Джорон смотрел, как гаснут огни на палубе и постепенно исчезают знакомые лица и тела, перенесшие многие испытания на Ста островах, вся команда превратилась в огромную аморфную тень, стала такой же частью «Дитя приливов», как крылья, хребты или дуголуки, и он повернулся к треугольному сооружению и собравшейся вокруг команде. Здесь находились все, кому он доверял больше других, Серьезный Муффаз и Дженнил, каждый возглавлял небольшой отряд тщательно отобранных мужчин и женщин, а внизу, в большой каюте, Меванс ждал со своим отрядом.

И вот он стоял, Джорон Твайнер, и все на корабле ждали его слова, ждали, что придуманный им план сработает. Он поднес к глазу подзорную трубу, обнаружил место, где Кости Скирит плыли по небу, потом посмотрел на океан. Нарисовал круг возле линии тьмы под крошечными булавочными головками, следы туманной ночи. Нашел на расстоянии еще один источник света, корабль, мигавший вместе с катившимися волнами. Джорон продолжал двигаться вдоль горизонта и увидел второй. Несомненно, они за ним наблюдали, пытаясь найти в подзорные трубы.

Сейчас или никогда.

– Поднимайте, – приказал он.

– Выбрать слабину, – скомандовала Дженнил.

Веревки натянулись.

– Давайте, – сказал Серьезный Муффаз, и, хотя все знали, что едва ли преследовавшие их корабли могли что-то услышать, голоса стали тише, дети палубы запели.

Они пели и тянули веревки, поднимая сооружение с палубы «Дитя приливов», и более всего на свете Джорону хотелось к ним присоединиться, потому что пение дарило ему огромную радость. Но супруга корабля по имени Гесте отняла у него голос при помощи гарроты, и теперь новый не доставлял ему удовольствия. Мало того, в тех двух случаях, когда он начинал петь, появлялся кейшан, и Джорону хватало ума, чтобы понимать, что он не контролировал огромных зверей, а лишь будил их – в лучшем случае привлекал внимание.

– Готово, хранитель палубы, – доложила Дженнил, превратившаяся в ночи в высокую тень.

– Тогда двигайте его вперед, – сказал Джорон.

И веревки, которые удерживали треугольное сооружение, переместились так, что оно начало медленно вращаться в воздухе над кормой корабля.

– Отвяжите его и принесите багры! – приказал Серьезный Муффаз, голос которого нарушил тишину ночи.

Одни дети палубы начали развязывать узлы, другие подбежали с длинными баграми, стоявшими на палубе в виде пирамиды, и, как только свет на корме позволил увидеть, что они готовы, Джорон почувствовал руку Дженнил на своем плече.

– Опускать, хранитель палубы?

– Да, опускайте, но держите в воздухе, пока я не подам сигнал, – ответил Джорон.

– Опускайте, мои девочки и мальчики, – велела Дженнил, – до тех пор, пока он не коснется волн, нежно, как вы целуете корабельного друга, но не больше.

Послышались вздохи, вес сооружения вновь пришелся на тех, кто держал веревки, они нашли опору для ног на сланце, и его творение стало медленно опускаться к воде.

– Спокойнее. Не торопитесь, – повторял он.

Медленный спуск продолжался, вскоре сооружение оказалось ниже палубы, и Джорон перевесился через поручни, чтобы в лучах задних светильников наблюдать за его движением. Ниже Меванс высунулся наружу в одно из открытых окон.

– Уже совсем близко, хранитель палубы, – сказал Меванс.

– Спустите еще немного, я хочу, чтобы падение прошло безболезненно.

– Есть, – ответил Меванс.

