А наутро мы расстались. Я навьючил Эрриса оставшимися припасами, всучил скатку с одеялом (ему что, а колдун наш таков, что чихни – переломится), злосчастный котелок и последние оставшиеся монетки. Впрочем, денег-то Ясенец раздобудет, не проблема, сам говорил. И лучше бы поскорее, потому что Эррис в тряпках с пугала – то еще зрелище. Ему и превращаться не нужно, чтобы кого-нибудь до заикания перепугать!

– Ну что ж, – сказал я. – Удачи тебе, оборотень. Когда за Фойру перейдешь, спой. Я уже вряд ли услышу, но Хавурр с Хадриссом где-то в тех краях. Может, встретитесь…

– Слышал, да? – улыбнулся он и вдруг облапил меня. – Спасибо тебе, Север. Ты мне спас больше, чем жизнь.

– Ты уже говорил, – поморщился я, потирая плечо. Так вот сломает и не заметит! – Хватит этих нежностей…

– Север, я тут поколдовал маленько, – сказал Ясенец, сконфуженно глядя себе под ноги. – Не знаю, сколько продержится, но дней десять тебя никакой колдун не заметит.

– Вот за это спасибо! – искренне ответил я, и на этот раз ко мне полез обниматься уже он. – Ну просил же… Ты сам клювом-то не щелкай, за Эррисом глаз да глаз, он не местный. Пригляди уж. Будешь на юге, весточку, может, пришлешь с оказией, корабли наши везде бывают…

– Да, я запомнил, как твой род зовется, – улыбнулся он и вытер глаза. – И все знаки на твоем плече. Ты не думай, что я совсем уж паршивый колдун, я правда доучиться не успел. Память-то у меня хорошая, дед заставлял все наизусть зубрить, а вот чтоб на деле – до этого не дошло, не успели. Но сам видишь, потихоньку начало получаться!

– Угу, главное, не убейся, – фыркнул я и хлопнул его по худому плечу. – Ну, может, еще и свидимся. Я как до дома доберусь, снова в море пойду. Соскучился. А там, глядишь…

– Не загадывай, не прогадаешь, – сварливо произнесла Эсси и вдруг расцеловала обоих, и оборотня, и колдуна. Судя по их опешившим лицам, они это почувствовали. Ну да ведь Эсси говорила, что стала сильнее… – Берегите себя!

– До встречи, Эсси, – улыбнулся колдун и подозрительно хитро подмигнул. – Любопытное ты привидение…

– Скрытный ты, колдун… – пробурчала она и скрестила руки на груди. – Нашел от кого прятаться…

Я ничего не понял, но решил расспросить потом.

И вот, в третий раз пожав руки уже бывшим нашим попутчикам, мы снова двинулись на север. Дорога предстояла длинная, а Эррису с Ясенцем – еще длиннее… Надеюсь, они доберутся. Мы-то что? Мы мертвые, из нас только Везунчика будет жаль. А им еще жить да жить… И не верил я, что брат Эрриса так легко уступит наследство. Может, будет бой, хотя что такое человек против оборотня? Может, колдовство или яд… но на то есть Ясенец, он ведь и впрямь не так-то прост…

– Эсси, – вспомнил я, – а что ты хихикаешь постоянно, будто тебя духи предков щекочут? И как я про Ясенца ни скажу, ты опять…

Вместо ответа она снова залилась радостным смехом.

– Ты что, так и не понял, Север? – выговорила она. – Это не Ясенец.

– А кто? – нахмурился я.

– Я почем знаю, как ее на самом деле зовут?

– Ее?! – от неожиданности я выпустил поводья. Ну да Везунчику это без разницы. – Ты что, шутишь?!

– Не думаю даже. Ты ведь знаешь, как я люблю подглядывать, – усмехнулась Эсси. – Ну и так… мелькало кое-что не мальчишеское. Да тебе не до того было. А я еще когда подумала: лет парню достаточно, знает много, не умеет ничего. Только ведьмы, знаешь ли, в силу входят позже колдунов. Но зато уж если войдут… – Она опять захихикала. – Ты же сам видел. То ничего, а то как выдаст… Повезло Эррису!

– Да уж… – пробормотал я, и тут меня осенило. – Стой, он же оборотень, он бы сразу понял, парень это или девчонка!

– Так он и понял, – спокойно сказала Эсси. – А она знала, что он понял. Ну и вообще… Ты думаешь, он просто так сказал, что возьмет ее, не то потом жалеть будет?

