Ван Холл указал пальцем в сторону пердолета. И в голосе Ван Холла проскочили нервные нотки. Видимо, он тоже имел какое-то отношение к сверхсекретному объекту. И очень его эти перемещения беспокоили.

– Он! – Ван Холл указал пальцем вверх и вбок. – Он хочет пролезть сюда со своим зверинцем! Я не могу этого допустить! Мы не можем этого допустить! Поэтому собирайтесь! У вас есть неделя. Кто именно из вас отправится, решим в ближайшее время. Вы должны остановить врага!

Вот тебе и расстегаи. С луком, с хеком и с груздями. Дрюпин медленно зеленел. Сирень была равнодушна.

– Пути возвращения? – спросил я. – После выполнения задания?

– Конкретика перед сбросом, – сказал Ван Холл. – Теперь идите, подумайте над тем, что я вам сказал. И не вздумайте дурить.

Ван Холл повернулся к Дрюпину.

– Кстати, – сказал он. – Относительно твоей собаки… Все-таки разбери ее, не позорься.

И Ван Холл направился к выходу первым.

А мы какое-то время еще стояли. Смотрели.

Я думал.

Потом спросил:

– Эй, Дрюпин, у тебя есть гуталин?

– Зачем тебе гуталин?

– Начищать сапоги-скороходы.

Я лежал на койке и играл на флейте.

Играю я не очень хорошо, но на перуанской флейте и не надо играть хорошо. Достаточно дуть, а флейта сама будет выдавать звуки удивительной тоски и одиночества. Загадочные, бередящие душу.

Я дудел, и перед моим внутренним взором вставали разрушенные пирамиды с плоскими вершинами, водопады, низвергающиеся с острых утесов, ну, само собой, бездонные пропасти, которых не счесть. Как без них, без пропастей-то? Зеленые холмы, это уж тоже само собой. Скоро, скоро будут водопады и бездонные пропасти…

В самый тонкий миг, когда я почти окончательно перенесся в милый моему сердцу мир Южной Америки, воспарил в пропитанные песнями Кетцалькоатля [83] эмпиреи, в мою комнату ввалился Дрюпин.

Дрюпин закрыл дверь, задействовал глушилку.

Мне совершенно не хотелось ни с кем беседовать.

Я достал коробку с патронами и принялся снаряжать патронташи. Не спеша, аккуратно, осматривая каждый патрон. Это было, конечно, излишне, каждый был просвечен рентгеном и еще проверен несколько раз. Но оружие любит руки.

– Я кое-что нашел, – сказал Дрюпин.

Интересно, подумал я. Но вслух ничего не сказал.

– Кое-что… – сказал Дрюпин. – Мне показалось, что ты хочешь убежать.

– С чего это вдруг?

– Не знаю… Ты как-то нервничал во время разговора с Ван Холлом. Но не стоит этого делать. Убегать не стоит. Вот смотри.

Дрюпин извлек из кармана приборчик, похожий на портативный металлоискатель. Провел приборчиком по своей шее. Приборчик запищал, замигал красной лампочкой. Затем Дрюпин провел по шее мне. Аппарат точно так же замигал.

– Там небольшой навигационный прибор, – прошептал Дрюпин. – Размером с ноготь. Имплантат. В легком.

Я промолчал.

– Тут у всех такие штуковины. У меня, у Сирени. Даже у Седого, я проверил. Даже у сантехников. Нам отсюда не уйти.

Приятные новости.

– Я потом и остальных проверил, – продолжил Дрюпин. – В каждого вмонтирован. Мы все на крючке.

– И что?

– Я не хочу быть на крючке, – прошептал Дрюпин. – У меня другие планы.

– Какие?

– Не знаю… Но я не хочу жить с маяком в кишках.

Я даже зауважал Дрюпина. Он, оказывается, борец с режимом.

– И я не хочу на Планету Х, – добавил Дрюпин.

– Ну допустим… Ты не хочешь… А Сирень вот хочет, это по ней прямо видно. У нее руки просто чешутся – ей пострелять не терпится…

– Это не так, она совсем не любит стрелять… Но это не важно. Я просто предлагаю… предлагаю отсюда уйти.

– Ну да, – кашлянул я. – Осталось немного, только – склеить крылья из папируса и двинуть в сторону заката. Согласись, Дрюпин, лучше склеить крылья, чем ласты. На чем мы полетим, Дрюпин? Угоним пердолет?

– Я знаю код запуска «Бурелома».

