– А чего ж не удрал, а за нами пошел? – задала она резонный вопрос. – Скрылся бы, и все. Вдруг тебя и впрямь оборотень съел?

– Не-е, так не вышло бы, – судя по тому, что на меня полетели брызги, парень энергично помотал головой. – Если б я сам по себе утек, то и ладно, поискали бы чуток, да и забыли. А вот так… чтоб трупы на дороге… След вашего приятеля скоро бы угас, и на кого бы это убийство повесили?

– Да ты не тянешь на бойца!

– Ага, стал бы кто разбираться! – Ясенец посопел и добавил: – Дальше вы знаете. Я за вами пошел и попался. Может, и к лучшему…

– Точно. Только теперь тебя наверняка искать станут, – усмехнулся я.

– Ну что ж, значит, судьба такая… Твоя очередь, Север, – напомнил он. – Давай рассказывай, как это вышло? Я же слышал. Они проверили, что ты того… готов. И как же ты ожил?

– Я не оживал, – ответил я и невольно ухмыльнулся.

– Эээ… – произнес Ясенец.

– Да не бойся ты, Север мирный, на людей не кидается, – ласково сказала Эсси и погладила меня по щеке. – Если его сильно не доведут, конечно!

– Эээ…

– Тебя заклинило, что ли? – спросил я. – Я тебе болты арбалетные зачем отдал, а? Сам додуматься не мог?

– Ну-уу… – Ясенец прокашлялся, но все равно дал петуха. – Дед… Дед говорил, есть умельцы. Могут притвориться мертвыми, никто и не отличит! Я и решил, что ты из таких, но, правда…

– Третий потом поможешь выдернуть, мне не с руки, – сказал я. – А эти на память оставь. Не выкидывай только.

– Что я, дурак, что ли? – обиделся он. – Нельзя бросать ничего, на чем есть часть тебя, в меня это дед крепко вколотил!

– Твой дед явно был незаурядным человеком, – серьезно ответил я. – Так, давай историю своей жизни… и смерти… я тебе потом изложу. А пока займись тем, чем собирался. В смысле, укради себе чего-нибудь в дорогу! Мне-то не надо, а вот тебе… Да и лошадям бы не помешало…

– Сделаем, – хмыкнул Ясенец, и некоторое время мы кружили по узким темным улочкам, пока он не выбрал наконец цель.

На мой взгляд, домишко не стоил внимания: приземистый, с подслеповатыми темными окошками за покосившимся, хоть и высоким забором, но у Ясенца явно были какие-то свои приметы.

– Тут, – сказал он. – Забор вот высоковат… Север, подсадишь?

– А обратно ты как?

– Обратно я через калитку выйду, – ответил он. – Не хватало еще с добычей по заборам лазить! Давай вот с этой стороны, тут окон нет…

– Как интересно-о… – протянула Эсси. – Никогда бы не подумала, что стану свидетельницей ограбления! Ясенец, можно я посмотрю?

– Да смотри, – великодушно разрешил он.

Невидимая нога ступила на мои сцепленные в замок руки, я легко подбросил мальчишку вверх, и он исчез за забором.

Собачьего лая не послышалось: то ли псов тут не держали, то ли Ясенец воспользовался своими зельями. Никаких звуков до меня тоже не доносилось: ни стука, ни скрипа, ни шороха. Только дождь шелестел.

Я посматривал, не появится ли какой-нибудь припозднившийся прохожий, а потому пропустил момент, когда калитка приотворилась без малейшего скрипа, и в щель протиснулись два туго набитых мешка.

– Талант! – сказала Эсси, возникая рядом со мной. – Замок открыл моментально, шарил по кладовой тише мыши, потом еще на конюшне овса стащил…

– Мешок хоть один возьми! – возмущенно потребовал Ясенец и перебросил мне добычу. Добыча оказалась увесистой, парень не постеснялся. – Вот, можно идти!

Второй мешок поплыл по воздуху, пара досок, перекинутых через сточную канаву, вздрогнули, и…

– Что такое-то? – спросил Ясенец. – Север? Что не так?

– Да нет, все так, – заверил я, стараясь не засмеяться. – Ты очень забавно проявляешься. Пятнами.

– Да-а, это сейчас не канава, а настоящий ручей! – издевательски протянула Эсси, и парень недовольно засопел. Правда, тут же заулыбался.

– Ну и пес с ней! – сказал он. – Канава, ручей, какая разница? Главное, я в нормальный вид пришел!

