– Когда-то Миас сказала мне, что супруга корабля всегда стоит перед трудным выбором.

– Значит, ты наконец наденешь шляпу с двумя хвостами? – спросила она, и Джорон ощутил внезапное потрясение и холод.

Ему стало стыдно, что он поставил себя на место Миас.

– Нет, Брекир, я неудачно выразился. – Она кивнула, но не стала на него смотреть. – Должны же быть какие-то способы сэкономить деньги.

– У нас один главный источник расходов.

– О чем ты? – спросил Джорон.

– «Дитя приливов», – ответила Брекир.

– Я тебя не понимаю? – переспросил Джорон.

– Именно на восстановление «Дитя приливов» уйдет бо́льшая часть наших денег. Мы можем купить новый корабль за две трети того, что с нас хотят взять за ремонт.

– Но новых кораблей нет, – возразил Джорон.

– Пока нет, – сказала Брекир, не поднимая взгляда. – Другой вариант: не восстанавливать «Дитя приливов» полностью, просто заделать все течи. А ты перенесешь командование на другой корабль. Например, Чивера – команда с трудом его терпит и отнесется к замене с радостью. Затем мы переведем наших людей на «Дитя приливов» и будем использовать его как транспорт.

Джорон задумался над предложением Брекир. Он понимал, что это разумный, достойный совет. Он посмотрел на порт. Еще четыре корабля стояли в сухом доке, окруженные мастерами костей с Суровых островов, занимавшихся ремонтом. В порту находилось двадцать костяных кораблей различных размеров, и на каждом своя команда. Однако вокруг «Дитя приливов» царила тишина. Он попал в полосу штиля. Никто не хотел заниматься его восстановлением.

– Я уже бывал здесь прежде, Брекир, – сказал он, указывая на пострадавший корабль. – Миас привела его из Бернсхъюма со сломанным килем. Тогда многие считали, что он не жилец. «Дитя приливов» списали, списали команду. Списали меня. Всех, кроме Миас. Однако она его восстановила. – Он сделал глубокий вдох. – Она вновь сделала «Дитя приливов» прекрасным кораблем. – Джорон указал на жалкий остов. – Она восстановила меня, Брекир. Она восстановила команду. И когда она вернется, то поднимется на сланец собственного корабля, а не увидит жалкие развалины, где поселятся бродяги.

Брекир улыбнулась, и сломанные зубы сверкнули у нее на лице. Потом она провела ладонью от лба до подбородка.

– Я знала, что ты так скажешь, но должна была попытаться убедить тебя увидеть истинное положение вещей.

– А теперь ты скажешь, что Миас, скорее всего, уже мертва? – спросил Джорон.

– Конечно нет, – ответила Брекир, – я знаю, что ты не станешь слушать. – Она снова улыбнулась. – Ты должен найти способ встретиться с Тендарн.

– Я попытаюсь это сделать сегодня вечером, – сказал он.

– Нет, ты не должен попытаться, возьми с собой Серьезного Муффаза, Барли, Фарис, Меванса и кого-нибудь из морской гвардии. Веди себя так, словно ты готов применить силу, если она не захочет тебя принять.

– Она может нас раздавить, – возразил Джорон. – У нее достаточно солдат на острове, чтобы сделать это без малейших колебаний.

– Она не станет так поступать, – ответила Брекир. – Возможно, мы здесь нежеланные контрабандисты, но ты становишься легендой. Черный Пират, скала, о которую разбиваются корабли Ста островов. Тендарн Эйлин не глупа, она не станет тебя убивать на глазах своего народа, пока все относятся к тебе с уважением.

– Ну, а когда я уже не буду находиться на глазах ее людей? – поинтересовался Джорон.

– Ну тогда она может тебя убить, – рассмеялась Брекир, – но так ты хотя бы к ней попадешь, верно?

– Да, – сказал Джорон, встал, стряхнул пыль и песок со штанов, что заставило стаю кивелли, вернувшуюся обратно, снова спасаться бегством в море. – И разве для нас было бы нормально, если бы мы не попали из одной ситуации между жизнью и смертью в другую?

Он оставил Брекир в гавани возле «Дитя приливов» и направился в таверну, которую облюбовала его команда и посещала по очереди. В шумном зале стало тихо, когда он вошел.

