– Нам нужны ответы, Меванс, – сказал Джорон. – Мы должны двигаться и чем-то заниматься. А сейчас, после того как прошел слух, что я призвал на помощь кейшана, это становится еще важнее. Такая новость долетит до Бернсхъюма быстрее, чем свежий южный ветер, и Миас будет обречена.

Меванс кивнул.

– В таком случае мы последуем за тобой, – сказал Меванс, так они и сделали.

Джорон повел их по улицам, и жители Спэрхейвена, самые разные, чьи физические недостатки гораздо в меньшей степени, чем видел Джорон в Бернсхъюме, бросались в глаза, – смотрели на него и маленький отряд с подозрением, но их появление вызвало интерес, они показывали на него и о чем-то шептались. По городу шагал Черный Пират с лицом, закутанным в шарф, в темной одежде и шляпе, и его костяная нога стучала по вымощенной камнем мостовой. Никто не подозревал, что он отчаянно боялся поскользнуться и выглядеть глупо. Тревога его не отпускала как на суше, так и на море, но в меньшей степени физически – он опасался, что это может помешать ему исполнить долг. Он всегда ждал, что упадет.

Они подошли к Большому Каменному Дому, и путь Джорону преградила морская стража Тендарн – в ней служили женщины и мужчины, еще одно небольшое различие со Ста островами, хотя его собственная стража была смешанной. Командир морской стражи Суровых островов, маленькая женщина без одной руки, не могла бы занимать такую должность на Ста островах.

– Что тебе здесь нужно, Черный? – она говорила с сильным акцентом, характерным для тех, кто занимал высокие посты на Суровых островах.

– То, что я хочу всякий раз, когда сюда прихожу, морская стража, – поговорить с Тендарн.

– Обычно ты заявляешься один, но сегодня, я вижу, ты привел друзей. – Она указала обрубком руки на его отряд.

– Да, так и есть. Это для того, чтобы Тендарн поняла, насколько я серьезен и как сильно хочу сегодня ее увидеть.

– Ты угрожаешь кровью?

– Я прошу, чтобы меня приняли, меньшее, на что я могу рассчитывать после того, что учинил в море ради нее, – сказал Джорон.

– Ради нее? – рассмеялась женщина. – Возможно, и есть люди, которых ты сумел бы обмануть, Черный, но только не меня. Оставайся здесь, я поговорю с госпожой. – Она посмотрела на его отряд. – И не тревожь мою стражу, – добавила она, – они начнут действовать только по моему приказу. Прояви терпение. – И она исчезла в мрачном здании.

– А что будет, хран-пал, – прошептал Меванс, – если она вернется с отрядом в пятьдесят морских стражей и жаждой крови? – Джорон услышал смех в голосе Меванса – как и вся его команда, он был склонен к насилию.

Джорон испытывал похожие чувства и знал, что это глупо, впрочем, как и Меванс.

– Мы умрем, – сказал он.

Меванс посмотрел на серый холодный камень и суровых морских стражей, наставивших на них копья. Шел легкий дождь, аромат ночных цветов сменился запахом несвежей рыбы.

Она вернулась одна, появившись из темноты.

– Она тебя примет, Черный, – сказала женщина, – но только тебя, твои люди должны остаться здесь. – И она указала на пол рукой с отсутствующей кистью на случай, если кто-то ее не понял.

– Конечно, – сказал он, – тебе отдать мое оружие?

– Иди вперед. – Она усмехнулась, и ему стало не по себе. – Хорошо было бы сказать, что я убрала в ножны оружие Черного Пирата? – Он ничего не ответил, и она коротко рассмеялась, когда увидела, что он не намерен к ней присоединяться. – Никто не хочет посмеяться? Нет, Черный, я не думаю, что мне следует забрать твой меч, оставь его при себе. Если ты попытаешься его обнажить, то все равно не успеешь. – Она отвернулась. – А теперь идем.

Джорон последовал за ней в темноту, и короткий коридор вывел их в довольно большую приемную, которую освещали тысячи тусклосветов, и их блестящие глаза следили за ним, когда командир морской стражи вела его вверх по широкой винтовой лестнице, слишком роскошной, что было совсем не характерно для Спэрхейвена, но не вызывало сомнений, что здесь строители постарались. На втором этаже на него с некоторой опаской посмотрели другие морские стражи. На третьем он увидел большие двери из джиона, перед ними стояли морские стражи с горевшими светильниками и пиками. Внутри находилась Тендарн. Джорон сделал глубокий вдох, он никогда бы не признался, но эта женщина его пугала.