– Держите крепко! – прошипел Джорон. Затем повернулся к Фарис, стоявшей у него за плечом, дальше находилась Квелл, его буквальная и смертельная Тень, к присутствию которой он так привык, что почти не замечал. – Успокойте его, – прокричал он, когда сооружение стало раскачиваться в такт движениям корабля, – или я прикажу Серьезному Муффазу вас выпороть. – Дети палубы вытянули багры, и сооружение застыло в воздухе. – Гавит, Чадир! – позвал Джорон. – Принесите ваши светильники. – Гавит подошел вместе с Чадиром, самым младшим членом команды, они держали в руках закрытые фонари. – А теперь слушайте меня внимательно: как только я отдам приказ, вы уберете крышки, но не раньше, чем я скажу, и если вы ошибетесь, я скормлю вас обоих длинноцепам, вы меня поняли? – Они кивнули. – А теперь занимайте исходную позицию.

Оба быстро перелезли через поручни, повисли на такелаже на максимальном расстоянии от «Дитя приливов» и наклонились вперед, чтобы прицепить светильник на «корабль».

– Готово! – сказали они почти одновременно.

– Поднимайте крыло, – приказал Джорон.

Двое детей палубы подняли крыло, сделанное так, чтобы «корабль» мог двигаться прямо – и ничего более того; Джорон понимал, что он едва ли уплывет далеко, но он и не ставил такой задачи. Они укрепили крыло, затем вернулись к закрытым светильникам.

– Меванс? – позвал Джорон, наклонившись над поручнем.

– Да, хранитель палубы, мы готовы.

Внизу двое из выбранных Мевансом матросов приготовились погасить светильники на корме «Дитя приливов».

– По счету «три», – сказал Джорон. – Все готовы? – Последовало дружное «да». – Тогда один, два, три, вперед.

И светильники на корме «Дитя приливов» погасли – одновременно Гавит и Чадир сняли крышки со своих ламп, и те немногие члены команды «Дитя приливов», которые только сейчас поняли, что задумал их хранитель палубы, заулыбались в темноте и зашептались, а Гавит и Чадир забрались обратно на корабль, довольные, точно дети, устроившие удачную шалость. «Интересно, – подумал Джорон, – заметили ли на вражеских кораблях, как коротко мигнул свет?» Возможно, они решили, что виноваты уставшие глаза, или у них возникли какие-то подозрения? Но он не мог узнать ответа и выбросил эти мысли из головы.

– Хватить шептаться! – крикнул Джорон. – Все по местам, будьте готовы к повороту, нам придется совершить его в полной темноте. И я не хочу, чтобы кто-то пострадал; но, если это с кем-то произойдет, я заставлю вас драить днище, потому что каждый из вас должен знать наш корабль лучше, чем тела своих корабельных друзей. За работу! – И все пришло в движение, а Джорон повернулся к тем, кто ждал возле треугольного сооружения с топорами в руках. – Пора, – сказал он. – Перерубайте веревки.

Топоры опустились, раздался едва слышный плеск: творение Джорона коснулось воды, а огромный корабль начал медленно разворачиваться, пока его крылья не надул ветер, вызванный Ветрогоном, и «Дитя приливов» взял новый курс на юг.

Когда Джорон смотрел на удалявшиеся огни фальшивого корабля, к нему подошла Фарис.

– Как ты думаешь, долго они будут верить в наш обман, хран-пал? – спросила она.

– До тех пор, пока не поймают наш «корабль», или после того, как станет достаточно светло и они смогут его разглядеть. Будем надеяться, что у нас хватит времени скрыться за горизонтом.

– Да, – сказала Фарис.

Джорон ничего не ответил, продолжая наблюдать за двумя постепенно удалявшимися огнями.

Шесть дней «Дитя приливов» летел под ветром с полными черными крыльями, флаги развевались над головами, волосы закрывали лица тех, кто появлялся на сланце. И каждый день, когда открывался Глаз Скирит, Джорон выходил на палубу и изучал море в подзорную трубу, а когда Глаз Скирит закрывался, снова принимался его разглядывать. Когда звонил корабельный колокол, Джорон смотрел на море в подзорную трубу, а если не делал этого, то расхаживал по палубе, находил Эйлерина и спрашивал, какие ему снились ветра, – и всякий раз ответ оставался неизменным.

– Свежий ветер, чистый воздух.