— Вижу я, и это удалось тебе. Обучаешься весьма быстро ты, радует это меня. Немногое дать тебе смогу я ещё. Но завтра продолжать мы будем. На сегодня тебе поручаю способности свои новые исследовать. Только не бейся головой более, глупый совсем будешь ты иначе.

Да, совет грамотный, хватит с меня травм. Хотя последствия, думаю, и невозможны, но неприятные ощущения никто не отменял. Так что взлетал я аккуратно. Это не спасло меня от ударов о ветки, но хоть больно почти не было. Взлетев над облаками, я застыл поражённый. Осмотрелся, насколько хватало взгляда, кругом был туман, из которого величественно росли деревья. Их кроны покрывали всё от горизонта до горизонта. С веток свисали лианы, уходящие в туман до самой земли. Немного поиграв в супермена, начал выяснять историю и строение разных предметов. К слову, нашёл ещё несколько хижин, как у учителя. Пустых. Надо будет спросить Йоду о его соплеменниках.

Но, когда я вернулся, мастер уже спал. Или старательно делал вид.

Когда я вылез из палатки, Йода уже стоял у входа. Явно поджидал меня, негодяй такой. Почему негодяй? А потому что не хрена увиливать от неудобных вопросов, притворяясь спящим.

— Доброго утра, мастер! Я вчера видел домики, подобные твоему. Но они были пустые. А ещё я не видел никого из твоего народа. Расскажешь, что случилось?

— Нет! — ответ меня обескуражил. Да и не похоже это на многословного Йоду. А боль в его глазах опустила меня на землю.

— Прости, дружище, я не подумал. Ты один? Совсем?

Вместо ответа мастер Йода прижал свои уши к голове, явно выражая горе и сожаление. Скажу честно, меня пробрало. До самого нутра. Как можно жить веками, осознавая, что ты последний, и обучая пришельцев непонятно откуда знаниям своего народа? Он живёт, чтобы хотя бы знания остались жить? О нём, его роде и силе? Незавидная судьба.

Не говоря ни слова, всплываю над мирами. Нахожу тот, где его народ существует. Что странно, он оказался соседним. И просто перетаскиваю Йоду туда. Спускаюсь в новый мир и появляюсь перед учителем.

— Сошёл с ума ты? Конфеты в старом мире оставить умудрился? Испытание последнее завалил ты. Думать прежде нужно было о сладком! — он стоял в окружении таких же толстеньких гоблинов. Которые недоверчиво разглядывали то его, то меня. И о чём-то тихонько переговаривались на непонятном мне языке.

— Прости, великий мастер! Я сейчас же исправлюсь.

Я просто материализовал перед Йодой кучу сладостей, которые он тут же начал раздавать своим соплеменникам. Те, в свою очередь, попытались есть их вместе с обёрткой. Шикнув, он заговорил с ними на том же непонятном языке. После внушения и показательного разворачивания одной конфеты дела у аборигенов пошли на лад. А мастер Йода повернулся ко мне.

— Научить более не могу ничему тебя, юный падаван! Но урок главный ты усвоил дважды. Невозможного нет — урок это первый. И превыше благодарность всего — второй урок. Молодец ты, и я рад буду, когда посетить нас вздумаешь снова! А сейчас прощаться время пришло. Скучать я буду по ученику своему лучшему.

Я подошёл к коротышке и обнял его. Сначала он дёрнулся, пытаясь вырваться, потом притих, а секунду спустя уже сам обнимал меня. Толпа коротышек вокруг замерла, потом, кратко переговорив, набросилась на нас, облепливая объятиями нашу парочку.

На глазах у меня непонятно откуда появились слёзы, и я поспешил сбежать. Прямо из сотен объятий. Пускай все они достанутся мастеру Йоде.

Оказавшись дома, я облегчённо вздохнул. Всё-таки ненавижу прощаться, когда осознаёшь, что это, скорее всего, навсегда. В доме царила удивившая меня тишина. Первый раз я увидел его пустым. Что новый, что прошлый, Васин. Ощущение окружения никуда не делось, и я точно знал, что друзей рядом нет. Зато на периферии ощущений я видел множество людей. И от каждого разило горем, болью, потерей. В полном шоке попытался выяснить причину, но так и не разобрался. Тогда я телепортировался ко входу в кабинет Иваныча. Теперь ощущение горя накрыло меня с головой. Оно было со всех сторон. Да что тут происходит-то? Ладно, вот сейчас и выясним. Не постучавшись, захожу в кабинет. За столом сидит абсолютно неизвестный мне человек, но тоже в форме генерала. Крепкий, подтянутый, лет пятидесяти, с очень умными оценивающими глазами. Я растерялся. Тут же кабинет Иваныча!

