Специально так сказал, да.

– Седой?

Лара чуть не оступилась, я едва успел ее подхватить. А она опять мне спасибо не сказала. Наглая девица. Где ее только воспитывали? Зря галантерейность проявлял.

– Седой, – кивнул я. – Не знаю, как его зовут, но он седой. Мы его так и называли – Седой. Кажется, он твой отец?

Люблю. Люблю посыпать солью открытые раны. И перцем. Чтобы больно было. Когда больно, люди становятся людьми. Не все, правда, лишь некоторые.

– Кажется, он твой отец? – повторил я.

Лара молчала. По лицу, по гладкой тонкой коже ползли нервные пятна. Человек – изумительное существо, люблю наблюдать за человеком.

– Он мне тогда твои фотки показывал. Ты там красивая.

У Лары задергался нос. Девчонки, они такие трепетные, душа их, как пианино, блин. Тонкие больные струнки. Могу играть как хочу. Дрянь я, не могу остановиться. А приятно.

– Просил тебя выручить, – продолжал я. – Говорил, спаси мое заблудшее дитятко, а я тебе горы золотые, икру на завтрак и суп из ласточкиных гнезд пожизненно… Да, кстати, я чего-то отвлекся от нашего вопроса.

Нос у нее дергался все сильней.

– Папашка твой биолог. Очень хороший биолог. Наверное, из лучших. Поэтому наверняка он занимался и «Двиной», как раз по его профилю…

– Чем занимался?! – Она уже почти крикнула. – Ты можешь без вступлений?! Что такое «Двина», наконец?!

– Вас с Пашкой размножили, как вшивых кошек! – заорал я. – Как мух! Как овец тупых!

На меня на самом деле злость вдруг навалилась, черная кровь. Когда черная кровь лупит в голову…

– Он вас размножил!!!

Это я уже проорал по-настоящему. Проорал ого-го как.

– Как собак!!!

И вдруг что-то согнулось внутри. Не знаю, бывает ли так у людей. То есть у нормальных людей. У меня бывает.

Я ведь ненормальный.

Я ведь не человек.

Не совсем человек.

Проект «Волк», оружие победы.

Что-то согнулось. Что-то изменилось.

– Но клонирование людей запрещено… – растерянно сказала Лара.

– Да ему плевать! – перебил ее я. – Ему на все плевать! К тому же мы…

Я замолчал. Мы смотрели друг на друга.

Я никак не мог понять, как я к ней отношусь. Перец к ней относился явно не просто. Не знаю, как там насчет любви до гроба, но явно не просто. И она в его сторону тоже не в респираторе дышала.

А я…

А мне по барабану. Ни она, ни Сирень мне не нравились. Ни на полпальца. Значит, я не такой. Не такой, как он. Я сам по себе.

– Так, значит, у меня… – Лара рассеянно глядела по сторонам. – Значит, у меня…

– Есть сестренка, – закончил я. – Ну, можно так, наверное, сказать.

– И насколько она на меня…

– Не очень, – снова перебил я. – Нет, конечно, лицо, рост, фигура там… Все довольно похоже, но назвать вас близняшками нельзя. Вот я очень на Перца похож?

– Нет.

Даже с каким-то презрением сказала, я и обидеться мог. А я ей, между прочим, жизнь спас. Неоднократно.

– И она на тебя не похожа. Мы все не похожи.

– Но что-то общее есть. – Лара кивнула на меч.

Я теперь ходил с мечом, кстати. А что? Имею право. Отличный меч. Трофей.

– Нравится? – спросил я. – Вещица классная. Наверное, одна из лучших под небесами обоих миров. Гарда в виде сцепившихся морских чудовищ, тонкая работа. Лезвие практически черное – почти сплошной углерод. И школа… Не знаю даже, к какому региону отнести. Сам клинок, возможно, индийский, причем из лучших, а гарда и рукоять – трудно сказать… Возможно, самоучка. Такой клинок миллионов на пять потянет, а то и больше… Нравится?

Я сорвал цветочек. Сиреневенький. Тут почему-то большинство цветочков сиреневого цвета, порода же их неизвестна. Подбросил, выхватил клинок.

Навыка фехтования у меня, конечно, пока не так много, как у Перца, но кое-как я справился. Разрубил пополам.

– Оружие победы, – обронил я.

– Это же меч… – Лара побледнела.

– Да, да. – Я любовался мечом. – Тонкая работа, произведение искусства…

Спрятал меч за спину.

