Это Нортон помнил из курса прикладной психологии, который читали в учебке, пусть и в сокращенном варианте: кое-что в голове все-таки отложилось. Ну и за годы службы трудно было не уловить кое-каких закономерностей…

Негромко шелестел вентилятор – Нортон и забыл, что кондиционер можно использовать и просто как вытяжку, а не только ради того, чтобы вымораживать кабинет в особенно лютую летнюю жару, – и застарелый запах табачного дыма уже почти не ощущался.

На столе нашлась новенькая пепельница, у Дженкиса стояла точно такая же. Ладно, хоть сама стажерка и не курит, подумал Нортон, но хоть не устраивает антитабачных акций, и на том спасибо!

– Что новенького? – спросил он, устроившись за столом и развернув свой экран.

– Да ничего особенного, – отозвался Дженкис. – Пока тебя не было, нам, ясное дело, толковых дел не скидывали. На патрулирование вон выперли, шеф сказал, туда и вдвоем можно, а людей не хватает, как всегда.

– А кто-то мне сказал, что вас никуда не выпускают, – покосился Нортон на стажерку.

– Когда я вас навещала, нас действительно еще не выпускали, – невозмутимо ответила она. – А больше мы с вами не общались.

– А вот с этого места поподробнее! – оживился Дженкис и даже привстал, так ему не терпелось узнать детали. – Это когда Эл тебя навещала?

– Сразу после операции, – неохотно буркнул Нортон, порылся в сумке и вынул потрепанную электронную книжку. – Спасибо. Правда, было не так скучно валяться.

– Не за что, – ответила Эл, забрала ее и сунула в ящик стола, пояснив: – Пусть тут лежит, вдруг что-нибудь повторить придется, а у меня там все лекции записаны.

– Угу, я видел, – невольно сказал Текс и смущенно почесал в затылке.

Изначально он вовсе не собирался лезть в папку под названием «Учебные материалы», но все-таки не удержался. Интересно было, как и чему обучают новичков в академии… Собственно, подробную информацию о дресс-коде и требованиях к тому же парфюму он из лекций по деловой этике и почерпнул, у самого-то, в самом деле, в голове остались только смутные воспоминания обо всем этом, намертво вызубренный устав да интуитивно выработанные правила поведения.

– Текс и книга – две вещи несовместные, – выдал Дженкис, возбужденно блестя глазами. – Не иначе, в зоопарке последний крокодил сдох!

– Там их много.

– Самец один, я читал! – не сдался тот и даже полез в сеть проверять.

– Как он вас еще насмерть не заговорил? – обратился Текс к девушке. – Я-то привычный, а на нового человека этот мой напарничек обычно производит неизгладимое впечатление своим словоизвержением!

– Разве он много говорит? – удивилась Эл. – Мне показалось, Пол не любит болтать попусту.

От неожиданности Нортон подавился табачным дымом и надолго закашлялся.

– Вы шутите, что ли? – выдавил он, наконец.

– Даже не думаю, сьер, – отозвалась она. – Пол очень интересный рассказчик. Я узнала много нового, того, чему не учат в академии.

– Н-ну… возможно, это из-за эффекта новизны, – сдался Текс. – Но когда вы услышите эти его байки в десятый раз, уверяю, вам захочется его удавить.

– Зачем такие сложности, если есть пистолет? – был ответ.

Дженкис жизнерадостно заржал, но тут же умолк и шепнул:

– Шеф на связи.

– А, Нортон, – сказал Барнабас, появившийся на общем экране. – Ожил, я смотрю? Это ты вовремя…

– Спасибо, шеф, – вздохнул тот. – Я знаю, что вы меня цените.

– Пока тебя не было, Дженкис подобрал хвосты и сдал, наконец, отчеты, – не слушая, продолжил шеф, – так что у вас сейчас сравнительно свободно.

– Не считая пяти висяков, – не преминул вставить Пол.

– Они уже больше года портят нам статистику, – поморщился Барнабас, – ну да это тема для отдельного разговора о вашем разгильдяйстве. А пока, Нортон, раз ты сейчас легкотрудник, прими-ка вот это дельце и займись им. Погонь и перестрелок там не намечается, так что пошевели для разнообразия серыми клеточками!