Это уже интересно. Интересно, но ничего не решает. Кода запуска мало.

– Ты же сказал, что не умеешь им управлять? – спросил я. – Что он управляется какими-то там нейросенсорами, которые подсоединяются прямо к голове?

– Нейросенсоры придумал я, – сказал Дрюпин.

Чем дальше в лес, тем толще баобабы.

– Что дальше? – спросил я. – Есть код, ты умеешь управлять. Предлагаешь свалить прямо сейчас? А навигаторы? Как можно отключить навигаторы?

Я щелкнул себя по шее, шея чесалась.

– Никак, – уверенно сказал Дрюпин. – Вернее, можно. Оперативным путем. Их можно вырезать. Для этого нужен хирург. Хороший хирург, имплантаты спрятаны глубоко.

– И что ты предлагаешь? – Я заталкивал патроны в гнезда.

– Для начала надо выйти из зоны слежения спутника. Это двести километров. Двести километров – и они нас потеряют… Чтобы найти, понадобится часов пять, не меньше…

Дрюпин положил на стол бумагу, стал рисовать схему. Дуги, стрелки, крестики.

– Вообще-то это система глобального позиционирования… – бурчал он. – Нельзя уйти. Но вот здесь… Вот здесь полоса. Шириной примерно десять километров.

Я не перебивал. Хотел посмотреть, что этот изобретатель напридумывал. Может, что-то интересное на самом деле…

Хотя я, лично, никуда не собирался с базы. Во всяком случае в ближайшее время. Сначала я должен выяснить, все, что мне нужно выяснить. И если мне придется для этого прогуляться под сиреневым небом Планеты Х… Я прогуляюсь.

Легко.

Впрочем, и Дрюпина отпугивать мне смысла не было. К тому же наверняка план разрабатывал не сам Дрюпин, а в содружестве с Сиренью. Подыграть им в таком случае полезнее, нежели послать подальше.

Не исключена была, кстати, и возможность провокации. Дрюп мог легко действовать по наводке Ван Холла.

Так что следовало быть осторожным. Очень.

– А врач? – прервал я дрюпинское красноречие. – Даже если мы уйдем по этой полосе, где мы возьмем врача?

– Захватим Йодля, – сказал Дрюпин.

Верно. Это он… вернее, они хорошо придумали. Йодль чел серьезный. Ну, что ж, проверим, что им в самом деле нужно.

– Уйдем сейчас? – Я нацепил патронташи. – Беги за своей коростой… красоткой то есть, будем отрываться. Я как раз бананов сушеных запас, это в отрыве лучшая еда.

– Сейчас? – Дрюпин оторопел.

– А чего тянуть? Сейчас они не ожидают. Прихватим барахлишко, прихватим этого мясника и оторвемся…

– Не получится, – покачал головой Дрюпин.

Так я и знал. Так я и знал, что сейчас не получится.

– Почему не получится?

– «Бурелома» сейчас нет. Ван Холл его отослал. Сегодня ночью он улетел, я слышал.

– Давай на вертолете. Ты же умеешь вертолетом рулить.

– «Беркут» тоже отправили.

– Значит, надо дождаться следующего раза. Если Ван Холл остался, то «Бурелом» вернется за ним, не сегодня так завтра…

– Следующего раза не будет, – прошептал Дрюпин.

– Почему? – насторожился я.

– Ван Холл перенес дату сброса.

Добрую весть ты принес в мой дом, зараза. Так-так-так. У меня вдруг дико зачесались курковые пальцы. Это к стрельбе.

Нетерпение. Нетерпение вошло в кровь, разлилось горячими искрами.

– Откуда это известно? – спросил я. – Про перенос сброса?

– Он сам мне сказал. На послезавтра. Он перенес сброс на послезавтра.

– Но я не готов! – возмутился я. – К чему такая срочность? У меня до сих пор голова болит…

Я был готов. Я готов всегда. Всегда готов. Хоть сейчас.

– Ван Холл хочет сбросить не тебя.

Тут я рассмеялся. Мне действительно стало смешно. И даже весело. Вот уж не ожидал, что Ван Холл решит отправить этого придурка Дрюпина. Дрюпин его здорово со своей собакой разозлил. Я вот его разозлить как следует не смог.

Ну что ж, это можно будет легко исправить. Дрюпин – он ведь такой неуклюжий. Пойдет по лестнице, споткнется, покатится, переломит копчик. Ну и сотрясение мозга, разумеется получит. Тогда пошлют меня. Не эту же посылать… Свету…