Остановились мы в паре километрах от въезда. КАД был виден в поле нашего зрения. Совсем скоро наступит утро, и город вновь погрузиться в дневную суету. В таком случае затеряться в потоке машин и снующих туда-сюда людей будет плёвым делом. Но для этого нужно, опять же, безопасно попасть в город, убедившись в отсутствие слежки и засады, чем я сейчас активно занимался. Как там говорит Шатун? Сучья жизнь? Вот и первое её проявление.

Спустя час, прошарив по местности и не найдя никаких следов, я дал сигнал Маясу и беззубому, чтобы снимались с якорей и направлялись в мою сторону. Спустя десять минут я запрыгивал в грузовичок, и мы отправились дальше. Мои опасения не подтвердились, так как слежка и засады обнаружены не было. Ну да. Либо преследователь послал обычных тупиц, либо нас прощупывали. Но зачем? Какая их конечная цель? Что им от нас требовалось? И сколько уже информации они успели на нас нарыть? Следует ли мне спрятать сестру? Не знаю. Но надо поскорее об этом узнать.

Заехав в Санкт-Петербург, Маяс уверенно повёл наш грузовичок по улицам просыпающегося города.

— Попетляй по проспектам, прежде чем ехать на базу, — велел я, а сам стал связываться с нашим капуцином, оставшимся сторожить базу. Интересно, обидится ли он на Виталика с Маясом, если учует запах шавермы в грузовике? Блин, до сих пор ей воняет!

— Костян, как обстановка на базе? — дозвонившись до нашего толстяка, спросил я.

— Всё в порядке, босс. Происшествий не было. Глухо, как в склепе, — тут же ответил он.

М-да… Глухо как в склепе… Такой себе из него романтик. Нет бы сказать: «Тихо как в раю»?

— Отлично. Жди нас. Скоро будем, — сказал я, отключая связь.

Наш бомбила в точности выполнил указания. Он вёл грузовичок по улицам Петербурга, запутывая следы. Постепенно наполняемость улиц возрастала. Скоро она начнёт расти слишком быстро, и мы просто окажемся в пробке. Я же оценивал обстановку, стремясь вычислить потенциальных преследователей. Но либо они на этот раз действовали аккуратно, либо слежки вовсе не было. В итоге я приказал Маясу прекращать кататься по городу и возвращаться к себе. Так или иначе, но все дороги ведут в Рим, и мы в скором времени заехали на территорию базы и, дождавшись, когда Костя откроет нам ворота в ангар, заехали внутрь.

— Фух, наконец-то приехали, — утерев пот со лба, сказал Маяс, глуша движок и выбираясь из своего места.

— Согласен, — вставил свои пять копеек выбирающийся из грузового отсека Виталик.

— Как всё прошло? — поинтересовался толстяк, ошивающийся неподалёку от нас, — Что, шавуху что ли жрали?

Я глянул на Виталика с Маясом, те виновато молчали. Они знали, что Костя очень любит шаверму и может обидеться, что ему не привезли или ели без него.

— Всё супер, Костян. Пора делить добычу, — ответил за всех ему я, постучав ладонью по кейсу.

Парни стояли с довольными лыбами в нетерпении. Наконец-то они смогут увидеть то, ради чего рисковали. Что же. Не будем обманывать их надежды и ожидания.

— За мной, — махнув рукой, велел я и потопал в сторону комнаты отдыха. Бравая тройка будущих бойцов засеменила за мной следом, — и Рашида вызвоните, пускай тоже приходит. Где он там застрял?

Придя на склад, мы встали вокруг писмьенного стола, который наконец-то привезли.

— Итак, — выдержал я драматичную паузу. — Настало время делить прибыль, — с довольной лыбой добавил я, открывая кейс.

— Эй! — раздался голос бежавшего Рашида, — Подождите! Я здесь! Не начинайте без меня!

Парни стали переглядываться друг на друга, ну а я, открыв кейс, принялся выгружать пачки с деньгами на стол. Потом добежал рыжий, все с ним поздоровались и я начал раздавать. С каждой новой пачкой глаза этих увальней становились всё боль и больше, грозясь покинуть свои орбиты к чертям собачьим. Я же, не обращая на них никакого внимания, продолжил заниматься своим делом.

