— В-всего доброго, — выдавил Эрик. Ему почти не пришлось притворяться, чтобы изобразить растерянность. — Конец связи…

Изображение исчезло. Эрик еще несколько секунд стоял перед пустым монитором, приводя мысли в порядок. И что бы все это могло значить? Про груз — более-менее понятно, таким образом ему дали понять, что в Танагуре в курсе самого факта наличия на базе некой контрабанды. Зачем он понадобился в Тайоне, тоже понятно: вдруг да сможет рассказать что-нибудь, никто ведь не знает наверняка, что он видел контрабандистов, он даже намекнуть на это не смог, но предполагают что-то… Но дальнейшее-то как прикажете расценивать? Что это еще за намеки на якобы скверно выполненное задание, что за угрозы? А это была именно угроза, никак иначе расценивать последнюю реплику «Шульца» нельзя.

Коллеги изо всех сил притворялись равнодушными, только все тот же Сильвер, что вызвал Эрика на командный пункт, вдруг сделал пару шагов к нему и, деликатно откашлявшись, произнес:

— Прошу прощения, господин Райан, я случайно услышал, что вам придется покинуть нас раньше, чем вы планировали…

— Да, представьте, такая незадача, — удрученно ответил Эрик. — Я вынужден просить предоставить мне машину, мне нужно добраться до Тайона как можно скорее. За контейнерами и прочими вещами я позже пришлю транспортник.

— О, что вы, не стоит беспокойства, — небрежно махнул рукой Сильвер, делая такой жест, словно собирался взять Эрика под руку. Разумеется, дотронуться до него он не дотронулся, но значение этих телодвижений было вполне понятно: Сильвер вполне недвусмысленно направлял Эрика в сторону выхода. Тот, решив ничему уже не удивляться, спокойно вышел за дверь, Сильвер последовал за ним. — Как раз через три дня в Тайон пойдет транспортный риппер, вы вполне можете отправиться на нем. Машина будет почти пустая, так что все ваше оборудование и пустые контейнеры превосходно поместятся на борту…

— Это было бы совершенно замечательно, — искренне произнес Эрик. — Признаться, я не слышал об этом, господин Гроув.

— Странно, обычно о предстоящем рейсе сплетничают все, от новобранцев до командного состава, — удивился тот. — Это ведь настоящее событие в нашей глуши.

— В моем присутствии им некогда сплетничать, господин Гроув, — едва заметно улыбнулся Эрик, чувствуя, что Сильвер совсем не горит желанием прекращать беседу. Крайне интересно… — А к пустопорожней болтовне, не имеющей ко мне никакого отношения я, право, не прислушиваюсь. Не имею такой привычки.

— Сразу видно, вы не служили подолгу на базах наподобие нашей, — деланно рассмеялся Гроув, жестом предлагая Эрику прогуляться по длинному коридору. — Иначе знали бы, что из такой, как вы изволили выразиться, «болтовни» можно узнать немало интересного и даже полезного.

— К примеру?

— К примеру, кто из командиров закрывает глаза на такое вопиющее нарушение, как провоз на базу спиртных напитков и даже легких наркотиков, а кто и сам этим занимается, — небрежно ответил Гроув. — Это, в сущности, мелочи, господин Райан, но здешняя жизнь складывается именно из таких мелочей. Судьбами планеты мы не ворочаем, на нашу долю выпало только это…

Эрик понимающе вздохнул. Он вовсе не собирался рассказывать, что успел отслужить на базе изрядное время, а потому обо всех этих человеческих уловках и ухищрениях имел самое четкое представление. Но в его «легенде» ни слова не было о подобной службе, поэтому он промолчал.

— Признаться, я не предполагал, что ваш начальник настолько… юн, — неожиданно сменил тему Сильвер. — Кажется, он моложе вас?

— Да, представьте себе. Он чрезвычайно одарен, — дипломатично ответил Эрик.

