К тому времени, когда вы будете это читать, я уже допишу сагу о Джороне, Миас, ветрогоне и «Дитя приливов» и займусь чем-нибудь другим. Так уж устроен издательский бизнес, сейчас мне кажется странным, что вы прочитали второй том, а я перевернул последнюю страницу третьего. Так или иначе, но я надеюсь, вы получили удовольствие от чтения второй части, и должен принести извинения, что остановился – в буквальном смысле – на самом интересном месте. Я всегда говорил себе, что никогда не стану так поступать, но я ужасно противоречивый человек, на которого категорически нельзя положиться, – к тому же этого требовала история[1].

В «Костяных кораблях» мы видим, как формируется личность Джорона, а в «Зове костяных кораблей» – как он начинает распадаться на части, ему приходится пережить боль и горечь потерь – но ведь в какой-то момент каждый из нас через это проходит, – а в конце лишится того, что служило для него главной опорой в жизни. На самом деле моя книга о потерях и жертве сразу во многих отношениях. Теперь Джорону предстоит действовать самостоятельно, потеряв человека, так долго являвшегося для него невероятно важным. Это цикл о взрослении, который меня завораживает, так Джиртон, в моей трилогии «Раненое королевство», проходит через похожие переживания. Мы все растем и становимся другими; такова наша природа, и, чем более гибким остается разум и способность меняться, тем лучше. Во всяком случае, я всегда так считал.

Как всегда, когда я пишу, меня поддерживает моя замечательная жена и (отчасти) сын, а вот наш кот совсем не помогает. А также моя терпеливая группа первого чтения, Фиона, Ричард и Мэтт, жертвующие свое время – вероятно, от чтения ранних версий моих книг у них появляется жестокая головная боль. Кроме того, они оказывают мне неоценимую поддержку, в которой снова и снова нуждается каждый автор.

Одним из малоизвестных фактов за пределами издательского мира является то, что писатели пишут, а другие люди делают так, чтобы мы выглядели хорошо или хотя бы не настолько глупыми, какими являемся на самом деле. И я благодарю моего агента Эда Уилсона из «Джонсон и Элкок», который заботится о том, чтобы я не голодал, что всегда полезно. Мой редактор, Дженни Хилл, замечательная, и также команда Orbit; Джоанна Крамер помогает добиться того, чтобы у меня не ушли ГОДЫ, прежде чем до вас дойдут мои книги, избавляя их от многочисленных ошибок; и мой литературный редактор, Саксон Буллок, по-настоящему проникся стилем этих книг и делает обычно утомительную работу по редактуре если не веселым занятием, то не таким скучным.

Я благодарен многим авторам за поддержку: Робин Хобб, Джеймсу Баркли, Адриану Чайковски, Питу Маклину, Таше Сири, Сэму Хоку, Люку Арнольду, Ровенне Миллер, Аликсу Харрроу, Дженн Уильямс. Господи, их столько, что у меня уже заканчиваются чернила. Вы сами знаете, кто вы, и все вы блистательны.

Полагаю, я должен также поблагодарить Тони Паркера за оформление специального издания в твердых обложках, выпущенного замечательными людьми из «Андерида Букс». Даже с учетом того, что он стал СЛИШКОМ ЗНАМЕНИТЫМ, чтобы читать книги.

Я также хотел бы поблагодарить Остена Фарра и Криса Шрюсберри, которые рассказали мне, что значит жить с ампутированной ногой и как проходит процесс привыкания. Я старался оставаться правдивым, насколько это возможно, и все допущенные ошибки – моя вина (хотя, конечно, я всегда готов заявить, что того требовал сюжет[2]). Огромное вам спасибо за то, что вы поделились со мной своим опытом. Я также благодарен Уилфриду Берхофу, сделавшему очень щедрое пожертвование благотворительной организации Worldbuilders в обмен на то, что его имя появится в моей книге. Но я вас предупреждал, что вам не удастся выжить, Уилфрид…

Как всегда, моя благодарность едва ли не самым важным людям во всем этом процессе: вам, мой дорогой читатель. За чтение, отзывы и обсуждения книг, что позволило мне занять положение, позволяющее продолжать писать.

И еще я бы хотел поделиться последними соображениями, которые могут показаться вам немного банальными, скажу лишь, что это правда. Будьте добры со всеми всякий раз, когда у вас появляется возможность, и вы будете вознаграждены. Понимаете, «быть добрым» – это очень много, и иногда бывает трудно хорошо думать о людях, когда вы сами находитесь в тяжелом положении. Но если вы попытаетесь, если способны встретить незнакомца и подумать о нем хорошо, то станете одним из тех людей, которые делают наш мир лучше.

Возможно, в каких-то случаях вас ждут разочарования, но в том их вина, а не ваша. Гораздо чаще вы будете вознаграждены, пусть и в мелочах. Иногда вы даже не узнаете о добре, которое совершили, или как, благодаря вам, чей-то день стал чуть лучше, ведь вы просто разделили с кем-то улыбку. Но вы это сделали, и добро останется с вами. Сейчас мир превратился в странное и немного страшное место, так что старайтесь идти по жизни, делая ее немного светлее. Ведь это шаг в правильном направлении, а иногда незначительный жест со стороны одного человека становится огромным даром для другого.

Жизнь трудна, оберегайте друг друга.

© В. Гольдич, И. Оганесова, перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Волны как памятники. Огромные и холодные, жестокие и уродливые. Волны заглушают все звуки, отнимают зрение и чувства. Волны лишают дыхания. Непреодолимые и мучительные.

– Как ты вызываешь морских драконов, Миас Джилбрин?

Когда волны отступают, буря слабеет, агония уходит, оставив тысячу мелких участков боли. Кожа ее запястий и щиколоток в тех местах, где они привязаны веревками к стулу, стерта до крови. Живот сводит от голода, горло горит от криков, постоянно ноют сломанные пальцы ног, которые неправильно срослись. Спину покрывают шрамы от многочисленных ударов плетью.

Пульсирует зуб в дальней части рта – этого они еще не замечают, и она чувствует некоторое удовлетворение. Незначительная боль принадлежит ей – они могли ее использовать, но не сумели. Пока. Она не сомневается, что однажды они догадаются. Они так же изощренно причиняют ей боль, как и самым тщательным образом о ней заботятся. Но сегодня она одерживает небольшую победу над своей мучительницей.

– Я не умею вызывать морских драконов.

Вздох. Миас открывает глаза и видит, что Жрица Старухи села на стул напротив. Девушка красива. Чистые карие глаза, темная кожа без изъянов сияет в потоках света, льющегося из зарешеченного окна. На белом одеянии – чудесным образом, учитывая ее профессию – нет ни единого пятнышка крови или сажи от жаровни. Миас чувствует запах собственной горящей плоти, и ее рот наполняется голодной слюной, несмотря на боль от ожогов.