Шеф отключился, не попрощавшись, а Нортон тяжело вздохнул и уставился на свой монитор. Судя по размеру загружающегося файла, дельце было объемным…

Тут вдруг Текс припомнил, какой именно выдуманный детектив шевелил серыми клеточками ради раскрытия преступлений, и невольно развеселился. Неужели шеф тоже почитывает старые романы?

– Тю, – сказал Пол, первым успевший сунуть нос в присланные материалы, – это ж тоже висяк! Причем не наш, а отдела нравов. Они второй год этого эксгибициониста отловить не могут…

– Погоди, это которого? – нахмурился Текс.

– Того, что в студенческом городке и в парках орудует. Причем свидетелей тьма, на камеры видеонаблюдения он пару раз попадался, пара пострадавших тоже успели его заснять, а взять его так и не смогли.

– Плохо старались, – мрачно ответил Нортон, – теперь наша очередь.

– А почему его нам-то передали? – Дженкис пробежался пальцами по клавиатуре. – Ну, трясет своими причиндалами, неприятно, но… не с топором же он за девчонками гоняется!

– Не с топором. С ножом, – подала голос стажерка, тоже углубившаяся в документы. – Два трупа.

Текс добрался до нужного раздела и присвистнул: стало ясно, почему дело передали им. Эксгибиционизм еще проходил по разряду хулиганства, а вот убийство… Вообще-то, отдел нравов и сам мог этим заняться, но, видно, им тоже не хватало людей. Вдобавок, еще и убийства странные, и вовсе не ясно, отчего вдруг неприятный, но в целом безобидный тип вдруг схватился за нож! Да не просто пырнул жертву, а буквально искромсал… Второй вот он перерезал горло, да так, что едва голову не отхватил.

– Ну и силища, – пробормотал Пол, взглянув на отчет. – Он ей башку что, час отпиливал?

– Читай внимательно, – буркнул Текс. – С одного удара… Это не силища у него непомерная, это лазерный нож повышенной мощности. Запрещенный, между прочим, для ношения и даже хранения гражданскими лицами.

– А может, он не гражданский? – подала голос Эл.

– Был бы военным или госслужащим вроде нас, его бы по чипу живо отследили, – ответил он, коснувшись мочки уха. – Только не говори, что он ухо себе отрезал, чтобы избежать опознания!

– Чем не версия? – удивился Пол. – Чай, кусочек уха – не вся башка!

– Если у него был чип, значит, он на действительной службе. И как бы он, спрашивается, проходил там ежедневную проверку? Скотчем это свое отрезанное ухо приклеивал? – прищурился Текс. – И не говори, что он вытворял все это, будучи в отпуске. Целых два года, что ли? Или уши сменные изобрели?

– Может, у него отпуск по болезни!

– На такой срок? Тогда его давно бы комиссовали и сняли чип, – отрезал Нортон. – Либо, если он оставался в резерве, перепрограммировали бы. Сам не знаешь, что ли, как это бывает?

– Да я просто выдвигаю версии в порядке бреда, – пожал плечами Дженкис. – Вдруг какая-нибудь выстрелит?

– А не военному и не госслужащему реально раздобыть такой нож? – спросила Эл, опасно раскачиваясь на стуле.

– Вполне, – кивнул Текс. – Контрабанды в Вайпертоне хоть… гм… хоть завались. Теоретически, можно и с военного склада увести. Помнится, один интендант промышлял таким образом, списывал вполне рабочие игрушки, подделывал акты технической проверки и неплохо на этом зарабатывал. Кстати, у нас сейчас служит, в Южном округе.

– Это как так? – удивилась девушка и села ровно. – Он же преступник!

– Ну да. Зато он эту кухню изнутри знает. В курсе, как документы фальсифицируют, накладные, опять же… Он сейчас к криминалистам приписан, – пояснил Дженкис. – Зачем же разбрасываться ценными кадрами? Если парень сумел со стандартного терминала обойти защиту складов, да и вообще немало дыр в ней нашел, то он еще пригодится. Ясное дело, что его держат на коротком поводке, ну так… все не за решеткой.

– Ясно… – Эл снова уставилась на экран.

– В принципе, такой ножичек любой морячок в увольнительной мог посеять, – добавил Пол. – Или продать. Они частенько так: налижутся, а потом не могут вспомнить, где были и что делали. Им, конечно, ума вложат за утерю казенного имущества, а того уже ищи-свищи! Это ж не пистолет, серийного номера нет, поди найди… А кое-кто нарочно приторговывает. Помнишь, Текс, был у нас такой деловой?