думаете, в Найконге так много полковников Санада с единственной дочерью? – удивилась Эл, а Текс подумал, что она наверняка таскала технарям какую-нибудь вкуснятину, чтобы нашли номерок. Но когда успела-то? – Мы очень мило пообщались. Дело в том, что вы упомянули: ее спасла девушка-псионик, вот мне и стало интересно, кому она противостояла и как ей это удалось.

– Да, мы так и не дознались, – вздохнул Санада. – Молчит, будто язык проглотила. А Рю, паршивка, заявила, что если мы посмеем давить на ее приятельницу, она уедет в Федерацию и откроет там закусочную.

– Серьезная угроза, – без тени усмешки кивнул Маркель. – Так что же это за секрет, миз?

– Та девушка могла противостоять внушению Шарка, когда включала у себя в голове музыку. Очень громкую, такую, которую обыватели обычно называют помесью звука перфоратора с ревом взлетающего авиалайнера, – пояснила Эл. – Это… хм… сбивало Шарку настройки, если можно так выразиться. К сожалению, я такое не слушаю, и я не псионик. Но я говорила Тексу, что бабушка моей прабабушки знала кое-какие заговоры, вот и попросила научить. Прабабушка вспомнила совсем немного, но этого мне хватило.