— От тебя так приятно пахнет, — шептала она ему на ухо. — Свежестью и всегда чуть-чуть дымом. Я узнаю тебя по запаху, даже если завязать мне глаза.

Нежные губы поцеловали его шею, а потом Родерик почувствовал горячее прикосновение языка.

— Шахматы! — выпалил он, поворачиваясь к Арнелле и вжимаясь в подлокотник кресла. — Умеешь?

— М-м, — покачала она головой, накручивая прядь волос на палец. — В шашки могу. У меня была старая гувернантка, я ее делала на раз.

— Принести? — глумливо предложил Изергаст.

— Это просто жуть, — выдохнула Миранда, поворачиваясь к Моррену. — Как представлю, что тоже могла хлебнуть… Вы сволочь. Зачем так делать? Настолько в себе не уверены? Не желаете тратить на меня лишних усилий?

— А сама? — спросил уязвленный Изергаст. — Что ты подсунула мне под зад?

— Болтушку, — выпалила она. — Хотела понять, что же вам от меня надо.

— И это по-твоему честные методы?

— Да уж получше чайка!

— Разузнать мои сокровенные тайны? Да лучше я пересплю с кем разок.

— Ага, помню, вы и с Адалхардом согласны.

— Что? — изумился Родерик, перехватывая руку Арнеллы, которая пробралась ему под рубашку. — Со мной?

— Ради спасения мира! — воскликнул Изергаст. — Уточняй условие! Да, я понимаю ответственность, которая лежит на моих плечах.

— А я бы не стал, — категорично отказал Родерик.

Моррен сегодня как всегда был в черном, две верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, обнажая белую кожу. Волосы забраны в хвост, по обе стороны лица выпущены пряди. Он-то вроде красивый мужчина. Но мужчина! Родерик тряхнул головой, изо всех сил прогоняя из воображения жуткие отвратительные образы.

— Хватит на меня пялиться! Давай тебя лучом истины проверим, — запальчиво предложил Изергаст. — Тогда и узнаем!

— А давайте, — обрадовалась Миранда, захлопав в ладоши. — Я еще парочку вопросов задам.

— Никто ничего не будет делать с лучом истины, — отрезал Родерик. — Официально его вообще нет. Давайте-ка лучше сменим блюда. Сложите приборы по диагонали. Арнелла, ты почти не ела. Нет аппетита?

Она покусала губы, глядя на него несчастными глазами, и Родерик промокнул салфеткой испарину, выступившую у нее на лбу.

— Не мог хотя бы послабее заварку сделать? — рявкнул он на Моррена.

— Я действовал наверняка, — проворчал Изергаст. — Могу ее усыпить.

— Не надо, — отказался Родерик. — Еще будет кошмарами мучиться.

— Ты мне снишься, — призналась Арнелла, распахнув глаза, в которых светилось теплое пламя. — Часто. Почти каждую ночь.

— Арнелла, милая моя, выпей еще водички, — он подал ей стакан и проследил, чтобы она выпила до дна.

— И вообще, — пробурчал Моррен. — Ты тоже согласилась переспать с Адалхардом, и на кону не стояло спасение человечества.

— Вы не можете отрицать, что разница есть, — усмехнулась Миранда.

— А может, между нами нет никакой разницы, — возразил Моррен, понизив голос. — Я смотрю на тебя, Миранда Корвена, и думаю, что мы сделаны из одного теста.

— Как бы вам зубы не обломать о мои булочки, — усмехнулась она.

— Я все же рискну, — ухмыльнулся он и, засунув руку в складку дивана, вытащил артефакт. — Сама делала? — спросил Моррен, разглядывая раковину, из которой торчал растрепанный пучок волокон, все равно что распахнутый рот с языком-мочалом.

— Нет, мы же только начали артефакторику проходить, — ответила Миранда, складывая вилку и нож на тарелку. — Одолжила. У Марлизы. На кафедре.

— Да что ты говоришь, — с сарказмом произнес Изергаст.

— Украла, — вздохнула она. — Но я верну! И раз уж вы меня раскусили, отдайте, — потребовала Миранда, протянув руку.

Моррен помешкал, но вложил болтушку ей в ладонь. Артефакт исчез где-то в кармане черного балахона.

— Возвращаясь к теме книг, — вспомнила Миранда. — Мастер Изергаст, посоветуйте, что бы такого почитать про проклятия.

— Даже не думай меня проклинать, — строго сказал он. — Тебе такая ответочка прилетит — мало не покажется.

