— Эту женщину определенно стоит спасти.
Он бросил их Родерику, а тот, машинально поймав трусики, отдал их мне.
— Давай побыстрее, — попросил он. — Помочь тебе одеться?
* * *
Одеться я сумела и без помощи Родерика. То платье, которое я надевала на бал, и правда подходило для визита к императору куда больше, чем форма академии.
— Нет, — выпалил Родерик, стоило мне выйти из комнаты. — Переоденься.
— Что не так? — недоуменно спросила я, расправляя юбку.
— Да, Рик, что не так? — поинтересовался некромант, который в маминой квартире чувствовал себя как дома и уже ел какое-то печенье. Крошки падали на ковер и тут же исчезали.
— Оно слишком… красное, — отрывисто сказал Родерик. — И это декольте…
— Все выглядит очень приятно, — похвалил Изергаст. — Я бы сказал, вполне по-взрослому.
— Спасибо, — неуверенно поблагодарила я.
Родерик, нахмурившись, прошел мимо меня в спальню, открыл дверь в гардеробную комнату и уставился на ряд платьев.
— Неужели нет ничего более закрытого? — спросил он. — Да тут ворох нарядов!
— Это мамины, — ответила я, подходя к нему. — Она наверняка купила что-то и мне, но это надо мерять, искать…
Он обернулся и мрачно уставился на мою грудь. Обведя ее пальцем, спросил:
— А если прикрыть каким-нибудь платочком?
— Рик, не лишай остальных мужчин удовольствия, — подал голос Изергаст.
— Мастер Адалхард, вы ведь не думаете, что вправе решать, что мне носить? — поинтересовалась я.
Родерик тяжело вздохнул, взялся пальцами за кромку моего платья и подтянул чуть выше. Прикосновение пальцев тут же обожгло, и сердце подпрыгнуло куда-то к горлу.
— Постарайся держаться позади, быть незаметной и тихой, — сказал он. — Я не хотел брать тебя с собой, но Моррен прав, твоей матери я никто, и император просто отошлет меня вон.
Я распустила косу и, позвав огонь в ладони, накрутила пряди на пальцы. Тугие локоны рассыпались по плечам.
— Красиво, — вздохнул Родерик. — Ты не останешься незамеченной. О чем я только говорю…
В тесноте гардеробной комнате мы вынуждены были стоять совсем рядом, и я чувствовала близость Родерика, даже отвернувшись к полкам с туфлями. Это было все равно что стоять спиной к костру. Где же мои туфли? Эти?
Я вздрогнула и невольно задержала дыхание, когда Родерик, шагнув еще ближе, убрал мои волосы в сторону и прикоснулся губами к шее.
— Они вроде ничего, — пробормотал он, целуя меня снова.
— Это мамины, — выдохнула я, возвращая туфли на полку.
— А эти? — он указал пальцем на серебристые лодочки, а сам легонько прикусил мою мочку.
— То… тоже…
— А твои где? — поинтересовался Родерик.
Я обнаружила их сиротливо приютившимися позади новеньких сапожек, которые, судя по виду, мама еще не успела поносить.
— Вот, — я обернулась к Родерику, прижимая туфли к груди.
А он тут же нашел мои губы своими.
Он не целовал меня так раньше. Это не было страстью, сметающей все на своем пути, словно лесной пожар, не было искушенной любовной лаской, скорее — вежливой просьбой. Можно? Не оттолкнешь? Осторожное касание губ, внимательный взгляд. Прикрыв глаза, я подалась к Родерику, остро наслаждаясь каким-то новым уровнем близости. Он отвел мои руки, в которых я все так же сжимала туфли, и обнял меня, прижимая к себе. Его поцелуй словно поднял меня над землею, унося куда-то ввысь, и когда Родерик оторвался от моих губ, я нехотя открыла глаза, не желая возвращаться.
— Сходишь со мной на свидание? — пробормотал Родерик, уткнувшись в мои волосы.
— Да, — тихо ответила я и посмотрела поверх его плеча. — Мастер Изергаст, вы бы хоть постучали.
— Моррен? — прорычал Родерик, быстро оборачиваясь.
Поставив туфли на пол, я обулась и быстро вышла из гардеробной. К счастью, на балу я их разносила, так что теперь готова была идти хоть на край света.