— Вот доля на одно рыло, — сказал я, пододвигая каждому плотную кучку денег. Всего таких кучек было пять — по пятьдесят тысяч каждому, и самая большая — где покоилась сумма в сто тысяч рублей.

Парни не веря своим глазам стояли на месте до тех пор, пока я не стал раздавать волшебные подзатыльники. Только после этого они соизволили забрать свою долю.

— Босс, а это кому? — поинтересовался Виталик, кивнув в сторону оставшейся суммы, которую я обратно запаковывал в кейс.

— На развитие нашего дела, — спокойно ответил я, заканчивая со своим делом. — Общак, считай. Ещё вопросы?

— Нет, — за всех ответил беззубый.

— Тогда пока отдыхаем. Решите вопрос с дежурством и можете заняться своими делами. Как будет новое дело — дам знать, — велел я, забирая свою долю и кейс с общими деньгами. После этого направился в сторону выхода.

— Поняли, — ответил Маяс, но я так и не посмотрел в их сторону, выбираясь наружу.

«М-да. Не думал, что всё пройдёт более или менее гладко. Только вот где пропадал рыжий?» — подумал я, вставая возле ворот и доставая сигарету, чтобы наконец-то спокойно перекурить, а затем отправиться по своим делам.

Утром того же дня, пока мы пилили прибыль, в офис Артура Сергеевича были вызваны уже известные нам Раб и его пассажир. Кстати, Раба по паспорту звали Женей, а пассажира — Олегом.

И вот два бравых следопыта и преследователя подошли к зданию, в котором находилась фирма Ремизова, здесь же располагалась и их служба безопасности. Только вот по виду их было не назвать ни бравыми, ни какими-то ещё. Они понимали, что ничего хорошего им не скажут и, вполне вероятно, что их уволят. Женя и Олег зашли в бизнес-центр и подошли к охраннику, вынув пропуска.

— Проходите, — сообщил им охранник, который, кстати, тоже работал в ЧОПе Шатуна.

Он знал этих двоих в лицо и сразу же пропустил. Следопыты прошли через турникет и направились в сторону лифтов. После того, как они сели, Олег прервал тишину:

— Ну что, Раб? Готов к экзекуции?

Тот пожал плечами. Он не знал, что ответить.

— Да ладно! Не знаешь ты. Ты — ведь мазохист! Тебе должно понравиться.

Двери лифта открылись и следопыты направились в офис своего руководителя. Они прошло по длинному коридору и упёрлись в металлическую дверь, на который было написано «Руководитель службы безопасности Якобсон Артур Сергеевич». Рядом висело устройство внутренней связи, Олег сразу же нажал на кнопку вызова. Уже после первого сигнала им ответили:

— Якобсон.

— Артур Сергеич, это мы… — хотел начать Олег, но его опередили.

— Быстро сюда! — после этих слов связь прервалась, а дверь разблокировалась.

Пришедшие вошли в помещение на пятом этаже. За директорским столом, спиной к окну, сидел Артур Сергеевич. Справа от окна было что-то вроде Красного угла: в золочёной рамке под стеклянной крышкой висел портрет Императора Ивана VII, рядом с ним стояла фигурка Иисуса Христа, порядка сорока сантиметров в высоту. Выполнена она была на католический лад. А вот вдоль стены, что была по правую руку также был установлен флаг Российской Империи, а рядом с ним на стене висел портрет нынешнего министра ИМГБ Владимира Владимировича П. Из всего этого можно было сделать вывод, что до работы на Ремизовых, Якобсон служил в ИМГБ и был приверженцем римско-католической веры.

— Ну что стоите в дверях, красавцы? — заговорил он, явно давая понять, что эта тишина временная, — Проходите ближе. Только не присаживайтесь. Не положено вам.

Олег и Женя послушно прошли ближе к середине кабинета. Они встали у стола.

— А теперь рассказывайте: по какой причине я в очередной раз получил пиз… Получил люлей от руководства?

Олег переглянулся с Рабом, будто бы желая, чтобы тот всё сделал за него. Но Раб стоял бледный и вряд ли смог бы связать даже два слова, не то, чтобы объясниться. Придётся всё самому делать.

— Да что тут говорить, Артур Сергеевич? Сели мы им на хвост…

— Вот именно, — перебил их Якобсон. — Вы им не просто сели на хвост, а просто прищемили его! Как они вас смогли вычислить? Слоны в посудной лавке.