– А давай, – охотно согласился Дэйв и встал. – Ну, миссис Донован, показывайте, где это!

В гостиной остались только Тоби и мистер Бейнс, остальные гуськом направились в спальню Генри Уоррена…

Личные комнаты покойного были обставлены с претензией на шик. Украшенный янтарем камин, по полу в беспорядке разбросаны шкуры и шелковые персидские ковры (я поморщился при виде такого варварства), стены отделаны, похоже, дубовыми панелями.

Зато здесь не было никаких статуэток, фигурок, картин и прочего барахла. Потрясающий контраст с остальными комнатами, захламленными до предела!

Я обратил на это внимание еще когда впервые осматривал дом. Но, признаюсь, распотрошить глобус я не додумался.

– Вон там, – без особой нужды указала миссис Донован, остановившись на пороге.

У окна на подставке красовался глобус высотой мне по плечо.

«В штуковине такой величины можно перевозить не то что контрабанду, а и беглых преступников! – подумал я. – Интересно, как его сюда втаскивали, через окно, что ли?»

Дэниел бросился к нему, как умирающий от жажды к роднику. Руки его дрожали, щеки пылали лихорадочным румянцем.

Он ощупал гигантский шар, что-то нажал, повернул – и глобус распался на столик и нечто вроде трюмо, только вместо зеркал оказались полочки.

С восторженным вскриком Дэниел схватил что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшееся маленьким кинжалом экзотического вида.

Постойте, я ведь его уже видел, только на рисунке!

От этой вещицы так разило магией, что мне захотелось открыть окно и избавиться от фантомной вони.

Мой предупредительный возглас запоздал: Дэниел держал оружие, сложив ладони лодочкой, и любовался страшноватой отделкой. С рукоятки кинжала скалилась мерзкая рожа (похоже, какой-то туземный божок), из раззявленного рта которой словно вытекал ручеек крови. Рожа выглядела крайне злорадно.

Конечно, это была всего лишь чеканка да эмаль, но я все равно поежился.

– Фу, какая гадость! – воскликнула Фиона, а Эстер согласно кивнула и добавила:

– Главное, не показывай папе, он скажет, что это сатанинская игрушка.

– Кхм, – прочистил горло Дэйв. – Мы, вообще-то, письма искали.

Дэниел вздрогнул, как внезапно разбуженный человек, и повернулся к нам.

– А можно?.. – произнес он просительно. – Можно я оставлю его себе? На память? Вряд ли мистер Уоррен использовал подлинник для разрезания бумаги, это явно копия, но очень талантливо сделанная! А я всегда увлекался непальскими безделушками…

Наследники переглянулись.

– Вряд ли кто-то будет против, – сказал Дэйв, посмотрев на кинжал, и зябко передернул плечами.

– Спасибо! – Дэниел баюкал кинжал, как младенца, а из темного угла мне вдруг снова послышалось довольное хихиканье.

– Мы ищем письма, – напомнил я, стараясь не поддаваться иррациональному желанию сбежать, и, шагнув вперед, принялся выдвигать многочисленные ящички.

Любовные послания миссис Фостер, аккуратно уложенные в деревянную шкатулку, оказались в одном из верхних.

Я начал бегло просматривать их, чтобы убедиться в отсутствии там чего-то дорогостоящего и не принадлежащего этой даме. С чувством юмора Генри Уоррена… он вполне мог вложить в какой-то конверт нечто ценное. Кстати, конверты я тоже внимательно осматривал – мало ли, вдруг попадется редкая марка. (Да, от романов тоже бывает польза!)

Девушки с любопытством бродили по спальне, миссис Донован молча стояла у двери, а Дэниел любовно рассматривал свою новую игрушку. Дэйв же заглядывал мне через плечо (хотя роста ему на это едва доставало).

Из очередного конверта выпало… выпали…

Признаюсь, я остолбенел, разглядывая эти… изображения.

Дэйв восторженно присвистнул и заметил:

– Я и не знал, что у дяди такой талант к фотографии!

– Что? Что там? – спохватилась Эстер, и я поспешно спрятал письма обратно в шкатулку. Девушкам такого точно видеть не следовало, это ведь даже не сюнга!

– Ничего интересного, – правильно истолковал мое замешательство Дэйв. – Каталог для мужчин. Ну там… подтяжки для носков, модные панталоны, курительные принадлежности. Зачем дядя это сюда засунул?