— Представляешь, опять ничего, — непонятно пожаловался Изергаст за моей спиной. — Ну, ты помнишь о моей проблеме. Я подумал, что хотя бы при виде чужой любви… Но нет. Либо же ты плохо старался. Что это за детский поцелуй, Рик? Где страсть? Где огонь?
— Ты похож на старого извращенца, — ответил Родерик, шагая следом. — Подглядывать? До чего докатился…
Я закрыла квартиру, вернула ключи охраннику, и экипаж, куда мы опять уселись втроем, поколесил по улочкам Фургарта и остановился у храма путников.
— Портал прямиком ко дворцу, — пояснил Родерик. — Арнелла, молчи и не высовывайся.
— Улыбайся, флиртуй, — добавил Изергаст. — Немного кокетства еще никому не помешало.
— Ты просто маленькая девочка, которая пришла за мамой, — перебил его Родерик.
— Не такая уж маленькая, — возразил Изергаст. — Достаточно взрослая, для всего.
— Мы заберем твою мать и сразу уйдем.
— Не подавай виду, что догадываешься о ее страданиях.
— Страданиях? — взволнованно переспросила я.
— Не надо волноваться раньше времени, — быстро сказал Родерик. — Может, она всего лишь приболела.
— Я вижу, когда ты врешь, — отрезала я.
— О, вот это очень плохо, — посочувствовал Изергаст, откидывая кожаный полог храма. — Врать иногда жизненно необходимо, и если ты, Арнелла, это поймешь, ваша совместная жизнь станет куда проще.
Жрец выступил нам навстречу, приподнимая лампадку, в которой трепыхался огонь. Серый плащ, внимательный взгляд, обветренная кожа — жрецы последнего луча звезды часто совершали паломничества от одного храма к другому, отказывались от семьи и земного, но этот мужчина все равно не был похож на путника. Что-то отличало их от остальных. Айрис, мой настоящий отец, чьего имени я не узнала, — их несло по дороге жизни словно перекати-поле, подхваченное ветром. От жреца пахло куриным бульоном, а к плащу пристало несколько рыжих шерстинок.
— У вас есть собака? — спросила я.
— Кот, — ответил тот после паузы и потянул на себя бронзовую ручку двери, белая краска на которой слегка облупилась.
За дверью оказался сияющий проем, и Родерик шагнул в него первым.
— Двойное свидание, — напомнил Изергаст, придержав меня за руку. — Пообещай.
— Ладно, — ответила я, скрепя сердце. — Если вы спасете мою маму, я поговорю с Мирандой. Но ей и так довелось многое пережить. Вы не должны ее обижать.
Я шагнула в светящийся проем следом за Родериком и оказалась уже в другом шатре, напротив куда более упитанного жреца.
— В смысле, многое? — переспросил Изергаст, появляясь за мной. — У нее кто-то был? Она влюблена? Ее кто-то обидел?
— Нет, нет, да, — ответила я. — Если для вас это только интрижка, то лучше сразу отстаньте.
Изергаст нахмурил темные брови и какое-то время шел рядом молча, размышляя. Мы оказались у дворцовых стен, и я запрокинула голову, рассматривая разноцветные крыши и пляшущие на ветру флаги.
— Как красиво, — выдохнула я.
— Осиное гнездо, — мрачно ответил Родерик.
— Вонючая яма, полная ядовитых змей, — кивнул мастер Изергаст.
Родерик сплел свои пальцы с моими, и мы пошли во дворец.
Глава 11. Во дворце
— Мастер хаоса, маг некромантии, Моррен Фергюс Изергаст и мастер хаоса, маг огня, Родерик Адалхард, со спутницей!
Быть безликой спутницей меня вполне устраивало, но я от души порадовалась, что переоделась. Здесь даже слуги, порхающие между гостями, походили на ярких тропических рыбок, что говорить о дамах, от чьих драгоценностей у меня едва не заслезились глаза.
Оказалось, что во дворце сегодня проходит церемония определения магии у одного из многочисленных Тиберлонов, и император почтил ее своим присутствием, чтобы придать значимость событию. Так что мы явились незваными гостями на чужой праздник, и это было немного неловко, но с другой стороны — на людях императору будет куда сложнее отказать мне в маленькой просьбе увидеть маму.
Я слышала о моратории, который он ввел: теперь никто не мог запечататься без особых на то причин. Однако слуга в углу держал бархатную подушечку с блестящим жучком-артефактом, вероятно, на случай, если новый маг сорвется от избытка чувств.