– Неужели никто не предложит мне выпить? – спросил Джорон, ему принесли кубок, и он уселся в углу один, размышляя о том, что сделает и что должен сделать, – но все варианты казались ему неудачными. Постепенно он почувствовал, что портит настроение всем, кто здесь собрался. Обычный шум и веселье, которые он услышал, когда вошел, стихли. О да, его женщины и мужчины продолжали пить и вести беседы, только стали более серьезными и менее свободными. За одним из столов шла игра, над ними устроился Черный Оррис, и дети палубы ставили на то, произнесет ли он «задница» или «Дыхание Старухи» или какое-то другое ругательство, когда ему предложат угощение. Джорон знал, что обычно игра была веселой, но сейчас все старались быть вежливыми, и никто не получал от нее удовольствия. Джорон знал, что это его вина. Он встал.

– Когда Глаз Скирит скроется за высокой горой, – сказал он, обращаясь ко всем сразу, – пришлите ко мне домой Меванса, Барли, Фарис, Серьезного Муффаза и десять морских гвардейцев.

– Есть, хранитель палубы, – сказала маленькая женщина – Винса, одна из лучших на мачтах. Она протянула Черному Оррису кусочек хлеба на ладони и сделала ставку, что он скажет «задница». – Я им передам.

– Спасибо, – сказал он. – А теперь я оставлю вас играть дальше.

Он направился к выходу и на ходу услышал, как Черный Оррис крикнул: «Задница!»

И хотя ему стало грустно: Джорон в очередной раз понял, что должен оставаться в одиночестве, пусть и рядом со своей командой; однако его порадовало, что Винса выиграла.

Позднее он встретил свой небольшой отряд.

– А где Фарис? – спросил Джорон у Меванса.

– Она заболела, хранитель палубы, – ответил тот.

– Ладно, пусть лучше остается в постели, – сказал Джорон, и они направились в дом Тендарн.

Спустились сумерки, теплый воздух наполнился пьянящим ароматом раскрывшихся ночных цветов. Здесь не называли большие здания жилищами, местные жители говорили «каменные дома», но Джорон все равно думал о них как о жилищах и ничего не мог с собой поделать. Он находил Суровые острова странными, во многом похожими на Сто островов, но разительно отличавшимися от других. Строения, к примеру, были не округлыми, как он привык, к тому же здесь отсутствовали многоквартирные дома из мягкого камня и вариска. И все было серым.

Обитатели Суровых остров имели доступ к каменным островам вроде Слейтхъюма, которых было очень много. В каменоломнях добывали твердый серый камень, из него возводили прочные здания, и высокие дома поднимались в порту и среди холмов. Узкие щели служили окнами, то была архитектура холодного севера, где исходно находилась столица Суровых островов, построенная так, чтобы выдерживать северные штормы. Спэрхейвен определенно не походил на Бернсхъюм, здесь отсутствовало бешеное нагромождение улиц, произвольное и ничем не сдерживаемое. Народ Ста островов строил Бернсхъюм без малейших представлений о плане – по мере освоения острова новые дома появлялись, когда людям требовалось жилье.

Обитатели Суровых островов перенесли свою столицу с жесткой эффективностью – и Спэрхейвен это полностью отражал. Улицы напоминали сетку, широкие дороги вели от огромных складов наверху – где происходило обучение будущих детей палубы, а также Дарнов, Избранников и Жриц Старухи, – до находившейся внизу гавани, что позволяло удобно доставлять товары и людей в город и на рыночные площади. Простые горожане жили в домах, являвшихся уменьшенной копией грандиозных зданий.

Джорону не нравилось это место, оно казалось ему таким же холодным и неумолимым, как населявшие его люди.

Впрочем, теперь он и его команда стали одними из них. На самом деле они не жили в Спэрхейвене: большинство тех, кто сбежали со Ста островов или пришли к нему здесь, на Суровых, разбили свой лагерь на другой стороне острова, вместе со стаей в сотню ветрогонов – тридцать говорящих-с-ветром и семьдесят лишенных ветра – в дополнение к тем, что служили на его кораблях.

– Может быть, нам не следует ходить по Спэрхейвену с оружием, хран-пал? – спросил Меванс. – Так мы едва ли завоюем здесь друзей.