– Ветрогон, – позвал Джорон.

Голова в маске повернулась в его сторону, острый хищный клюв приоткрылся.

– Джо-рон Твай-нер, – сказал он и запрыгал по сланцу, за ним следовал Мадорра, с подозрением поглядывая единственным глазом на Джорона.

– Мне нужен ответ, честный, а не хвастливый.

– Не лгать! – каркнул Ветрогон и тряхнул всем телом так, что всколыхнулись яркие перья на голове. – Не лгать!

– Я не утверждал, что ты лжешь, Ветрогон, – сказал Джорон, стараясь говорить спокойно, – просто иногда ты становишься слишком возбужденным.

– Возбужденным, – повторил Ветрогон, и перья у него на голове опустились, а ярость стала стихать.

– Как много силы осталось у тебя и остальных ветрогонов? Этот корабль, – Джорон показал в сторону кормы, – догоняет нас, и нам нужно увеличить скорость. – Ветрогон уставился на него в прорези маски и защелкал клювом. – Как долго ты сможешь давать нам ветер?

Говорящий-с-ветром кивнул.

– Как долго, долго, долго, – пропел он и крутанулся вокруг собственной оси, и его одеяния коснулись сланца. – Другие ветрогоны слабые и глупые. Может быть, часы. Все толкаем вместе. – Потом он заверещал, вытянув шею и широко раскрыв клюв.

Получилось так громко, что он сумел привлечь к себе внимание, впрочем, все быстро отвернулись, ведь он был Ветрогоном, а чего еще от него ждать детям палубы?

– Дать больше, – крякнул Мадорра, выходя вперед и моргая единственным глазом. – Другие ветрогоны будут работать до смерти ради Ветровидящего. – При упоминании Ветровидящего к ним повернулось несколько голов, и Джорон с трудом сдержал гнев.

Лишенный ветра становился все менее осторожным, он все чаще упоминал пророчество, считая, что Ветрогон являлся его частью, – пророчество, обещавшее смерть и всеобщее разрушение. Джорон не хотел, чтобы про него стали говорить на корабле.

– Никто не умрет из-за меня, – прошипел Ветрогон Мадорре, – никто не умрет.

– Все, кто умрут, возродятся, – каркнул Мадорра, но его прервал Джорон.

– Ветрогон прав, я не стану доводить его сородичей до смерти, – сказал Джорон. «А как же люди, которые погибли из-за него? Как они?» Но он решительно отбросил эти мысли, позволив ветрам, что толкали «Дитя приливов», унести их прочь, в море. – Ветрогон, ты лучше меня знаешь возможности своих соплеменников. Приведи их на палубу, установи расписание, чтобы усилить ветер в наших крыльях и мы успели долететь до тумана раньше, чем «Пика кейшана». – Потом он наклонился к Ветрогону: – И сохрани собственную силу, потому что мне потребуется ветер для маневра у берега, чтобы не налететь на лед, возможно, избежать столкновения с неприятельским кораблем. Но я никому не могу доверять как тебе, только ты способен реагировать быстро и правильно.

В ответ Ветрогон склонил голову и тихонько заурчал, но, когда к ним приблизился Мадорра, зашипел на него и поспешил к люку, чтобы привести остальных.

– Эйлерин, – позвал Джорон.

– Да, хран-пал.

– Ты помнишь, что делал, когда изучал направление течения во время шторма, чтобы мы вовремя сбрасывали бочки за борт?

– Да? – Из-под капюшона на Джорона посмотрели пытливые глаза.

– Ты способен сделать то же самое с плавающим льдом?

– Я не понимаю, – ответил курсер.

– Ну, лед должен оказывать влияние на течения, как скалы или остров, верно?

– Вероятно, если куски достаточно велики, – подтвердил Эйлерин.

Джорон улыбнулся и указал на огромный плавучий ледяной остров впереди.

– Вот чего я хочу, Эйлерин: мы должны войти в туман на полной скорости, имея абсолютную уверенность, что мы не врежемся в ледяной остров. – Курсер смотрел на него, и Джорон увидел, что он высунул язык, провел им по губам и его слюна тут же превратилась в серебряный иней.

– И это все, чего вы хотите?

– Да.

– Ну, я могу попытаться, хранитель палубы.

– А я ни о чем другом и не прошу. – Джорон подождал, когда курсер уйдет, но тот оставался на месте. – Ты хочешь что-то сказать?

