Женщины и мужчины стали забираться вверх, чтобы опустить лишние крылья, и «Дитя приливов» замедлил полет. Аракисиан, словно почувствовав, что он часть конвоя, сбросил скорость, позволив кораблям выйти вперед.

Джорон наблюдал, как появился проход в Хребте Скирит, казалось, горы передвигаются по мере приближения «Дитя приливов», а те, что были ближе, ускользали прочь, открывая канал. Теперь он уже видел веревки, натянутые между утесами, чтобы обеспечить опору для тех, кто по тропинкам поднимался к сторожевым башням. Старые настилы и веревки многократно чинили, используя джион и вариск, они окостенели и стали похожи на огромные каменные растения, уходившие из базальта к небу.

Джорон видел людей, поднимавшихся по одному из них, но они были немногим больше крошечных точек. Пока Джорон смотрел, «Жестокая вода», поставив все крылья, обогнал «Дитя приливов», чтобы занять место впереди конвоя и перехватить любые лодки, которые могли выйти навстречу, чтобы проверить новые корабли, входившие в канал. И, словно в ответ, две флюк-лодки отошли от причала у башни и направились в их сторону, обе достаточно большие, с дуголуками с каждой стороны и вооруженными женщинами и мужчинами на борту.

– Фарис, – сказала Миас, обращаясь к девушке, которая проходила мимо с мотком веревки в руках.

– Да, супруга корабля?

– Спустись вниз, скажи, чтобы подготовили к стрельбе луки на нижней палубе. Эти лучше вооружены, чем мне бы хотелось, и «Жестокой воде» может потребоваться помощь. – Она вытащила из куртки подзорную трубу и приложила ее к глазам. – Пусть «Дитя приливов» сбросит скорость, Джорон, – сказала она. – Я бы хотела, чтобы мы выглядели так, словно приготовились к проверке.

Одна из приближавшихся лодок замедлила ход, чтобы офицеры смогли подняться на борт «Жестокой воды», вторая направилась к «Дитя приливов».

– Что происходит на «Жестокой воде»? – спросил Джорон.

Миас опустила подзорную трубу.

– Освир беседует с людьми Суровых островов, – ответила она.

– А почему не Аррин? – спросил Джорон.

– Я полагаю, он пошел на обдуманный риск. Не появившись лично, Аррин показал, что происходящее для него не так уж важно. Человек, поднявшийся на борт, скорее всего, почувствовал себя оскорбленным; они ведут очень оживленный разговор. – Она посмотрела в сторону приближавшейся флюк-лодки. – Джорон, прикажи повернуть дуголуки на нижней палубе, зарядить их и приготовиться открыть бойницы. Но сделать это тихо.

– Есть, супруга корабля. – Джорон краем глаза заметил движение. – Новые флюк-лодки отходят от причалов, супруга корабля.

Пока он ходил к люку, ведущему на нижнюю палубу, чтобы отдать приказ, Миас повернула подзорную трубу на вторую пару лодок.

– Зубы Старухи, – пробормотала она. Джорон присоединился к ней на корме, и она снова направила подзорную трубу на «Жестокую воду». – Одна или две, ничего страшного, но канал слишком узок, чтобы мы могли маневрировать, не попав под обстрел с башен. Сражаться с тремя лодками с полными командами, подвергаясь обстрелу с башен, – совсем не то, что нужно перед схваткой с тремя костяными кораблями.

Первой флюк-лодкой, приближавшейся к «Дитя приливов», командовал офицер в однохвостой шляпе, как у Джорона, и два дуголука – скорее, это был маленький корабль, хотя и не годившийся к выходу в открытое море, – приготовились к стрельбе. Рядом стояли командиры расчетов с зажженными факелами.

– Они зарядили свои дуголуки слюной старухи, супруга корабля, – прошептал Джорон.

Миас покачала головой.

– Да, я вижу. Ничего не делай, постарайся выглядеть уверенным и довольным встречей с ними.

Сердце Джорона забилось быстрее, он начал задыхаться.

– Боюсь, я не выгляжу спокойным и довольным, – сказал Джорон, когда к нему присоединился Динил.

– На самом деле ты выглядишь больным, Джорон, – сказал он.

– Благодарю тебя, Динил, – ответил Джорон.

Миас наблюдала за палубой «Жестокой воды».