— А ваша татушка отражает только внешнее воздействие? — заинтересовалась Миранда. — Если, допустим, напоить вас чаем…

— Зелья свойств не теряют, — кивнул Моррен. — Кого ты хочешь проклясть, Миранда?

— Неужели снова меня? — возмутился Родерик. — Мне казалось, мы помирились.

— Более-менее, — ответила она. — К тому же вы нравитесь Арнелле.

— Ты мне очень нравишься, — подтвердила Арнелла, переплетая свои пальцы с его. — Я бы даже сказала, что…

— Нет, — быстро перебил он ее. — Не сейчас. Не говори ничего такого, о чем пожалеешь завтра.

— Можем проклясть его вместе, — щедро предложил Моррен. — Если это какой-то твой бывший, или кто-то, кто тебя обидел, я сделаю это с радостью.

— Правда? — не поверила Миранда.

— Может, и без радости, но сделаю, — кивнул он.

— Возможно, я воспользуюсь вашим предложением, мастер Изергаст.

— Моррен, — ответил он. — Хотя можешь звать меня и мастером, это даже заводит.

Родерик смотрел на Арнеллу и уже жалел, что не дал ей договорить. Неужели она призналась бы ему в любви? Или опять сказала бы, что хочет его? Не сдержавшись, он склонился и поцеловал ее губы, тут же откликнувшиеся на ласку. Арнелла подалась к нему всем телом, прижавшись грудью, запустила пальцы в волосы на затылке, ее язычок толкнулся в его рот…

— Рик, доставь нам десерт, а потом можете идти в спальню, — подал голос Моррен. — Бери с них пример, Миранда. Люди наслаждаются мгновением. Плотское соитие — воплощенная радость жизни.

— Одни только слова «плотское соитие» убивают всякую радость, — фыркнула Миранда.

Родерик оторвался от губ Арнеллы, глубоко вздохнул, пытаясь вернуть себе самообладание. Миранда под пристальным взглядом Изергаста разматывала еще один слой одежды. Сняв черное полотно, осталась в простом платье на бретельках.

— Жарко, — пожаловалась она, обмахиваясь салфеткой.

— Сейчас исправим, — пообещал Родерик.

Придирчиво осмотрев приборы, он поправил вилку и нож Арнеллы, а после щелкнул пальцами, и грязные тарелки исчезли, а вместо них тут же появились новые.

— Магия, — восторженно выдохнула Арнелла. — Мороженое! Обожаю!

— Да? — с улыбкой переспросил Родерик, любуясь ее непосредственной радостью.

— Не так сильно как тебя, конечно, — ответила она и, придвинувшись ближе, прошептала ему на ухо: — А если вас совместить? Понимаешь? Я бы исцеловала тебя всего. Или на твоей коже мороженое тает слишком быстро?

— Да что ж ты делаешь, — пробормотал он, снимая ее руки со своей шеи.

— Вот, кстати, о зельях, — сказал Моррен, кивнув в сторону джунглей. — Несут.

— Кого несут? — не поняла Миранда.

— Не кого, а что. Дары белому богу. То бишь мне. Ни к чему не прикасайтесь, там может быть яд.

— Туземцы? — заинтересовалась она и вскочила с места. — Они хоть не голые?

— Мне так нравится твое тело, Родерик, — шептала ему на ухо Арнелла. — Твои руки, спина и твердый живот, ты такой сильный. А твои плечи… Прости, что исцарапала их в первый раз.

— Ты можешь царапать их сколько тебе угодно, — вздохнул он. — Арнелла, очень надеюсь, что завтра ты не пожалеешь обо всех этих словах.

— С чего мне о них жалеть, если это правда, — удивилась она и потянулась к нему, но Миранда схватила ее за руку и заставила встать.

— Твой Адалхард никуда не убежит, — заявила она, — а вот туземцы могут. Когда еще такое увидишь? Пошли.

Она потащила Арнеллу к перилам и ткнула вниз пальцем.

— Факелы!

— Там люди! — воскликнула Арнелла. — И почти без одежды. Так жарко, я бы тоже разделась.

Она потянула лямку платья, но Родерик, подойдя ближе, вернул ее на место и поцеловал смуглое плечико.

Туземцев было всего трое: женщина с корзиной фруктов и двое мужчин с факелами в руках. На лицах угрюмая решимость, глаза застыли. Деревня, насколько Родерик знал, была по правой стороне скалы, но сюда, к террасе Моррена, уже проложили тропинку

— Пытаются тебя отравить? — спросил он у друга.