Беззубый молча приблизился в сторону дверей и принялся ждать сигнала, сжимая свою снайперскую винтовку. Даже сейчас было видно, что хоть он и волнуется, но не дрожит как недавно наш рыжий перед встречей с покупателем. Возможно, он уже смирился с тем, что нас могут прикончить, когда мы ещё только ехали на запланированную встречу. Вот и сейчас вместо того, чтобы бояться, он решил пободаться за свою шкуру. Одним словом — красавчик. Так и нужно. В нашем теневом деле либо ты убьёшь, либо тебя прикончат. Кто-то из юмористов ещё шутил про эпитафию на могиле конкурента: «Лежишь здесь ты, стоим тут мы. Стоял бы ты, лежали б мы». Третьего не дано. Кто первый пустит пулю в лоб своему оппоненту, тот в итоге и окажется прав. Надеюсь, мои миньоны вскоре это полностью осознают и примут как факт. Высекут у себя на душе калёным железом эту прописную истину и будут придерживаться этого принципа. И в конечном итоге станут сильными бойцами, не боящимися смерти. А то больно на них смотреть, когда они с трясущимися ногами идут на дело. Хотя… Интересно, а что хуже? Трясущиеся ноги или мокрые штаны? Я бы применил здесь теорему Эскобара.

＊＊＊

Тем временем в автомобиле преследователей. Ничем не примечательный четырёхдверный седан, где сидело двое: водитель и ещё один человек на переднем сиденье.

— Эй, а тебе не кажется странным, что они едут как-то всё дальше и дальше от Питера, — спросил водитель у пассажира.

— А тебе не всё равно? Нам надо проследить, куда они заедут и срисовать адреса. Связываться с ними начальство не велело. Так что рули.

— Ох, чую, засекли они нас… — в голосе водителя чувствовалось беспокойство и нотки страха.

— Слышь, Раб, намотай сопли на кулак и езжай! Не думаю, что они прям сильно ужаснее твоей бывшей жены.

Пассажир не зря назвал водителя Рабом и упомянул про его бывшую жену. Просто в жизни водителя был случай, когда он ещё был женат, что его супруга приковала к батарее наручниками и продержала так три недели. Причём вся её родня активно поддерживала такое незаконное лишение свободы. Ну а сам Раб был не из той категории людей, кто умеет молчать о том, чего не надо говорить. Таким образом на работе узнали об этом случае от него самого, и коллеги прозвали его Рабом. А при нужном случае стращали его теперь уже бывшей женой.

＊＊＊

Маяс по моему приказу прибавил газа, пока это позволяли сделать правила дорожного движения. Вполне предсказуемо, что и преследователи прибавили скорость примерно на столько же. А Всеволожск был всё ближе и ближе. Может пальнуть по ним предупредительным? Или сразу по шинам? А что, идея хорошая!

— Шофёр! — позвал я Маяса.

— Да, босс! — отозвался тот. Ага, как возрос боевой дух! Так держать, щуплый!

— Сейчас рули как можно ровнее! Понял? — спросил я.

— Понял, босс!

Я повесил штурмовую винтовку себе на плечо и открыл дверь грузовика. Наступив на подножку одной ногой, я переступил на дверь в месте открытого окна. Затем я взабрался на крышу кабины. Маяс от шума моих ног едва не охренел и не потерял управления.

— Босс, Вы с ума сошли⁈ — его крик срывался в визг. Понимает, что из этой каши им без меня не выбраться.

Машину болтануло.

— Рули ровнее, дебил! — огрызнулся я. Только вот не уверен, что водитель меня услышал. Однако машина действительно стала ехать ровнее.

Так, что у меня там в спецовке припасено? Ага! Дымовые гранаты! Сейчас вы, уроды, у меня попляшете! Я перелез на крышу грузовика. Как я, однако, хорошо угадал взять транспорт с твёрдой крышей, а не с брезентом.

＊＊＊

— Что это он делает? — спросил Раб.

— Очень надеюсь, что изображает какого-нибудь Стивена Сигала из боевиков девяностых, — ответил пассажир.

— А если будет стрелять?

— Тогда будешь плакать и звать мамочку, — просто пассажир не знал, что ему ещё сказать. Артур Сергеич не давал инструкций на случай стрельбы. Надо бы ему позвонить по хорошему.