– Ну, давай, Освир, убеди их, что мы с Суровых островов.

Флюк-лодки продолжали приближаться к «Дитя приливов».

– Как твой акцент Суровых островов, Джорон? – спросил Динил.

Весла флюк-лодок вспенивали воду, неприятель приближался.

– Не слишком хорош, – признался Джорон.

– Ты шутишь, – сказала Миас, наблюдая за приближавшимися лодками, – но мы можем его проверить в деле.

Офицер с Суровых островов появился на корме «Жестокой воды», что-то крикнул и помахал рукой флюк-лодке, приближавшейся к «Дитя приливов», команда тут же подняла весла, и она почти сразу остановилась. Командир флюк-лодки отдал честь Миас, Джорону и Динилу, лодка развернулась и направилась к причалу. Джорон почувствовал, как к нему возвращается способность дышать.

– Ладно, – сказала Миас, – я считала Освир грубиянкой, но, когда требует долг, она может быть очень даже милой.

– И теперь нам придется сражаться всего с тремя костяными кораблями Суровых островов, – сказал Динил. – Лишь немного сложнее, чем прогулка по Змеиной дороге. – Он улыбнулся Джорону, не разделявшему хвастливого настроения Динила.

– Полные крылья! – крикнула Миас, и женщины и мужчины поспешили к позвонкам. Джорон смотрел на поднимавшиеся крылья и почувствовал, как рванул вперед «Дитя приливов». – Когда все закончится, мне придется угостить Освир хорошей выпивкой, – рассеянно сказала Миас, наблюдая, как «Жестокая вода» расправляет крылья, ловит ветер и начинает медленный разворот, чтобы занять место на одной линии с «Дитя приливов». – Динил, зафиксировать дуголуки на нижней палубе. Твайнер, дай нам возможность убраться отсюда подальше, пока они не заметили кейшана и не стали задавать неприятные вопросы.

– Супруга корабля, – сказал Джорон, – а почему бы нам не использовать тот же трюк, когда мы встретимся с костяными кораблями? Почему бы не сделать вид, что мы с Суровых островов?

– Я сомневаюсь, что у нас получится, – ответила она.

– Почему?

Миас показала на башни. Над ними поднимался густой белый дым, к пристани бежали люди. Флюк-лодки разворачивались, однако Джорон сомневался, что они сумеют догнать костяные корабли, поднявшие все крылья.

– Они увидели вихрезмея, – ответила Миас.

Они летели целый день. Не слишком сильный, но холодный ветер толкал «Дитя приливов» вперед, трогая кожу Джорона ледяными пальцами. В моменты отдыха команда собиралась небольшими группами, делясь друг с другом теплом, пока Миас их не замечала и не кричала, что только движение, а не пустая болтовня, может их согреть, и они принимались за работу. Если раньше Джорон старался как можно меньше бывать на нижней палубе, там было для него слишком душно, то теперь находил предлоги, чтобы туда спуститься, спасаясь от нестихавшего ледяного ветра, от которого у него болели уши.

Но и там было холодно, и ветер, точно назойливое насекомое, находил дорогу во все помещения корабля. Но даже и после того, как удавалось заделать какую-то брешь, появлялось два или три новых места, чтобы забраться внутрь и морозить кожу.

Они летели еще один день.

Команда с удовольствием бралась за физически тяжелую работу, которой прежде все избегали, она давала возможность согреться. Теперь всё ели в теплом виде, клейкий фосси на завтрак, черствый хлеб и разведенный водой анхир подогревали, а дополнительные порции выпивки неизменно приносили в исходящих паром ведрах, пока Миас не положила этому конец, заявив, что команда гораздо больше времени мочится за борт, чем работает. Джорон то и дело находил поводы сходить на маленький камбуз, чтобы убедиться, что запасы угля из вариска быстро убывают.

Они летели еще день.

Волны становились все выше, нет, они не были по-настоящему опасными, головокружительными, грозящими перевернуть корабль, но у Джорона не оставалось сомнений, что Северный Шторм рано или поздно такие принесет, а сейчас просто держит их в резерве, дожидаясь, когда «Дитя приливов» вызовет неудовольствие Старухи. Сейчас волны катились, точно пологие горы, поднимали корабль к небесам и опускали в долины – наводившее дремоту движение, словно море, баюкало «Дитя приливов» и двух его спутников.