– Пока ничего, – был ответ.

– Совсем ничего? – приподнял бровь старший брат.

– У экспедиционного отряда все в порядке, – сказал Рональд. – Вчера прилетела птица: они потеряли двух человек из обслуги, но не в результате нападения. Обычные шутки Территорий. Остальные в порядке, движутся в хорошем темпе, еще пара недель, и можно будет говорить о том, что мы опередили остальных.

– Ты уверен? – прищурился Ивэйн. – До меня дошли сведения, что «Кармайкл» тоже отправил большой отряд в глубь Территорий.

– Верные сведения, – кивнул младший Хоуэлл. – Я вчера получил рапорт о продвижении их экспедиции. Плачевные сведения, должен отметить.

– Вот как?

– Увы! Они чем-то не приглянулись местным жителям. Была перестрелка, и надо же было такому случиться, что дикари разжились где-то хорошими ружьями, – покачал головой Рональд. – Ты ведь знаешь, как они стреляют даже из допотопного оружия, а уж из современного…

– Я полагаю, дикарей кто-то снабдил и эринитовыми пулями? – кротко осведомился Ивэйн.

– Ума не приложу, как они их раздобыли, – вздохнул тот. – Все такие боеприпасы на строгом учете… Видимо, кто-то подворовывает и подделывает отчетность, такая незадача!

– Потери?

– Больше половины отряда, – ответил Рональд. – И трое магов из четырех. Четвертый ранен, не скоро сможет работать в полную силу.

– Они вернулись?

– Нет, движутся дальше. Упрямые, – усмехнулся младший Хоуэлл.

– А дикари?

– Ушли на север, скоро им откочевывать, – пожал он плечами.

– Много запросили?

– С них хватило ружей, – хмыкнул Рональд. – Ну и по мелочи – ткань, посуда, боеприпасы. Ты ведь знаешь, при должном подходе с ними никаких хлопот! А приплатишь – они даже знаки племени снимут, чтобы не ставить его под удар…

– О да, – улыбнулся Ивэйн. – Эти дикари такие предусмотрительные… Кстати говоря, что сообщают насчет пропавшего рейнджера?

– Он так и остается пропавшим, – ответил близнец. – На связь не выходит, не появлялся ни в одном месте, где его могли бы увидеть наши информаторы или информаторы наших информаторов. Насколько мне известно, в стойбищах своих друзей он тоже не появлялся, но это нормально: все-таки расстояние немалое, а он вряд ли пойдет напрямик, станет запутывать следы, я полагаю.

– От кого ему прятаться?

– От кого-то, кто знает Территории не хуже его, – улыбнулся в ответ Рональд.

– Ты все-таки полагаешь, что он жив?

– Да. Есть такое ощущение, а я привык доверять предчувствиям, – кивнул он.

– Я тоже, – усмехнулся в ответ Ивэйн. – Что ж, посмотрим! Но он не должен потеряться навсегда, если вдруг окажется жив.

– Ни в коем случае, – серьезно заверил Рональд. – У нас ведь на него большие планы, не так ли?

– Несомненно! – Глава корпорации отсалютовал брату бокалом, звякнули льдинки. – Что за жаркая весна…

…Жара стояла адская, это даже привычный Генри признавал. Бывало такое, он помнил по прошлым годам, но нечасто. Повезло, черт побери!

Время от времени он поглядывал на принцессу – как держится, не свалится ли с ударом? Нет, ничего, пока обходилось. Девчонка была крепче, чем казалась, да и немудрено… Вот только ее очень беспокоило заклятье, Генри видел. Она даже по ночам старалась не спать, подремывала днем в седле – если умеючи, то это несложно. Вот только если не спать несколько дней, это еще ничего, а неделю? Две? На ней и так уже лица нет, одни глазищи да веснушки остались, а дальше что будет? Свалится ведь, решил Генри.

– Что-то твои колючки слабовато расти стали, – сказал он как бы между прочим. Что правда, то правда, последние несколько ночей ветви едва показывались из земли, но так недвусмысленно охватывали девушку, что Генри поутру приходилось, отчаянно ругаясь, отцеплять побеги от спутницы. Самой бы ей нипочем не выбраться, разве что изодравшись в кровь. – Жарко, что ли?

– Не знаю, – вяло ответила девушка. – Не думаю. Им все равно. Мне кажется…

– Ну, что тебе кажется? – подбодрил Генри.

– Будто они хотят утащить меня с собой, – ответила она, не поднимая головы. В тени от шляпы было не разглядеть выражения лица, но голос… – Ты не обратил внимания?