＊＊＊

А я прошёл примерно середину крыши и сел на колени, оперевшись одной рукой на крышу, а другой достал из спецовки одну дымовую шашку. План у меня был такой: кинуть одну гранату, если их это остановит, то залечь до утра во Всеволожске, а потом сменить транспорт и возвращаться в Питер. Если же их дым не остановит, то открыть стрельбу по шинам. Такое всегда срабатывало. Я сорвал чеку и кинул гранату на дорогу. Шашка заскакала по асфальту, потом остановилась буквально в тридцати метрах от приближающегося седана и начала вращаться вокруг своей оси, наполняя дорогу дымом.

＊＊＊

— Ну вот, Раб! — пассажир достал пистолет, готовый дать ответный огонь. — Теперь можешь загадывать своё последнее желание!

Седан въехал в дым. Раб включил противотуманные фары.

— Что я хочу? — залепетал он, — А что я хочу? Я хочу Майли Сайрус! Голую!

Пассажир такого ответа явно не ожидал, поэтому скривился в лице повернул свою кривую рожу к Рабу с охреневшим взглядом. Вскоре они покинули дым, преследуемый грузовик не успел далеко отъехать.

＊＊＊

— По-хорошему, вижу, они не понимают! — сказал я самом себе. — Будем пробовать по-плохому!

Я снял с плеча автомат и пересел на одно колено, уперев приклад в плечо.

＊＊＊

— Теперь можно плакать⁈ — спросил Раб.

— Плач, только за дорогой следи, — ответил пассажир.

Я снял автомат с предохранителя и перевёл в режим стрельбы очередью. Всеволожск был совсем рядом, надо бы поторопиться.

Видя, что человек на крыше грузовика целиться в них, Раб действительно заплакал. Пассажир же открыл окно и высунулся оттуда, готовый открыть из своего пистолета ответный огонь.

＊＊＊

Я нажал на спусковой крючок, раздалась стрельба, немного меня приглушившая. Но Маяс молодец! Удержал управление. Седан завилял по дороге с простреленными передними шинами. А потом экстренно затормозил. Получилось! Я выдохнул.

＊＊＊

Пассажир вернулся обратно в салон и ударил кулаком по «торпеде», наблюдая за неотвратимо удаляющимся грузовиком и слезающим с крыши стрелком, которых было уже не догнать.

— Твою мать! Раб, ты чёртов нытик! Всё в офисе про тебя расскажу! Лошара.

После этих слов он достал телефон и начал набирать номер Артура Сергеевича.

Я вернулся обратно в наш грузовичок и наблюдал за тем, как преследовавший нас автомобиль постепенно остаётся всё дальше и дальше от нас. Ну да, с простреленными шинами далеко не уедешь. Все это прекрасно понимают. Сев обратно на своё место, я стал наблюдать в боковое зеркало, как чёрный седан был вынужден затормозить возле обочины и заглушить мотор. Жалко ли мне их? Нет! И не хрен за нами хвостом было висеть.

— Босс, да вы вообще безбашенный, — сказал шокированный Маяс.

— Сам знаю. Тебя это парить не должно. Твоей задачей сейчас является доставка наших тушек на базу, ну или туда, куда я скажу. Больше от тебя ничего не требуется, — устало сказал я, скидывая свою штурмовую винтовку и положив её рядом с собой.

— Понял, — кивнув, ответил этот имбецил.

— Ах да, чуть не забыл. На подъезде к городу нас могут ждать другие встречающие. Есть заезды, которые они не смогут проконтролировать? — спросил я, скосив взгляд в сторону Маяса, — Или у нас есть острая необходимость сменить транспорт? Я не хочу платить лишние деньги владельцу грузовика за то, что бросил его в другом населённом пункте.

— Конечно, вариант со сменой транспорта хорош, но есть парочка мест для резервного заезда в город, — немного подумав, ответил наш бомбила. — Вот только не ручаюсь, что мы там нормально проскочим, — как-то неуверенно добавил он.

— Какова вероятность, что нас там встретят? — устало спросил я.

— Минимальная, — тут же отреагировал мой «миньон».

— Тогда попетляй пока по Всеволожску, а потом езжай прямиком туда, — велел я, поворачиваясь в сторону смотрового окна и открывая его.

— А может по шаверме? — спросил щуплый с надеждой в голосе.

— На базу вернёмся, и жри свою шаверму сколько хочешь. А пока у нас дело, ответил я ему.