— Эм-м-м. Здрасте. А Иваныч где?

— А вы кто будете? И зачем вам Иван Иванович?

— Ну, вообще, я Александр, но меня знают как пророка. И Иваныч мне нужен, чтобы понять, что тут происходит. Может, вы объясните?

— А! Так ты та самая страшилка, карами от которой грозился Иван Иванович? Что ж, расскажу. Погиб твой Иваныч. Мне реально жаль, мы с ним служили вместе много где. Уж больно принципиальный мужик был. Мы же плохого не хотели, но очень он старался независимым остаться. Конечно, у него этого не получилось, зря голову сложил. Теперь вот пытаюсь с делами разобраться, но информации категорически не хватает.

Не осознавая, я дошёл до дивана и просто упал в его объятья. В голове была каша. Почему я не оставил одну проекцию дома? Ведь я бы действительно смог помочь! А что с друзьями? Уверен, моя команда не стояла бы в стороне. Сашуля, Димка, Васёк! И остальные. Как я мог их оставить? Меня по-настоящему накрыло. Почему-то я совсем забыл про связь по мысли. Как отрезало. И потому мучился в неизвестности.

— И что теперь? Какие потери, списки есть? Что с моей командой? Если вы знаете, кто я, то и про мою команду знать должны, — я пребывал в прострации. Голова не варила, от слова совсем.

— Твои ушли партизанить. Об их гибели информации нет. Но крови они пьют из нас немало. И постоянно. Может, ты их уже утихомиришь? — перешёл он на «ты». — Они всё равно не победят, а лишние смерти кому нужны?

— А Вениамин, знаешь такого? — не остался в долгу с «тыканьем» я. — Он жив?

— Числится в пропавших без вести. Официально. Неофициально — он среди тех же партизан.

В этот момент распахнулись двери, и в комнату ввалилось человек десять. Половина просто солдаты, увешанные оружием, а половина — явные маги.

— Стоять! Руки за голову, на колени упал, быстро! — заученной скороговоркой прокричал один из вояк. — Бегом, тебе говорю!

На полном автомате торможу время. Как бы я ни тупил, но сработал рефлекс. Все замерли. Но мне нужна показательная порка! Как бы сделать так, чтобы вбежавшая толпа оставалась замершей, а новый генерал смог всё воспринимать? Хотя… Йода говорил, что для меня нет ничего невозможного! Так, пробую. Получилось! Генерал вдруг отмёрз и с удивлением посмотрел на замерших боевиков.

— Что всё это значит? — он явно был напуган, но виду старался не подавать. — Что ты сделал с моими людьми?

Вместо ответа я убрал из нашего мира всё оружие, которым были обвешаны замершие боевики. И повернулся к генералу. Прямо в лоб мне смотрел пистолет. Я совершенно не разбираюсь в оружии, но дуло выглядело, как ствол танка. Так же угрожающе. Но я знаю то, чего генерал не знает. Трижды улучшенная защита выдержит реальное попадание из танка и не заметит. Если Завод не соврал. Хотя смысла врать ему в этом я не видел. Я спокойно подошёл к стволу пистолета и прислонил к дулу свой лоб.

— Попробуй, может, полегчает. И у нас начнётся конструктив?

Ну вот совершенно не ожидал, что он всё-таки выстрелит. А если бы Завод всё-таки обманул? Хотя это же лишь проекция, создал бы новую. Но курок был нажат, в лоб сильно толкнуло, лицо обожгло температурой. Всё это без последствий, если не считать разорванного в лоскуты ствола. И отсушенную руку генерала, которую он, бросив останки пистолета, баюкал у груди.

— Так, вот теперь послушай, генерал. Я не хочу крови. Хотя могу убить вас всех за мгновение. Сам видишь. Сейчас время замерло. И никто не помешает мне просто прогуляться по всей части и вырезать вас. Так что от щедрот душевных даю время до вечера. Все, кто останется после захода — умрут.

После чего я просто телепортировался домой, отпустив время. Иваныч! Ну как же так-то? Нереально жалко мужика. И это всё вина моей недальновидности. Учиться побежал, а о том, что осталось на Земле, и не подумал. В сотый раз ругая себя, упал на диван в холле. Чёрт! Ну конечно! У нас же работает мыслесвязь. Наконец-то, я вспомнил про неё.