– Не совсем, – поправила Эсси. – Левой руки еще не видно. И в животе как-то пустовато…

– Не может быть, – запротестовал я, – ты бы видела, сколько он слопал!

– Ну я не так сказала: не в животе, а на месте живота!

– А может, мы перестанем галдеть прямо перед обворованным домом? – предложил Ясенец, и я вынужденно согласился.

Времени до утра как раз хватило, чтобы найти на окраине полуразвалившуюся хибару, разобрать стащенное рачительным колдуном (или все же вором?) и как следует упаковать припасы. Надо сказать, выбирал он их с умом и сноровкой, я бы лучше не справился… Особенно шаря в потемках по чужой кладовой с риском попасться.

– А внешность ты изменять умеешь? – спросила Эсси, когда мы закончили.

– Только гримом, – мотнул головой Ясенец. – Ну и там… как все могут: манеру говорить поменять, осанку, повадки. У меня не очень здорово выходит, да и физиономия приметная, а вот дед… Оо-о, он даже меня, бывало, дурачил! Прикинется кем другим… Но у него опыт какой был! – Он критически посмотрел на меня. – А Северу вообще не спрятаться. Вон оглобля какая! Даже если волосы остричь и перекрасить, все равно в глаза бросаться будет.

– Не надо меня стричь и красить, – поморщился я. – Обойдемся без крайних мер… я надеюсь.

Но на этот раз и вправду обошлось. Утро выдалось прохладным, туманным, сонные стражники ежились, старательно давили зевоту и на нас с Ясенцем не обратили особого внимания.

Теперь надо было убраться от города хоть ненамного, найти какое-никакое укрытие и подумать, каким путем двигаться дальше.

И, конечно, мне необходимо было раскинуть свои камешки!

Гадание не удалось, и это меня насторожило. Камешки Златы и Золота не выпали, ну это и понятно, нам с ними больше не по пути. Вот камень, изображавший Везунчика, оказался рядом с камешком Ясенца, во втором круге, рядом с тем, что у меня обозначало дорогу. А вот мой камень не попал в круг. Более того, укатился за очерченные границы, а это всегда дурной знак. Кстати, то же произошло и с камешком Эсси, но оно-то понятно – мы ведь неразрывно связаны. Выпало много знаков опасности, хотя с какой стороны она грозит, я не представлял. Потом еще два прежде не попадавшихся камня – большой светлый окатыш и серая галька. Оба рядышком, но не они были причиной надвигающейся опасности, хоть это я мог утверждать наверняка!

– Что-то не ладится, Север? – спросила она, глядя на мою озадаченную физиономию.

– Да. Похоже, мы во что-то влипли, но во что – понятия не имею, – мрачно сказал я и принялся собирать свое добро. – Приметы сплошь нехорошие, а истолковать их как следует я не умею. Похоже на то, что нам придется разделиться.

– Это как же? – тут же влез Ясенец. На мои гадательные потуги он смотрел одновременно и с некоторой боязнью, и с интересом. – Меня прогонишь, поди?

– Может, и придется. Тебе одному лучше. С нами, – усмехнулся я, – добра не жди.

– Ну посмотрим, – пожал он плечами.

Камни не обманули. Ничего хорошего нас впереди не ожидало.

Уже после полудня Ясенец вдруг задергал длинным носом, но сказать ничего не сказал.

– Ты чего шмыгаешь? – спросил я. – Простыл? Немудрено после вчерашнего ливня…

– Нет… Тут кто-то есть, – произнес он и принялся настороженно оглядываться. – Не вот прямо рядом, но есть. Я чую.

– Колдовство чуешь? – напрягся я.

– Да. И это кто-то довольно сильный, – ответил Ясенец, поежившись, – потому что очень уж… разит. Я тебе не объясню, просто… ну чую, и все! Я ж говорил!

Я призадумался:

– А откуда разит-то?

Ясенец подумал и ткнул пальцем налево.

– С той стороны. Точнее пока не скажу, а как смогу сказать, уже поздно будет.

Я снова задумался. Выходило, что возможная погоня (если, конечно, ловят именно нас) приближается с той стороны, куда не так давно уехал Золот-Остроум.

Из Майеты мы выбрались утром, день клонится к вечеру… Похоже, вляпались мы. Та обеспамятевшая тетка наверняка подняла тревогу, моего тела не обнаружили, коней тоже, и еще до рассвета гонец отправился в замок. А оттуда уже выехали колдуны – ловить нежить. Золот-Остроум тоже мог кое-что подметить, так что…