— Иван Иванович, — смущенно начал Егор, проводив взглядом жену, — извините, вы не подскажете… где я?

— Скорее всего, это хижина какого-то рыбака. Здесь, на берегу, много таких. А оглушил тебя Антипов — кроме него никто не смог бы попасть в машину времени.

— Он был у нас в руках… — прошептал готовый провалиться сквозь землю Егор, однако очередной сеанс самобичевания был прерван удивленным возгласом Вари:

— Ох, что это?

Мужчины выскочили из кладовки и поспешили к ней. Сыроежкина топталась посреди небольшой комнаты, смахивающей скорее не на жилище рыбака, а на мастерскую художника. Свет огарка в ее руках выхватывал из ночного сумрака одну за другой расставленные вдоль стен картины.

— И когда только он успел все это написать? — изумленно проговорила она.

Мужчины подошли ближе:

— Плодовитый, гад, — проворчал Егор.

— А может, он привез картины из будущего и хотел их здесь продать? — неуверенно предположил Иван.

— Нет, такое здесь не продашь, — возразила Варвара, разглядывая странные лица и фигуры.

— Карикатурист, — фыркнул Гвидонов. — Поселился во дворце и рисует дружеские шаржи на придворных.

— Но зачем?

— А зачем он вообще сюда прилетел?

— Может, он просто болен? — предположила Варвара. — В здравом уме человек такого не нарисует.

— Вероятно, ты не слишком интересовалась живописью, — покачал головой учитель.

Егор присел на корточки у изображения полуобнаженной девы со всеми признаками сколиоза и синдрома Дауна и зачем-то поковырял полотно ногтем.

— Вот что я вам скажу, — заявил он торжественно. — Эту картину писал не Антипов!

— Почему ты так считаешь?

— Краски.

Иван вздрогнул и присел рядом с Егором:

— Верно! Наш карикатурист пользовался традиционными средствами, характерными для данной эпохи, в то время как Антипов привез с собой краски из будущего. — Он восхищенно взглянул на Егора: — Ну, парень, считай, что реабилитировался.

— Ничего не понимаю, — жалобно призналась Сыроежкина. — Значит, на Егора напал кто-то из местных? Неспроста же его принесли именно в эту избушку.

— Но как местный житель сумел проникнуть в машину времени? — озадачился в свою очередь Гвидонов.

— Чувствую непреодолимое желание сходить в кусты, — внезапно сообщил мэтр.

— Что?! — растерялись ребята.

— Наверное, на вас так халва подействовала, — смущенно предположила Варя. Оставив ее реплику без внимания, Иван порывисто развернулся и выскочил из хижины.

— Бежим! — крикнул жене Егор, выскакивая следом.

Варя едва успела схватить его за рукав:

— Куда? Думаешь, Иван Иванович без тебя не справится?

— Ты не понимаешь! Что-то случилось. Помнишь заросли возле машины времени, где я закрепил дублирующую подстанцию для обеспечения связи с ИИИ? Так вот, если Иван Иванович почувствовал непреодолимое желание сбегать в кусты… в смысле — к тому кусту, значит, поступил сигнал экстренного вызова.

— Ох, мамочки, — выдохнула перепуганная Сыроежкина — и присоединилась к спринтерскому забегу.

Впрочем, догнать мэтра ребятам не удалось. Когда они, запыхавшиеся и вспотевшие, домчались до места, тот уже сидел под кустом, в отчаянии обхватив голову руками.

— Что… — начал Егор и осекся: все было ясно без слов. Огромный валун, под который они замаскировали свою машину времени, исчез.

Расположившись в зарослях, ошеломленные друзья вышли на связь с ИИИ. Временно освобожденная от коры, металлическая ветка завибрировала, передавая пропитанные тревогой импульсы дежурного из группы поддержки:

— Срочно доложите обстановку, почему прервалась связь с машиной времени?

— Машина времени исчезла, — послал ответный импульс Иван и, немного поколебавшись, добавил: — Возможно, ею воспользовался Антипов.

— Требуется ли вам немедленная помощь? — взволнованно поинтересовался куст.