– Усилий ветрогонов будет недостаточно, – тихо заговорил Эйлерин, кивнув в сторону белого корабля. – Он нас догонит, я думаю.

Некоторое время Джорон смотрел на него, в нем шла внутренняя борьба.

– Значит, нужно выбросить за борт еще кое-что, хотя мне очень не хочется это делать. – Джорон повернул голову и крикнул: – Серьезный Муффаз!

– Слушаю, хран-пал? – последовал ответ.

– Зови мастеров костей, Серьезный Муффаз, настало печальное время, но у нас нет выбора. Нам придется выбросить за борт дуголуки. Большие и малые, мы нуждаемся в скорости. – В этот момент корпус «Дитя приливов» тревожно затрещал, словно корабль почувствовал боль Джорона, Серьезного Муффаза, Эйлерина, Фарис, Меванса и Дженнил, а также всех остальных членов команды – ведь боевому кораблю предстояло лишиться клыков. – Это необходимо сделать, – прошептал Джорон, положив руку на черную поверхность мачты. – Я сожалею, «Дитя приливов», но других вариантов нет.

Глаз Скирит нырнул в сторону горизонта, превратив туман Берега Спантоннис в темно-красное облако с золотыми полосами.

«Дитя приливов» весь день летел на ветрах, вызванных ветрогонами, которые появлялись парами и стояли у главной мачты, пока не начинали отчаянно дрожать. Джорон, не обращая внимания на проклятья приплясывающего Мадорры, отсылал их вниз, чтобы избежать ветроболезни. Не имело никакого смысла доводить их до смерти после того, как Эйлерин все рассчитал. Когда дуголуки отправились за борт, они могли поберечь ветрогонов.

Им все равно не хватало скорости, чтобы наверняка уйти от преследования, и гибель ветрогонов ничего бы не изменила.

И началась настоящая гонка, но, в отличие от «Ярости клювозмея», супруга корабля «Пика кейшана» не стала переставлять на нос дуголук. «Ошибка», – подумал Джорон, глядя на супругу корабля, стоявшую на клюве и, в свою очередь, наблюдавшую за ним. Судя по всему, она ни минуты не сомневалась, что догонит «Дитя приливов». Он не мог их винить. Они наверняка страшно радовались, когда увидели, что дуголуки «Дитя приливов» полетели в воду.

«Ну, – подумал он, складывая подзорную трубу и убирая ее в куртку, – я думаю, ты слишком уверена в себе. Будем надеяться, что я прав».

Он повернулся, чтобы посмотреть на Берег Спантоннис. Сиявший туман вызывал у него трепет, и сейчас он прекрасно понимал слова Фарис о призраках. Он хорошо чувствовал настроение команды «Дитя приливов», летевшей в сторону тумана.

– Эйлерин, – крикнул Джорон, и звук собственного голоса показался ему странным, словно уже сказывалось мертвящее влияние тумана.

– Хран-пал, – ответил Эйлерин, но он не смотрел на Джорона, его взгляд был устремлен на четырехреберник, мчавшийся за ними. – Они догонят нас до берега, – сказал курсер. – Супруга корабля не будет щадить своих ветрогонов.

– Нет, он нас не догонит, – ответил Джорон. – Я войду в туман на полной скорости. Мы не станем замедлять ход, как они рассчитывают, и мы еще посмотрим, кто моргнет первым. Я уверен, что они.

– Но, хран-пал, – вмешалась Фарис, обхватив себя руками, – а если сразу за туманом окажется ледяной остров? Мы можем…

– Успокойся, Фарис. Эйлерин умеет читать морские течения, он знает, где вход для нас будет безопасным.

– А если он ошибется? – спросила Фарис, глядя на курсера.

– В таком случае нам не придется долго тревожиться о том, что нас догонят. Однако я верю Эйлерину. – Фарис отвернулась и снова стала вглядываться в золотой туман.

– А что помешает им войти в туман в том же месте? – спросила Дженнил.

– Страх, Дженнил. Страх перед призраками и невезением. В шторм они уже потеряли верхнюю часть такелажа, и их супруга корабля не стала переставлять дуголук на нос, как сделали на «Ярости клювозмея». Я думаю, ей не хватает опыта. Уверен, она выберет безопасный вариант. И моргнет. – Дженнил посмотрела на него, потом перевела взгляд на преследовавший их корабль, металлический клюв которого вздымался над волнами, и кивнула.