Как и в комнате Тиртендарн в Бернсхъюме, зал для приемов Тендарн был почти пустым, но освещен не так ярко, как в Бернсхъюме. Внутри царил полумрак, который слегка разгоняли мерцавшие факелы и тусклосветы. Тендарн сидела в конце озаренного факелами прохода, на простом стуле без украшений. Джорон нигде не увидел трона с резными изображениями мертвых детей и пришел к выводу, что ее власть отличалась аскетичностью и строгостью.

Несмотря на то что в комнате было довольно холодно, Джорон заметил, что Тендарн легко одета. Простая юбка ниже колен скрывала ноги, меховой плащ, наброшенный на плечи, оставлял живот и грудь обнаженными, и он увидел шрамы, полученные ею во время сражений и родов. Короткие и прямые седые волосы касались меха куртки, лицо без малейших следов краски оставалось равнодушным, точно серая скала. Джорон снял шляпу.

– Джорон Твайнер, – негромко произнесла она. – Прошло немало времени после нашего последнего разговора, верно?

– Слишком много, Тендарн, – ответил он.

– Однако ты отплатил за мое гостеприимство тем, что пришел к моей двери с оружием.

– У меня не было намерения причинить зло, Тендарн. Я пришел с эскортом, что соответствует моему статусу.

Она улыбнулась настоящей улыбкой, озарившей лицо, точно штормовая молния, – золотая, красивая и несущая угрозу.

– Мужчина, я знаю, что ты решил заняться политикой на берегу. Однако я играю в эту игру гораздо дольше тебя и хорошо в ней разбираюсь. К тому же играю лучше и жестче, когда на меня оказывают давление.

– В таком случае, – медленно проговорил он, – я приношу извинения за любые оскорбления, которые, как вам кажется, я нанес.

– Ты использовал свою славу – что вполне разумно. – Она наклонилась вперед, глядя на него глазами хищной птицы. – Ты популярен среди моих людей. Добыл победы, потеряв немного жизней, и, хотя мои супруги корабля тебя проклинают, я думаю, они рады. Но еще они завидуют. И если ты умрешь, Джорон Твайнер, сделай это там. – Она указала куда-то за стены здания и горизонт. – Если ты погибнешь в море, я превращу тебя в легенду. Но если попытаешься оказывать на меня давление, то умрешь от мечей моих людей. И тогда твоя популярность быстро сойдет на нет, а люди, которых ты решил защитить, очень скоро утонут. Ты понял?

– Да, Тендарн.

– Хорошо. – Она откинулась на спинку стула. – Приятно чувствовать уверенность, что ты знаешь свое место, мать корабля Твайнер.

– Я не…

– Мне все равно, что ты думаешь, я буду называть вещи своими именами. Ты ведешь флот и командуешь кораблем, значит, ты мать корабля. Ты супруг корабля.

– Я пришел из-за моей супруги корабля, – сказал Джорон.

Она пожала плечами, наклонилась в сторону и потерла лицо.

– Не стоит желать того, что утрачено, когда у тебя есть власть.

– Она не утрачена, – возразил Джорон. – Мы знаем, где она: в Бернсхъюме, хотя и не в самом городе. Мне известно, что у вас есть шпионы на всех Ста островах, они наверняка вам о ней доложили.

– Пока у нас почти нет сведений, – проговорила Тендарн. – Они либо хорошо ее прячут, либо уже убили.

– Нет, – слишком резко сказал он, и Тендарн бросила на него пронзительный взгляд.

– Я размышляла о том, почему ты так уверен, что она жива. До меня дошли слухи о том, кто призвал кейшана, но я решила, что они фантазии и глупость. А потом мне рассказали, что один из них пришел к тебе на помощь, и я кое-что поняла, Джорон Твайнер. Тиртендарн думает, будто твоя супруга корабля способна вызвать зверя? Вот почему она еще жива. Но правда в том, что этой властью обладаешь ты?

Джорону показалось, что в комнате стало немного жарче. Краем глаза он заметил движение в полумраке и понял, что там скрывается морская стража, наблюдает и ждет. Находились ли они в зале с самого начала? Он слишком много внимания уделил сидевшей перед ним женщине и ее ауре могущества и красоты, такой же великолепной, как меховой плащ у нее на плечах.