– Боги милосердные, почему я постоянно вляпываюсь в какие-то дурацкие истории? – простонал я.

Вот почему Эррис пел любовную песню!

– Брось, Север! Ты им здорово помог. А теперь они не пропадут, уверена, – серьезно сказала Эсси. – Вдруг и впрямь весточку передадут?

– Видно будет, – сказал я и подогнал Везунчика. – Надо поторапливаться…

Ну надо же мне было не заметить, что колдун наш – девчонка! Хотя она тощая, стриженая, а что голос тонкий, так у многих парней такой, когда только переломался! Тьфу, проваль! А Эсси могла бы и сказать, а не хихикать в рукав…

«С другой стороны, – подумал я, – Эррису правда повезло. Если он, наследник, оборотень, вернувшийся с победой, да еще вернувший реликвию – камень этот проклятый, – вдобавок возьмет в жены сильную ведьму… Вряд ли у него окажется очень уж много конкурентов. Ну и, надеюсь, болезнь его если не прошла, так хоть поугасла. А если что, камень под рукой».

«И котелок», – добавил я про себя и засмеялся.

Жизнь, как ни крути, была прекрасна!

– Далеко нам еще? – приставала ко мне Эсси. Ей было скучно.

– Не слишком, – отвечал я раз за разом, но сегодня только выругался.

– Что, Север?

– Везунчик… – Я спешился, заставил коня поднять ногу и осмотрел копыто. – Ну вот не было печали, а!

– Да в чем дело-то, объясни!

Я вздохнул.

– Подкова болтается. Далеко мы так не уедем, надо подковать… Ты глянь, в округе никакой деревушки или хоть трактира нету?

Эсси кивнула и испарилась. Вернулась довольно скоро, довольная, сказала, неподалеку деревня и довольно большая.

– Ну и слава богам, – кивнул я.

Взял Везунчика под уздцы и пошел пешком.

Конь и так хромой, а если еще и ногу собьет, что мне с ним делать? Тем более к людям надо было выйти. Я, повторюсь, выглядел последним оборванцем. И если сам мог отмыться в речке, а одежду кое-как отстирать от грязи и копоти, то зашить ее было просто нечем.

Ну не могу же я в таком виде явиться в родные места?! Да меня там засмеют: у нас испокон веков считалось, что хоть рукоделье – занятие женское, но мужчина все равно должен уметь шить, а то и вязать. Мало ли, хоть дырку на штанах заштопать придется. Или латку на парус поставить. Или сеть сплести. Так что мальчишек и этому учили. Я тоже умею: получается грубо, не как у женщин, зато прочно. Да обычно большего и не требуется.

Ну и, конечно, Везунчика не мешало бы как следует вычистить и задать ему полную меру овса, а то одним подножным кормом сыт не будешь. И перековать, конечно. Для верности – на все копыта.

Я позвенел монетками в кармане: перед расставанием Ясенец… тьфу, ведьма всучила мне почти все, что у нее осталось.

– Бери, – сказала она, – я еще добуду. С голоду мы с Эррисом не помрем, он уж поймает дичину, а я зажарю. Ну или я по закромам у кого-нибудь пошарю, а тебе…

– Да не надо мне!

– Тебе коня кормить! – засмеялась она. – Бери-бери, это мышкины слезки…

Она была права. Мышкины слезки, как есть… Заплатить кузнецу, может, хватит, но на одежду и мешок корма – вряд ли.

Что ж, попробую подработать. Сейчас, после войны, мужчин по деревням днем с огнем надо искать, а много ли бабы одни наработают? А дел в начале лета всегда полно!

Я угадал: чуть не из-за первой же изгороди меня окликнула рослая статная женщина лет этак сорока или поменьше, она там огород полола.

– Эй, бродяга!

– Я не бродяга, – ответил я с достоинством, – я неудачливый путник. Хорошего дня тебе, добрая женщина.

– Добрая, говоришь? – прищурилась она и подошла поближе. – И впрямь, на бродягу не похож… Конь неплохой, да и сам на вид сытый… А что же ты в такой рванине, путник?

– Дело обычное, – обстоятельно начал я. – Ехал по своим делам, никого не трогал. Вижу: обочь дороги костерок горит, трое сидят, похлебку варят. Ну я, как водится, доброго вечера им пожелал, они пригласили, мол, присаживайся, уже темнеет, чего дальше-то ехать? А так веселее ночь коротать. Я и подвоха не почуял: одеты все хорошо, лошади, опять же, не одры какие-нибудь, спешился да подошел…