— О, в таком случае неудивительно, что в таком возрасте он уже руководит департаментом, — понимающе кивнул Гроув. Он явно собирался что-то сказать, но никак не решался. Но вот, кажется… — Прошу простить, если я лезу не в свое дело, но мне показалось, господин Райан, что ваш начальник относится к вам несколько… предвзято. Поверьте, у меня и мысли не было подслушивать вашу беседу специально! — Сильвер брезгливо поморщился, демонстрируя, насколько он осуждает любителей «погреть уши». — Просто господин Шульц говорил достаточно громко, и все мы невольно стали свидетелями…

— Что вы, я и в мыслях не держал столь оскорбительного для вас предположения, — подхватил Эрик нужный тон. Он чувствовал, что Гроув словно бы прощупывает его, но с какой целью? — В самом деле, господин Шульц иногда бывает несколько несдержан, возможно, в силу возраста, а возможно… — Он замолчал. Гроув вопросительно приподнял брови, и Эрик, словно бы колеблясь, продолжил: — Порой мне кажется, будто господин Шульц несколько меня недолюбливает. Может быть, дело в том, что я служил еще при прежнем начальнике департамента, достался ему в наследство, так сказать. С другой стороны, я не один такой, но лишь со мной он позволяет себе держаться столь… столь…

— Оскорбительно, — припечатал Гроув.

— Я бы не стал делать столь резких заявлений, — осторожно произнес Эрик.

— Бросьте. — Гроув неожиданно сменил тон. Теперь он говорил жестко, более не притворяясь великосветским болтуном. — Пусть вы у нас недавно, я прекрасно вижу — вы отличный работник. Подчиненные при вас ходят по струнке, обидных прозвищ вам не дают, наоборот, души в вас не чают и жалеют, что вы должны будете уехать.

— Эти сведения вы тоже из той самой… болтовни почерпнули? — кротко осведомился Эрик.

— Разумеется, — хмыкнул Гроув. — О чем я? Ах да… Вы умеете управляться с людьми, до фамильярностей не опускаетесь, но и за быдло их не держите, за то им и нравитесь. Поверьте, прослужив бок о бок с людьми столько времени, сколько я, начинаешь разбираться в подобных вещах! Что до самой работы… Вы ведь практически закончили, я прав? Опередили график, и намного. И, насколько мне известно, все функционирует именно так, как и должно. Я бы даже сказал, идеально. А добиться такого качества работы от наших… хм… служащих не так-то просто.

— Вы мне, право, льстите, — пробормотал Эрик, теряясь в догадках. К чему клонит Гроув? Что ему нужно? А ведь нужно что-то, как пить дать, об этом и интуиция чуть не в голос кричит, проснулась, наконец!

— Я констатирую факты, — отрезал Гроув. — Скажите, Эрик… Ничего, что я по имени? Глупо, право слово, постоянно «господинкать», как выражается один капрал… Скажите, вам не бывает обидно?

— Обидно? — изумился Эрик. — Отчего?

— Скажем, из-за отношения к вам вашего распрекрасного начальника. — Гроув говорил вроде бы насмешливо, но светло-серые глаза смотрели холодно, пристально, изучающее… — Вас недооценивают, это явно видно. Вы выполняете, честно говоря, грязную и рутинную работу, а ведь — готов поклясться! — могли бы руководить своим департаментом ничуть не хуже, чем это делает Шульц.

— Господин Гроув…

— Фрэнк, — мягко поправил тот.

— Фрэнк, я не вполне понимаю, к чему вы ведете, — как можно более искренне произнес Эрик. — Да, кое в чем вы правы, я не раз думал о том, что господин Шульц несколько предвзят, а я мог бы выполнять куда более сложные функции, но… Он Блонди. Ему, в конце концов, виднее, на что я годен, а на что нет.

— Думать так — ваша основная ошибка, — снисходительно сказал Гроув. — Он — Блонди, и этим все сказано… Эрик, знаете ли вы, что большая часть Блонди далеко не так безупречны и непревзойденны, как нам вдалбливают с детства? Да что далеко за примером ходить, взять хотя бы моего непосредственного начальника… — Он доверительно понизил голос. — Он ведь давно не интересуется делами, базой фактически руковожу я. Возможно, конечно, это у него от скуки… Мне, признаться, тоже случается заскучать в этой глуши, но я всегда нахожу, чем себя занять. — Гроув улыбнулся не без самодовольства. — А он, кажется, упивается возможностью лелеять собственное уязвленное самолюбие: как же, руководить базой — это не на приемах в Эосе блистать! А о том, что, назначь его куда-нибудь, где требуется серьезно — простите за просторечие! — вкалывать, он моментально завалит все, что только возможно, господин Нэйли, конечно, не думает…