– Думаю, случайно, – произнес я, чувствуя, как пересохло горло, и посмотрел на Маккинби с благодарностью. – Пожалуй, теперь следует позвонить миссис Фостер.

Инспектор появился незадолго до того, как подали чай, и сперва зашел ко мне в коттедж – мы условились об этом заранее.

Мне было нелегко оторваться от Майи, но, во-первых, это уже выглядело неприлично, а во-вторых, мне требовалось подышать свежим воздухом. Я ведь говорил, что фон от всех безделушек шутника Генри сбивает нюх, так что мне позарез нужно было сделать передышку.

– Я тут пирожных к чаю прихватил, – сказал Рассел, поздоровавшись, и показал большую коробку. – Для девиц. А то бакалейщик сказал, что мистер Маккинби закупил припасов и ящик консервов и заявил, мол, вы там на осадном положении и вообще голодаете.

– Ну, я не был бы столь категоричен, – ответил я, усмехнувшись. – Хотя меню разнообразием не отличается. Кстати, не упоминайте про консервы, мисс Маккинби запретила брату их покупать. Боится отравиться.

– Не буду! – кивнул он и уселся на край стола. При упоминании о мисс Маккинби у него на лице появилась застенчивая улыбка.

А я задумался: не приволок ли Генри Уоррен из своих странствий какую-нибудь финтифлюшку, которая действует исключительно на сильный пол? А он мог, мало ли, возраст все-таки, вот и озаботился.

Во всяком случае в его доме теперь просто роились влюбленные мужчины…

– Ну что тут у вас? – спросил Грег.

– Да полная неразбериха, – с досадой ответил я. – Но, кажется, насчет одного почерка вы правы. Генри Уоррен и судомойка убиты одним и тем же лицом. Или объектом, так вернее.

– Это как? – нахмурился он.

– Я не имею права вдаваться в подробности, – покачал я головой, – но это связано с некой вещью, которую Уоррен привез для нашего Отдела. Хранитель сокровища. С Генри понятно, а судомойка, думаю, хотела эту вещь прибрать к рукам. Видимо, случайно разглядела в ней что-то любопытное. Меня этот хранитель тоже чуть не отправил на тот свет, когда я эту штуку прикарманил.

Я оттянул воротник рубашки и показал иссиня-черную полосу на горле. Скоро она должна была сделаться разноцветной.

– Вот это здорово! – высказался Рассел, смутился и добавил: – В том смысле, что можно спихнуть эти дела на ваш Отдел, а не что вас чуть не убили. Тогда у меня остается покушение на Эндрю и убийство Лили. Хотя, между нами говоря, я надеюсь передать эти дела в Скотленд-Ярд.

– Вряд ли, – хмыкнул я, вспомнив приказ дражайшего начальства утереть нос «кузену Скотти». – Отдел не хочет передавать дело Уорренов Скотленд-Ярду.

Впрочем, расстроенным Рассел не выглядел.

– Ладно. Тогда сами разберемся, – сказал он с восхитительным оптимизмом. – Ну, а с покушением на вас все ясно, только доказательств нет.

– Ну да, это мы уже обсудили.

– А с Лили вообще полный мрак, – признался он. – Из свидетелей только Тед, но он ничего не видел, только фигуру, да голос слышал, и тот опознать не сумеет. Минни тоже мертва. Я сперва думал, что ее убили как свидетельницу, но вы вот сказали о хранителе сокровища…

– Но как повод для визита эта версия ведь годится?

– А смысл время терять? – грустно произнес инспектор. – Лучше заняться покушением на Эндрю. Логично ведь предположить, что кто-то убил Лили, а потом столкнул с лестницы Эндрю. Подозреваю, что тут замешаны Бейнсы. Я тут перечитал показания: мисс Тагор и мистер Маккинби, когда выскочили на шум, видели наверху самую младшую мисс Бейнс. Не думаю, конечно, что это она столкнула парня, но… Ведь это Тоби рыскал в вашем коттедже! И опоил вас или он, или та же Фиона.

– Повод для визита… – повторил я и встал. – Идемте, а то там и чая не останется!

Не сказать, чтобы нам очень обрадовались, однако миссис Донован принесла еще два прибора, и мы с инспектором устроились, как нарочно, каждый напротив своей дамы сердца. (Если Рассел полагал, что его романтический интерес к неприступной Хелен Маккинби незаметен, то он ошибался. Дэйв вон тоже толкнул сестру локтем и подмигнул мне.)