– Но не время сейчас любоваться произведениями искусства, время решать насущные проблемы. Я тут составил краткий список неотложных мероприятий, этакий, с позволения сказать, рескрипт. Вот, ознакомься…

– Когда мы вернемся? – Она даже не поглядела на протянутую бумагу.

Неугомонная какая, однако.

– Куда вернемся?

– Туда. На север. Ты прав, с остальным мы разберемся потом, сейчас нам надо вернуться…

– Как мы вернемся? – удивился я. – Ты же… ты же не совсем здорова…

– Я здорова.

– Хм, я, конечно, понимаю… – нетерпение, внутри все бурлит… Но лезть туда сейчас – самоубийство. Надо подождать, пока подживут боевые раны, а то мало ли что может приключиться… Газовая гангрена, скажем. Или свищ…

– Мы не можем ждать! Мы не можем ждать, у него остался последний… последний дракон. Ты знаешь, что он собирается с ним сделать?

– Неужели чучело? С его стороны это несколько опрометчиво, делать чучело из горына… За чучело никто не даст настоящей цены…

– Давай серьезно, – попросила Лара. – Он может натворить кучу бед.

– Чучело? – спросил я. – Пожалуй, да. Некоторые чучела могут здорово испугать, есть даже такое психическое отклонение – чучелофобия…

«Фобия» я произнес с ударением на «и», чтобы тупей прозвучало.

– При чем здесь чучело? Какая еще чучелофобия? Я про Пашку. Пашка со своим драконом может такое устроить! Эти драконы, которые твои, они мирные, непослушные только. А нового дракона он накормил кровью! Он же показывал, у него рука разрезана! Он с тем драконом таких бед наворочает!

– Не наворочает, – успокоил я.

– Он наделает, я его знаю! У него же с головой не в порядке, он сдвинулся!

– Поверь мне, киска, – ухмыльнулся я, – Перец ничего уже не сделает нехорошего…

– Я тебе не киска! – огрызнулась Лара.

– Ну, дорогуша, – недоуменно пожал я плечами, – называть тебя котиком у меня как-то язык не поворачивается. Ты все-таки киска…

Лара поглядела на меня исподлобья. Определенно, повязка на левом глазу ее украсила бы. Черная строгая повязка.

– Пока вы в очередной раз, сударыня, лежали в сумеречных руинах бессознания, я…

Замолчал. Нет, скажу чуть позже. Она наверняка меня хочет спросить про своего Пашечку… Все-таки всучил Ларе листок.

– Я много чего сделал. Ты все же ознакомься.

Лара взяла бумагу, прочитала вслух:

– Список мероприятий… Это что?

– Это список мероприятий. То, что нам надо сделать. Читай, читай.

– Список мероприятий, намеченных на ближайший месяц, – стала читать Лара. – Во-первых, проект «Двери», уничтожение установки… Слушай, я согласна. Согласна и могу, если хочешь, подпись свою сразу поставить. Только давай для начала решим с севером. Дракон, которого он хочет вырастить… Это будет смерть. На самом деле смерть, как ты не поймешь! Ты зачем вообще с нами пошел? Ты почему здесь?

– Читай сначала, – потребовал я и немного подпустил в голос угрозы. – Это важно. Или будем спорить, кто тут главный?

– Да не будем мы спорить, – поморщилась Лара. – Не будем. Ты главный. Ты. Успокойся.

– Я спокоен. Читай программу.

Лара стала читать. Программа небольшая, но Лара изучала ее достаточно долго.

– Видишь ли, Лара, мы недавно разнесли Деспотат. Сожгли его, разметали, ничего не осталось. И во время данного мероприятия я наткнулся на несколько странных вещей. Например, на нанощиты.

Лара не отрывалась от бумаги, а я продолжал говорить. Надо же, чтобы она поняла.

– Нанощиты, наножилеты. Совсем новая технология. Откуда тут наножилеты? Я уж не говорю про листовки. Думаю, Ван Холл готовит вторжение. Или что-то в таком духе. Иначе зачем сюда сбрасывает оружие и амуницию? Чтобы мы тут переубивали друг друга? Так что надо с ним разобраться. Пока не поздно. Ты меня не слышишь, Лара?

Она сложила бумагу и протянула ее мне.

– Согласна, надеюсь? – спросил я.

– Да… – произнесла Лара задумчиво, – согласна. Сам сочинил?

– Да нет, я же тупой, такого не могу сочинить, это так…