Иван посмотрел на друзей — Варя растерянно пожала плечами, Егор отрицательно качнул головой:

— Иван Иванович, без подключения к ИИИ запас мощности батарей машины времени ограничен. Если Антипов не хочет застрять навсегда там, куда он отправился, ему волей-неволей придется восстановить связь с Центром управления, и тогда мы узнаем, где он находится.

Иван пересказал в ветку соображения Гвидонова и добавил:

— Машина, первоначально угнанная Антиповым из ИИИ, осталась на прежнем месте, Думаю, нам целесообразно продолжить расследование здесь, чтобы понять, кто окажется жертвой взрыва.

Выслушав доводы мэтра, куст погрузился в глубокомысленное молчание. Наконец ветка вновь завибрировала:

— Ваши аргументы убедительны. Удачи в расследовании. Как только экспедиционная машина времени возобновит подключение к Центральному компьютеру, мы вас оповестим. До связи!

Ветка замерла и стала покрываться корой. Несколько секунд спустя ее уже было не отличить от сотни соседок.

— Ну вот, все окончательно запуталось, — печально констатировала Сыроежкина. — Куда это понесло Антипова? И зачем теперь караулить его машину времени, если он улетел на нашей и может приземлиться в любой точке Стамбула?

— А может, и не Стамбула, — многозначительно вставил Егор.

— Прекратите панику, — сурова сдвинул брови мэтр. — Напоминаю: машина Антипова не останется стоять здесь без дела, кто-то ею непременно воспользуется. — Он зябко поежился на ветру. — Только наблюдать за ней теперь будет проблематично: в такую погоду без теплого укрытия…

— Может, залезть внутрь? — предложил Егор.

— И взорваться вместе с тем, кто на ней полетит, — подхватила Сыроежкина. — Нет, хватит уже с нас твоих приключений.

Иван неожиданно просиял:

— Я знаю, где можно устроить засаду без риска подхватить воспаление легких! В рыбацкой избушке. Если Егору сохранили жизнь, а не кинули с камнем на шее в Босфор, значит, он кому-то нужен и его непременно явятся навестить. Вы будете ждать визитеров в кладовке, а я, как и собирался, наведаюсь во дворец.

— Хотите заставить Черного евнуха прикрыть казино? — понимающе протянул Гвидонов.

— Среди обитателей дворца меня интересует не только Черный евнух.

— Но ведь Антипова там сейчас нет!

— Зато есть некто хорошо с ним знакомый, — загадочно произнес мэтр.

— Карикатурист, избравший мишенью для дружеских шаржей придворных Абдул-Надула, — распахнула глаза потрясенная собственной догадкой Варвара.

Гвидонов с уважением взглянул на жену:

— Хозяин заваленной картинами избушки… Конечно, он должен иметь к жизни дворца самое непосредственное отношение. Итак, снова ищем художника?

Султан-валиде просыпалась поздно. Все во дворце об этом знали, и никто не смел тревожить ее сон. Даже служанки не решались подойти к покоям своей госпожи прежде, чем не раздастся оттуда звук сигнального колокольчика. Лишь один человек имел право являться к ней в любое время суток — мрачный абиссинец Угрюм-Угу, глава черных евнухов и доверенное лицо могущественной султан-валиде.

Надо сказать, полномочия начальника черных евнухов были чрезвычайно велики: он не только следил за порядком в полном интриг и амбиций коллективе гарема, не только ведал продвижением или низвержением фавориток султана, — пользуясь безусловным доверием как повелителя, так и его матери, он выполнял их наиболее конфиденциальные поручения, а также был связным между султан-валиде и высокими сановниками государства. Кроме того, он оказывал немалое влияние на все назначения как в самом серале, так и за его стенами. Естественно, он был членом Тайного совета и, пожалуй, ориентировался во внутриполитических веяниях даже лучше, чем сам великий визирь. Начальника черных евнухов боялись. Его старались подкупить и привлечь на свою сторону. Со временем он превратился в самого корыстного чиновника Оттоманской империи, и никто не мог быть уверен, что мрачный взгляд взвешивающего в руке тяжелый кошель Угрюма-Угу гарантирует «дарителю» безопасность или поддержку.