– Да, пожалуй, – согласился Монтроз, подумав. И верно, раньше ветки росли шалашиком, огораживая девушку, а теперь цеплялись за нее со всей силы! – Что, под землей проволокут?

– Кто знает, – пожала плечами принцесса. – Может, им не хватит сил, и я останусь…

– Типун тебе на язык! – рассердился Генри, представив на мгновение картинку. После такого сам спать не захочешь! – Это у тебя с недосыпу, точно тебе говорю. Пришлось как-то неделю вполглаза дремать, еще не такое мерещилось!

– Не нужно. – Мария-Антония взглянула на него, и Генри с облегчением увидел знакомые уже искристые льдинки в глубине ее глаз. – Я хорошо осознаю грозящую мне опасность. А может быть, не только мне, – добавила она, подумав.

– Меня твои стражи не трогают, – заметил он. – Вот впритык прорастают, но не трогают. А что, если…

– Не вздумай! – нахмурилась принцесса.

– Я ведь извинился за тот раз, – ухмыльнулся Генри. – Я обещал не распускать руки, ну так тогда выхода другого не было, я ж ничего такого…

– Я знаю. Поэтому и приняла твои извинения, – холодно произнесла девушка. – Но рисковать собой – глупо. Особенно когда не знаешь, чем это может обернуться!

– Ну чем – получу дырку в организме, – серьезно сказал Генри. – Но я надеюсь проснуться раньше, чем эта пакость прорастет сквозь мою печенку. Давай попробуем, интересно же!

– Генри Монтроз! – возвысила голос принцесса, любой бы испугался, только не он.

– Чего? – спросил он нарочито развязно. – Я не твой вассал, чтоб ты мною командовала. И не ты меня нанимала. Я должен доставить тебя на место целой и невредимой, я это обещал нанимателю и тебе, и я это сделаю. А каким способом – дело десятое и тебя не касающееся!

Принцесса пыталась еще спорить, но Генри, когда на него находило, делался упрямее осла, так что ничего у Марии-Антонии не вышло…

…Это было глупой затеей, но мужчина есть мужчина: если вбил что-то себе в голову, отговорить его вряд ли выйдет. Пусть попытается, решила Мария-Антония, поняв, что добром Генри не переспорить, а силой… увы, таких аргументов у нее попросту не имелось. От нее не убудет, в конце концов, а если вдруг сработает… Но надеяться на это не приходилось: простому ли рейнджеру спорить с хитроумным заклятием?

– Да двигайся ты ближе, – сонно пробормотал Генри, – сказал же, я без глупостей…

– По-моему, и так достаточно близко, – сухо ответила принцесса.

– Между нами не то что обнаженный меч, как в сказке, а вязанку хвороста положить можно, – ответил он, бесцеремонно сграбастал девушку в охапку и прижал к себе. – Так-то лучше! Ну не дергайся, говорю же, я…

– Без глупостей, – закончила Мария-Антония, заставив себя расслабиться. – Только не нужно меня душить, Генри, очень тебя прошу.

Он чуть ослабил хватку, и девушка смогла улечься поудобнее. Ясное дело, ей сегодня не уснуть: и так слишком жарко, а если улечься вдвоем да тесно прижавшись, то вообще невыносимо.

Она заставила себя опустить голову на плечо Генри и закрыть глаза. У него были сильные руки, в них было надежно, да, но все равно отчего-то тревожно. Может, оттого, что вспоминались совсем другие объятия, другой человек, у него не кололась щетина, он носил короткую бороду, и волосы у него были темными, а не русыми, запах, дыхание – все иное… Наверно, поэтому наворачивались слезы на глаза, будто не было года траура, будто не прошло несколько сотен лет, за которые боли потери полагалось бы изгладиться хоть немного… Как бы не так. Теперь все вспоминалось ярче и отчетливее, чем прежде.

Мария-Антония сморгнула некстати выступившие слезы, покосилась вверх – Генри, кажется, уже спал. Вот кого ничто не беспокоило, кроме задания, конечно! Но следовало отдать ему должное: он действительно не распускал руки. Девушка вовсе не была уверена, что ей удастся отбиться, возьмись он за нее всерьез, тот раз… случайность, она застала его врасплох. Теперь же он знает и об ее оружии, и о способности постоять за себя и будет настороже. И стоило благодарить всех известных богов за то, что Генри Монтроз, кажется, был хозяином своего слова…